Жертва Гименея - Маргарита Южина

– Наши клиенты – самые известные люди города! – заявил Вадим.

– Интересно, – мягко проговорила Гутя, – а вы решаете только их домашние проблемы? Или производственные тоже?

Вадим вытянулся, как пионер у знамени, и четко отрапортовал:

– У наших клиентов производственных проблем нет.

– Правильно, они есть у нас, у горожан, – пояснила Аллочка. – Гутя, что ты к мальчику привязалась? Тебе же сказали, к Абрикосову. Он, может быть, что-то прояснит.

Непонятно, отчего Георгий Львович Абрикосов не пригласил их приехать сразу же? Ни одного человека в его приемной не было. И, судя по тому, что и обслуживающего персонала не наблюдалось, здесь вообще никого не ждали в ближайшее время. Так к чему надо было ждать двенадцати часов? Да еще и десять минут учесть!

Аллочка толкнула дверь и просунула голову в кабинет:

– Можно?

В большом уютном кабинете находился светлый стол стильной формы и, видимо, стоивший весьма не дешево. За столом в глубоком кресле восседал сухонький длинноносый мужчина, ноги его покоились на столешнице, тут же были в беспорядке разбросаны цветные мотки ниток, а сам мужчина терзал белую тряпицу. То есть он вышивал крестиком. То, что именно крестиком, сомнений не вызывало – по всем стенам кабинета были развешаны вышивки в дорогих роскошных рамках, и надо отметить, работы были великолепными – настоящие произведения искусства.

– Это вы вышиваете, да? – совсем забывшись, подошла Аллочка прямо к столу. – Ну надо же, у вас еще что-то получается. А вот у меня никак терпения не хватает.

– Ну что ж вы? Надо тренировать свою силу воли, – легко пожурил даму мужчина. Он скинул ноги со стола и почувствовал себя несколько увереннее, чем мгновение назад. – Я вообще настоятельно рекомендую всем своим клиентам именно вышивание. Это великолепно воспитывает усидчивость, целеустремленность, чувство цвета, опять же, работает мелкая моторика, успокаиваются нервы, приходит моральное удовлетворение, к тому же…

– Меня зовут Алла Власовна Клопова, и я хотела бы…

Аллочка не успела высказать свое желание, потому что с мужчиной произошли разительные перемены. Он подскочил, стал подкатывать огромное кресло под Аллочкин зад и при этом не переставал бормотать:

– Алла Власовна! Аллочка! Ну надо же! А я столько раз хотел сам к вам наведаться, но считал это неудобным. Вот честное слово, считал это неловким, и все тут.

Гутя вошла в кабинет вслед за сестрой и слушала это бормотание с полным недоумением. Получается, что сестрица вовсе не врала, когда говорила, что в странном подъезде Родионова ее буквально носят на руках? Правда, сегодня вахтерша развенчала все Аллочкины бредни, но господин Абрикосов-то что вытворяет!

Да и сама Аллочка словно стала совсем другой. Вон как спинку выгнула, в креслице плюхнулась, только что ручку для лобызания не протягивает. Ну, чистая Екатерина Великая.

– А вы, простите, кто будете? – заметно строже спросил мужчина.

– Это моя сестра, не обращайте внимания, – махнула дланью «госпожа».

– Что значит не обращайте? – обиделась Гутя. – Я – Гутиэра Власовна, и пришла к вам по тому же вопросу.

– Алла Власовна, а вы тоже по вопросам? – преданно взглянул на Аллочку хозяин кабинета.

– А что вы думаете, я просто так по городу шатаюсь? У меня просто куча неотложных дел, но, – она надула от важности пухлые щеки, – но мне очень хотелось с вами поговорить. Так что, уж не заставляйте упрашивать, расскажите все сами.

Мужчина растерянно переводил взгляд с Аллочки на Гутю и обратно – он не понимал, что именно интересует столь дорогих гостей.

– Я расскажу вам все, – прижал он руку к сердцу. – Только намекните мне хотя бы, с чего начать?

– Начните со знакомства, – предложила Гутя. – Ваше имя, отчество, фамилия?

– И принесите кофе, что ж, мы так и будем на сухую говорить? – добавила Аллочка.

Уже через пять минут Гутя тоже сидела в кресле, правда, несколько меньшем по размеру, на столике исходили паром чашечки с кофе и даже лежала пачка каких-то редких сигарет.

– Итак? – напомнила ему Гутя. – Расскажите – как вы, что вы, кто вы?

– Кажется, я понимаю, что вас интересует, – нежно порозовел сухонький мужчина. – Я очень неплохой психолог, очень! А потому сразу понял цель вашего визита. Сразу! Вы можете мне не верить, но профессия наложила на меня некое магическое могущество. Вот вы вошли, и – оп! Я уже догадался. И поэтому…

– А почему вы так много говорите? – насупилась Аллочка. – Вы волнуетесь, что ли? Не бойтесь, мы же ничего вам не сделаем. Ну, хоть вышивку свою возьмите, сами же говорили, нервы успокаивает.

Мужчина схватил тряпицу, помял ее в руках и аккуратно убрал с глаз подальше.

– Меня зовут Абрикосов Георгий Львович.

– Ну, слава богу, дело сдвинулось, – вздохнула Гутя. – Мы вас внимательно слушаем, говорите.

– А что говорить? – выпучил глаза Абрикосов. – Все!

Сестры переглянулись.

– Георгий Львович, вы хорошо знали Максима Михайловича Родионова? – спросила Гутя без всяких предисловий.

Мужчина вздрогнул и отчаянно кивнул:

– Да!

– А вы дружили или так просто, по работе общались, а потом шли по домам, и уже – никаких отношений? – наседала Гутиэра Власовна.

– Нет! Мы – да! Дружили. Крепко. На всю жизнь. И по работе. Мы… потому что мы вместе работали. И вообще.

Абрикосов все никак не мог взять себя в руки, отчего дамы засомневались в его психологических познаниях. Он это видел, и оттого волновался еще больше. В конце концов он подскочил к шкафчику, тоже новомодному, вытянул оттуда красивую бутылочку с коньячком, хлебнул прямо из горлышка и, только увидев расширенные глаза женщин, произнес:

– Не хотите? Пригубить?

– Мы на работе не пьем, – пробормотала Гутя.

После коньячка мужчина заметно успокоился, уселся в кресло и закинул ногу на ногу.

– Вы не представляете, как я рад вас видеть, – снова запел он дифирамбы Аллочке. – Вы же сами не знаете, что вы для нас сделали! Ведь все это, – Абрикосов взмахнул рукой, аки лебедь, и закатил глаза. – Все это без вас было бы просто невозможно!

– А нельзя ли в долю? – мигом сориентировалась Аллочка.

– А вы и так в доле! Конечно же! А как же? Все это принадлежит народу. А значит, и вам! – с сияющими глазами обрадовал ее Абрикосов.

– К этому мы еще вернемся, – строго пообещала Гутя. – А сейчас хотелось бы узнать, каким образом моей сестре удалось подарить вам все это великолепие?

– Это долгий рассказ.

– Мы не спешим, – улыбнулась ему Аллочка. – Говорите же.

И он не смог ей отказать.

– Видите ли… Мне об этом не однажды рассказывал сам Максим. Это началось много лет тому назад.

Максим Родионов закончил педагогический институт и был направлен на практику в село. Конечно, ему не очень хотелось в далекой глуши долбить первоклассникам А и Б, но в то время никто особенно желания студентов не спрашивал, просто выдавали направления, и – будь любезен.

Родионов малышей не слишком любил. Ему больше нравились старшие классы, там и дети посмышленее, и разговоры с ними такие интересные, и уроки пролетают – не успеешь оглянуться, да и сам Максим был ближе к десятиклассникам. Однако его факультет назывался «начальные классы», а потому выбирать не приходилось.

Он долбил с малышней азбуку, арифметику, а сам мечтал: вот выберется из этой глуши и непременно переедет в столицу, будет работать только там! В Москве он согласен был работать и учителем начальных классов. Но не лежало его сердце к первачам, и хоть ты вой! Да и не только у Максима Родионова не случилось любви с подопечными – на факультете учились три парня, всех их забросили в деревню, и все скрипели зубами, входя в класс.

Куратор их курса, пожилой Иван Иваныч, просто не знал, как разбудить в ребятах настоящих педагогов.

– Ну как вы работаете? – каждый раз хватался он за голову. – Дети должны бегать за вами тенью! Они должны вас криками встречать. Естественно, криками радости. Где ваше творчество? Где горящие глаза? Где интересные уроки? Я вас спрашиваю!

Никто ему ничего отвечать не собирался. Молодые учителя, как обычно, опускали глаза и искренне задумывались – сегодня вечером лучше сбегать на танцы в соседнюю деревню или посмотреть футбол по телевизору у соседки Аленки? Соседка, как всегда, побеждала.

И вот однажды Иван Иваныч принес интересную весть:

– Други мои, – выдохнул он. – Через два месяца наших лучших студентов отправят для обучения за границу!

– Урррраа! – взревели «други».

– Да, решили отправить вас, чтобы вы там познакомились с их школами, подучились, побывали на семинарах, поднахватались ума-разума. Я поеду вместе с вами. Но отправляются только двое. И самые лучшие. Конечно, одно место уже занято, это наша медалистка Перфильева, вы понимаете, ее никто не переплюнет. Но вторым студентом руководству хотелось бы видеть молодого человека. Так сказать, показать, что у нас воспитанием детей занимаются не только женщины. Так что – дерзайте.