Застрявшие (ЛП) - Дайкс Николь

Купер стонет.

— Ты же знаешь, я был близок.

Я сажусь на колени между его раздвинутыми ногами и наклоняюсь к нему, мой рот у его уха.

— Как бы сильно я ни любила твой член во рту, мне очень, очень нравится, когда он у меня между ног.

Купер целует меня, жестко и наказывающе, именно так, как мне нравится. Так, как ему самому нравится. Убираю мочалку с его паха и провожу ею по животу, а затем по груди. Мои соски твердые и чувствительные, мое собственное тело жаждет облегчения.

— Мне это тоже очень, очень нравится. — Он забирает у меня мочалку и проводит ею по моей груди, дразня мои чувствительные соски, в то время как я мучаю нас обоих, потирая свою киску о его член, но не позволяя ему войти в меня. — Я хочу быть внутри тебя, Эв.

Я кусаю его за мочку уха.

— Я тоже этого хочу. — Купер толкает бедра вперед, но я все еще не даю ему доступа. — Но не сейчас.

Его лоб прижимается к моему.

— Ты меня убиваешь.

— Нет. Просто оттягиваю удовольствие.

Куп опускает голову к моей груди, втягивая сосок в рот и сильно посасывая, прежде чем прикусить его зубами, что заставляет меня стонать и тереться об него.

— О, боже.

— Зачем откладывать?

— Почему нет? — выдыхаю я. Его член касается моего клитора с каждым движением моих бедер, и я чувствую приближение оргазма.

— Потому что я хочу кончить, и ты тоже отчаянно этого хочешь. — Он сжимает пальцами один сосок и сосет другой, сводя меня с ума, но я отстраняюсь от его члена, когда удовольствие нарастает, отказывая себе и ему.

— Еще нет.

— Ты чертовски упряма.

— Ты сказал, что тебе нравится вызов, — усмехаюсь я и забираю мочалку обратно, мо́ю свое тело и перемещаюсь на другую сторону ванны, хватаю бритву и быстро бреюсь, пока он смотрит.

— Никогда не думал, что бритье может быть таким сексуальным.

Я ухмыляюсь, когда брею правую ногу, упираясь ступней в край ванны и устраивая ему отличное шоу. Мы перестали скромничать.

— Ты просто очень возбужден.

— Да, — соглашается он, его взгляд сосредоточен между моих ног, когда я провожу бритвой по своей киске, тщательно бреясь. — Черт, Эв, ты закончила?

В его голосе слышится отчаяние. Не буду лгать, мне нравится контроль. Нравится, что он отчаянно нуждается во мне.

Киваю и кладу бритву, вставая, но Купер хватает меня за бедра, прежде чем я успеваю вылезти из ванны, притягивая меня ближе к себе.

— Ты чертовски красивая.

Я стону, когда его язык медленно скользит от моего клитора по всей влажности моей киски, пропитанной желанием к нему. Раздвигаю ноги, предоставляя ему лучший доступ, хотя почти уверена, что он не позволит мне кончить.

Парень будет дразнить меня так же, как я только что дразнила его. Дрожь пробегает по моему телу от предвкушения этого.

Руками сжимаю его плечо, когда он возвращается к моему клитору, водит по нему языком и наказывает меня, приближая меня к краю, прежде чем отстраниться, а затем покусывает мое бедро, заставляя меня хныкать.

— Куп.

— Хочешь кончить?

Киваю, зная, что он мне не позволит. Я чувствую, как два пальца легко скользят в мою киску, когда он снова находит мой клитор, дразня меня. Извиваюсь всем телом и крепко сжимаю его плечо, впиваясь ногтями в его кожу.

— Пожалуйста.

Клянусь, я чувствую, как он улыбается мне, но парень убирает пальцы, и я стону.

— Еще нет. — Его язык погружается в меня, и Куп пальцами, скользкими от моего возбуждения, двигается ниже, к другой моей дырочке, делая ее влажной. — Тебя когда-нибудь здесь трогали?

Я нервно качаю головой.

— Нет.

Купер одобрительно стонет, скользя языком по моему клитору. Потом просовывает два пальца в мою киску, а затем одним пальцем проникает в мою задницу. Не больно, но немного неудобно, когда он растягивает меня. Я чувствую наполненность и возбуждение, все мое тело напряжено, жаждет разрядки. И почти обезумела от этих ощущений. Его язык так хорошо работает над моим клитором, что я едва замечаю, как он проникает внутрь, туда, где никто никогда не был.

