Жертва Гименея - Маргарита Южина

Но тут в двери вошел незнакомый высокий господин с лохматой собакой. Все пузо у собаки было мокрым от грязи, господин хмурился, и вахтерша кинулась к нему с упреками:

– Ну и где ж вы так собачку устряпали? И что, на руках ее до двери потащите? Да что я спрашиваю, конечно, на руках, потому что я вам ее на пол поставить никак не разрешу, что мне, опять пол подтирать?

Господин пытался доказать, что собачку на руках ему никак не донести, вахтерша пыталась убедить его, что он еще не знает, на что способен. И она ему докажет, что собачку он руки ухватит и потащит аж до самого своего этажа. И даже встала к мужчине поближе, чтобы помочь ему эту собачку на руки взгромоздить. В свою очередь, животное попыталась объяснить настойчивой блюстительнице порядка, что, в сущности, она – псина и призвана хозяина охранять, у нее для этого имеются зубы, и собачка тут же их и показала. Вахтерша пришла в неописуемый восторг – или в негодование, собачке было непонятно, но что-то такое с тетенькой сделалось, отчего она заверещала пожарной сиреной.

Все эти разбирательства Аллочка с Гутей не имели счастья наблюдать, потому что быстро списывали телефоны господина Родионова прямо на свой пластиковый пакет – а куда еще? Хорошо, что у вахтерши ручка на столе валялась.

Не дожидаясь развязки собачьей драмы, дамы выскочили из подъезда и, с трудом отдышавшись, остановились у дороги.

– Где тут остановка автобуса? – завертела головой Гутя.

– А я считаю, что на остановку нам торопиться не надо. Надо позвонить Родионову на работу, – подарила мудрую мысль Аллочка.

– Из дома и позвоним, у меня денег на сотовом практически нет.

Если Гутя говорила – «практически нет», это означало, что у нее всего-то осталось какая-то сотня. А если денег по-настоящему не было, тогда Гутя ничего не говорила, она просто кидала деньги на телефон. Потому что для нее остаться без сотового означало почти то же самое, что оказаться без работы. Клиенты клуба знакомств звонили ей чаще всего именно на мобильник.

– Набирай номер, вдруг его работа в двух шагах отсюда, а мы с тобой домой потащимся, – посоветовала Аллочка, но, заметив, как Гутя поджимает губки, рявкнула: – Да ты хочешь узнать, что со мной приключилось? Или нет? Я, может быть, вообще скоро стану богатой наследницей и съеду из твоего жилища!

Гутя в это не верила, не бывает таких чудес, откуда бы им взяться, но Аллочка ведь не перестанет блажить на всю улицу, лучше взять и позвонить, какой там номер?

Едва Гутя набрала номер, как трубка немедленно ответила приятным мужским голосом:

– Психологический центр «Сиреневый туман», вы позвонили нам и не ошиблись. У вас проблемы?

– Да еще какие! – воскликнула Гутя. – Нам просто позарез…

– …если вы хотите побеседовать со своим психиатром, нажмите цифру «один». Если…

– Погодите, мне не надо психиатра, мне только спросить… – пыталась Гутя договориться с автоответчиком, но тут был глух.

– …подождите, вам ответят. Ваш звонок очень важен для нас!

– Ну и что? – тормошила сестру Аллочка. – Что там говорят-то?

– Да ничего понять не могу, то ли попала не туда, то ли… А что, Родионов работал в психлечебнице?

Аллочка сначала оторопела, потом пожала плечами:

– Начнем с того, что он уже нигде не работает.

– Психологический Центр «Сиреневый туман», вас слушает Абрикосов Георгий Львович…

– Дай мне! – Аллочка вырвала телефон из рук сестры и затрещала: – Скажите, а Родионов? Он у вас работает?

В трубке какое-то время слышалось чье-то сопение, потом Абрикосов глухо спросил:

– А кто, собственно, им интересуется?

Аллочка замотала Гуте головой – дескать, все верно, попали по адресу, и затрещала еще громче. Ей казалось – чем громче она вопит, тем лучше он ее поймет.

– Вы понимаете! У меня такое дело, Родионов меня принимал, а теперь… а теперь не принимает. Когда я могу к вам зайти?

– А у вас оплачены его консультации? – осторожно спросил Абрикосов Георгий Львович.

– О, да! – замотала головой Аллочка. – У меня все оплачено!

– М-да? Ну, хорошо, подойдите ко мне сегодня, в двенадцать десять. Вас устроит?

Аллочка посмотрела на часы – было ровно десять.

– А где вы находитесь? – опрометчиво спросила она.

– Мы на Никитина, сто двадцать… – так же опрометчиво ляпнул доктор Абрикосов и только потом спохватился. – Голубушка, но как же вы не помните? Вы же приходили к Максиму Михайловичу!

– А мы с ним как раз решали эту проблему! Ну ничего в голове не держится! – глупо хихикнула Аллочка и отключилась.

