Могучая крепость - Дэвид Вебер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Очевидно, мы не хотим, чтобы у нас вошло в привычку предполагать, что нам всегда будет нужно численное преимущество два к одному. И, если уж на то пошло, я не думаю, что эта ситуация будет продолжаться бесконечно. Однако на данный момент, учитывая относительную неопытность экипажей ваших кораблей и ваших офицеров, а также то, насколько все мы новички в этом стиле ведения морской войны, я думаю, что вы справились очень хорошо. Впервые черисийская военно-морская эскадра была отброшена назад, не достигнув своей цели. Да, вы потеряли один из наших собственных кораблей. И ваши потери — особенно ваши, сэр Даранд — были тяжёлыми. Но вы ни разу не допустили, чтобы сражение переросло в разгром, а ваши экипажи хорошо сражались от начала до конца. Я не вижу ни у кого никаких признаков пораженчества, в отличие от полного падения боевого духа, которое мы пережили, когда впервые столкнулись с черисийскими галеонами.
Его оскаленные зубы очень мало походили на улыбку.
— Поверьте мне, джентльмены. То, что я увидел у Скального Плёса, когда Кайлеб посреди ночи выплыл из пасти шторма, было именно этим — полным и абсолютным моральным поражением. Я видел, как корабли под моим командованием выбрасывались на берег, поджигали себя, вместо того чтобы встретиться с черисийцами в бою. Я понимаю, почему это произошло, и шок от их огневой мощи стал для меня такой же большой неожиданностью, как и для всех остальных. Но больше всего меня поражает в вашем бою то, что никто не запаниковал. Вы этого не сделали, ваши офицеры этого не сделали, и этого не сделали ваши экипажи.
— Я уверен, что вы тоже многому научились. Этот опыт сослужит очень хорошую службу всему флоту, и я попрошу всех вас поделиться им с другими капитанами. С долгосрочной стратегической точки зрения это будет бесценным преимуществом.
— Что касается наших относительных потерь, то, хотя я уверен, что все мы сожалеем о потере «Князя Доларского», мы должны помнить, как далеко от дома находятся черисийцы. Очевидно, что по крайней мере один из их галеонов был сильно повреждён. Их потери вполне могут быть такими же серьёзными, как и ваши собственные, а они, в отличие от вас, находятся за тысячи миль от своих баз. В то время как у нас есть полностью оборудованные верфи и стапели, чтобы справиться с повреждениями ваших судов; то они их не имеют. В лучшем случае у них есть Остров Когтя, и я бы вряд ли назвал Бухту Невзгод идеальным местом для ремонта. Не говоря уже о том, что сначала они должны туда добраться. При таких обстоятельствах, я полагаю, любой беспристрастный судья был бы вынужден рассматривать исход вашего боя как ничью, в самом худшем случае. По моему же собственному мнению, на самом деле это была стратегическая победа.
Он покачал головой.
— Я уверен, что некоторые могут решить, что я просто пытаюсь найти светлую сторону, на которую можно посмотреть. Однако, если кто-то так решит, он будет заблуждаться. Я не говорю, что все ваши решения были идеальными, потому что это не так, и через несколько минут мы начнем обсуждать, где были допущены ошибки, какие уроки из них можно извлечь и как их можно исправить. Но вы сражались и сражались упорно, и совершенно независимо от потерь и ущерба, которые вы нанесли, враг дважды или трижды подумает, прежде чем снова разделить свои силы на такие маленькие эскадры. Это окажет значительное влияние на его способность блокировать наши перевозки.
— Я высказал те же самые соображения епископу Стейфану, герцогу Торасту, герцогу Ферну, и в моём собственном письменном отчёте Его Величеству. И я также отметил, что наша сила неуклонно растёт. Я намерен в ближайшее время перейти в наступление, джентльмены, и когда я это сделаю, — он посмотрел им в глаза, — вы и ваши корабли будете в авангарде.
Все четыре капитана, даже Рохсейл, теперь сидели прямо на своих стульях. Они по-прежнему были усталыми и измученными, но их глаза сияли, и он удовлетворённо кивнул. Он был уверен в каждом сказанном им слове. О, он кое-что немного приукрасил, преувеличил некоторые детали, но в основном он был абсолютно искренен.
«Потому что они действительно преуспели… чертовски преуспели, — подумал он. — Даже допуская честные завышения с их стороны — чёрт возьми, даже допуская определённое количество преднамеренного преувеличения с их стороны! — они выбили дерьмо по крайней мере из одного из черисийцев. И черисийцы знают это так же хорошо, как и я. Это повлияет на то, как они мыслят, насколько они готовы рисковать. И то же самое справедливо и для наших собственных экипажей. Мы не собираемся волшебным образом превратиться в одночасье в бич морей, но это действие — первый шаг к тому, чтобы убедить себя — и черисийцев — в том, что флот Кайлеба на самом деле не непобедим. И это, друзья мои, стоит каждого человека, которого вы потеряли. Как, и „Князя Доларского“ в придачу».
— А теперь, джентльмены, — сказал он с улыбкой, — поскольку я заверил вас в своём одобрении, давайте начнём разбирать ваши ошибки. Но не волнуйтесь. Я обещаю, — его улыбка стала немного шире, — быть нежным.
V. КЕВ «Танцор», 56, Остров Сокровищ, Доларский Залив
.V.
КЕВ «Танцор», 56, Остров Сокровищ, Доларский Залив
Сэр Гвилим Мензир сердито посмотрел на тёмные иссиня-чёрные воды бухты Хелм. Солнце скрылось за громадой острова Сокровищ, и тени протянулись через залив, превратив его поверхность в чернила, но самые верхние реи «Шквала» и «Щита» были позолочены последними ровными лучами заката, достигающими вершин острова.
А у КЕВ «Дротик» не были, поскольку у него не было верхних реев.
Рабочие команды неустанно трудились на корабле капитана Павела. Они уже установили новую бизань-мачту и новую грот-мачту, и, учитывая изобретательность и мастерство черисийских моряков, Мензир был уверен, что они исправят повреждения в оснастке, прежде чем Тирск сможет отреагировать, отправив более мощную эскадру, чтобы выселить скваттеров с острова Сокровищ.
«С другой стороны, я думаю, мы можем принять как данность, что он пошлёт эту эскадру. — Мензир покачал головой. — И прежде чем он это сделает, мне придётся пересмотреть свою оценку его боеспособности».
Его взгляд