— Куп.

Он останавливается.

— Слишком много?

Я не хочу, чтобы он останавливался, и качаю головой.

— Хочу кончить.

Он возвращает рот к моему клитору, его пальцы заполняют меня повсюду. Пальцы внутри моей киски касаются точки G, и я впадаю в экстаз, все мое тело вибрирует. Слова, слетающие с моих губ, бессмысленны, когда я впиваюсь в кожу его плеча и кончаю сильнее, чем когда-либо прежде.

Купер ласкает мой клитор и не прекращает двигать пальцами, пока я не обретаю достаточный контроль, чтобы оттолкнуть его и умолять остановиться, ощущение почти невыносимое.

Он улыбается своей дерзкой, уверенной улыбкой, когда встает и берет меня за руку, выводит из ванной и ведет обратно на диван, мы оба мокрые и голые. Когда добираемся до дивана, Купер садится, и я забираюсь к нему на колени.

Я знаю, что ему, вероятно, нравится больше контроля в спальне, но его рука немного ограничивает его движения, и мне просто хочется, чтобы он был внутри меня, пока мое тело все еще гудит от удовольствия.

Опускаюсь к нему на колени, впуская его в свое тело, и целую в губы, когда он свободной рукой обхватывает мою задницу и помогает мне оседлать его.

Прямо сейчас я ни о чем другом не думаю. Просто целую его и теряюсь в нашем хаотичном ритме.

Здесь только я и Куп.

Глава двадцать четвертая

КУПЕР

Эверли скачет на моем члене, и я сжимаю ее задницу своей здоровой рукой, чертовски желая, чтобы другая рука быстрее исцелилась.

Эта женщина сводит меня с ума, и я уже близок к тому, чтобы кончить благодаря часу прелюдии.

Эверли встречается своими губами с моими, когда ее киска сжимается вокруг меня, сигнализируя, что девушка близка к тому, чтобы кончить снова. Прижимаюсь своим ртом к ее и наслаждаюсь ее стоном, который проглатываю вместе с поцелуем. Моя грудь болит от чувства вины, но не так, как обычно.

Нет, прямо сейчас мой разум зациклен на том факте, что я знаю кое-что, чего она не знает о Лиаме. Знаю, что он изменял ей, и не сказал ей об этом. У меня в голове все перемешалось, и не понимаю, кому, черт возьми, я должен быть предан.

Мой лучший друг мертв, но означает ли это, что я больше не испытываю к нему никакой преданности?

Эверли идеальна и в настоящее время скачет на моем члене, но разве она не ненавидела меня всего несколько недель назад? Или, по крайней мере, так казалось?

Линии размыты, и все так хреново. Но я чувствую, что предаю ее каждую секунду, когда не говорю правду о Лиаме.

— Эй. — Она останавливается и отстраняется, ее красивые глаза встречаются с моими. — О чем задумался?

Я смотрю на нее, на ее пухлые губы, припухшие от нашего поцелуя, и эти пылающие огнем глаза, полные беспокойства. Потом поднимаю руку, чтобы откинуть ее волосы в сторону.

— Ни о чем.

Она изучает меня.

— Уверен? Мне показалось, что ты был где-то в другом месте, а я действительно чертовски близко к великолепному оргазму.

Теперь Эв улыбается и прикусывает свою пухлую губу.

— Я здесь. — Приближаю ее лицо ближе и неистово целую. Когда ее губы начинают двигаться вместе с моими, и она сосет мой язык, а затем и мою нижнюю губу, я знаю, что должен сказать ей правду.

Честно говоря, я в долгу перед ней.

Мы снова начинаем наши движения, ее киска втягивает мой член, когда я вонзаюсь в нее, стремясь к освобождению, в то время как мы атакуем рты друг друга. Вскоре ее голова падает вперед. Эверли прижимается лбом к моему, ногтями впиваясь в плоть моих плеч, и она падает с края, увлекая меня за собой.

Я кончаю в нее, и когда она приходит в себя от оргазма, то улыбается и прижимается своими губами к моим.

— Отличный рождественский подарок.

Я улыбаюсь, но мои мысли все еще мечутся, застряв в прошлом. На том, что сказал мне Лиам. На том, что он ей изменил. Эверли слезает с моих колен, хватает одну из моих футболок, которые любит надевать в постель, и несет лампу в ванную, вероятно, чтобы помыться. Я подтягиваю трусы, но остаюсь без штанов.