– И что? – не отрываясь, смотрела на нее сестра.

– Встречаемся в двенадцать десять. Два часа – ни туда, ни сюда. А поехали так, по живой очереди. А?

– Давай попробуем, – согласилась Гутя. – Мне тоже не слишком улыбается полдня болтаться на улице, у меня сегодня вечером встреча с теми, кому за тридцать.

– Вот! А мне так и не сказала! – возмутилась Аллочка. – Не-е-ет, все же ты никак не хочешь моего счастья. Сегодня вместе пойдем.

– Аллочка, ну какие тебе «за тридцать»? – захныкала Гутя. – Там же совсем мальчики будут!

– И что? Трофимова, между прочим, как раз мальчиков и любила!

– И чем она закончила? – напомнила ей Гутя.

Но Аллочка сдаваться не собиралась.

– Я буду просто тебе помогать, у меня удивительно легкая рука.

Гутя только вздохнула. Про легкую руку Аллочки ходили легенды. Да что там легенды – о ней даже песни в клубе сочиняли. Люди постарше пели: «Из-да-а-ле-е-ка в тело рука ее летела!…», люди среднего возраста пели по-другому: «На площади Пикадилли вы сделали все не так, когда меня вы побили, вы руку не сжали в кулак…», а молодежь вопила совсем просто: «Уси-пуси-уси-пуси, миленький мой, погоди, я развернуся, двину рукой!» И ведь ни слова – про легкость ее руки!

Здание «Сиреневого тумана» поражало стеклом и пластиком. И, конечно же, цветом. Все в сиреневых разводах и редких белых бликах. Может быть, для расцветки какого-нибудь трикотажа цвет выглядел бы приятным, однако в дом такой раскраски с трудом можно было заставить себя выйти..

– Слушай, чем здесь конкретно занимаются? – спросила растерянная Аллочка у сестры.

– Вот ты бы у своего Максима и узнала, – шепнула ей Гутя. – А то встречается с человеком, принимает от него подарки, а чем он конкретно занимается – понятия не имеет.

– Ну, еще не поздно, вернее, я хотела сказать, лучше поздно, чем никогда.

Свое мнение по этому поводу Гуте высказывать было уже поздно – они вошли в большой холл, где к ним навстречу тут же вышел уже знакомый Аллочке водитель.

– О! Привет! – несказанно удивилась она.

Гутя удивилась еще больше. Да и парень, которого медсестра Таня Комарова назвала Вадимом, тоже был растерян.

– А… а вы тут как?

– А ты? – вместо ответа спросила Аллочка, но вспомнила о правилах приличия. – Гутя! Знакомься, это водитель Максима, я тебе рассказывала, Вадим! Вадик, это моя сестра. Родная. Прошу любить и жаловать, хотя можно просто немножко уважать, и хватит с нее. А ты что здесь делаешь?

– Я? Так я здесь работаю, – замялся Вадим.

– А разве вы не водителем работаете? – осторожно спросила Гутя.

– И водителем тоже. И охранником. Вот сейчас – охранником, кого возить-то? А если что, водителем. А вы к кому?

– Мы по делу, – махнула рукой Аллочка. – Ты лучше расскажи, чем занимается ваша фирма. Я ведь с Максимом… Михайловичем много о его работе разговаривала, м-да, много, только он все время – «фирма», да «фирма», а я, дурочка, думала – у него строительный материалы какие-нибудь, или продукты, а здесь…

– Да, нельзя ли буквально в двух словах? – очень вежливо спросила Гутя.

– В двух… А знаете, вы с Георгием Львовичем поговорите, он вам все расскажет, они с Максимом Михайловичем вдвоем эту фирму организовали, – посоветовал им парень. – Он вон там сидит. В том кабинете.

– А народу много? – испуганно спросила Аллочка. – Мы притащимся, а у него – полгорода.

– У нас не бывает слишком много народу, – горделиво сообщил Вадим. – Наши услуги слишком дорого стоят. И каждого клиента здесь знают, помнят и ведут годами.

– Годами?

– Да, мы решаем психологические проблемы, помогаем выбраться из затруднительных ситуаций и даем человеку возможность открыть себя, – чуть высокомерно произнес Вадим.

– А почему вы так медленно решаете, люди у вас годами мучаются? – не поняла Аллочка.

– Почему это? – обиделся Вадик. – Просто, когда у человека успешно решается одна проблема, со следующей он уже не станет метаться, а сразу побежит к нам. И снова найдет помощь. И потом – опять к нам.

– Обалдеть, – восторженно протянула Аллочка. – И что, так и бегают?

– Наши клиенты – самые известные люди города! – заявил Вадим.

– Интересно, – мягко проговорила Гутя, – а вы решаете только их домашние проблемы? Или производственные тоже?

Вадим вытянулся, как пионер у знамени, и четко отрапортовал: