Отягощенные злом, ч. 1 - Александр Афанасьев

— Господин вице-адмирал, сообщение, по красному коду. Изволите прочесть?

— Давайте...

Я взял конверт, глянул на часы, расписался в журнале и проставил время. Еще не открыв конверт, я предположил, что там очередное merde — неприятности поодиночке не ходят. Я не ошибся в своих предположениях.

Набат!

Совершенно секретно

Шифром ВМФ

Командующему УАГ-4

Вице-адмиралу Безбородову

Довожу до Вашего сведения, что сегодня, в шестнадцать сорок П[33] в Танжере на улице Пятого февраля неизвестной вооруженной группой в количестве не менее 6 был схвачен и увезен в неизвестном направлении живым Флота капитан второго ранга В.П. Бородин, прикомандированный к экипажу Паллады и выполнявший специальное задание в городе. Сопровождавшие его лица: лейтенант по адмиралтейству Галыгин тяжело ранен и обожжен, сержант по адмиралтейству Степанюк не пострадал. Потери нападавших — предположительно 2. Сержант по адмиралтейству Степанюк находится в гражданской больнице под надзором местной полиции.

Докладываю для получения распоряжений.

Командир крейсера-авианосца[34] Паллада

Флота капитан первого ранга

М.В. Бердынский.

Офицер встречался с агентом в городе. Агент оказался двойным, офицера похитили. Скорее всего, чтобы пытать и отрезать голову. Они знают, что с нами шутки не проходят — мы не обмениваем заложников на схваченных и ожидающих суда террористов.

Могло быть и так, что агент не был двойным. Его просто раскрыли — но не отрезали сразу голову, а решили сделать из него наживку и посмотреть, кто придет...

Когда же все это закончится...

Сунув спецсообщение в карман, я отправился в адмиральскую каюту. Еще один аврал — только этого нам и не хватало...

— Мафия?!

Ударной авианосной группой Александра Второго командовал, на мой грех, полный адмирал, Николай Ильич Казарский, граф Казарский[35]. Ему был семьдесят один год — достаточно для того, чтобы быть упрямым как осел и никогда не менять своих решений. Кроме того — его очень уважали в Главморштабе. На флоте вообще очень много династий, например наша, Воронцовская — насчитывает четыре поколения, военными моряками были и прадед и дед и отец и я сам. Получается как в той книге... Оруэлла, кажется. Все животные равны — но некоторые из них все же равнее. Казарский до сих пор прибавлял к своим словам «-с» и терпеть не мог любое отступление от классических канонов ведения боевых действий на море. Военно-морской спецназ он считал кем-то вроде бездельников, прохлаждающихся на борту непонятно зачем, а разведчиков, типа меня — еще и бесчестными бездельниками. Мое предложение — как раз и подтверждало мое бесчестие — связаться с мафией для того, чтобы спасти попавшего в больницу моряка и возможно — найти второго, похищенного.

Что на Николае Первом, что на Александре Колчаке — я бы нашел понимание. Проблема в том, что первый в Атлантике, второй — на ремонте и переоснащении на верфях. Я и моя группа — все равно, что цыгане: нас и наше оборудование в контейнерах просто перекидывают с корабля на корабль, в зависимости от того, какой корабль находится в нужном секторе. Приходится налаживать связи с капитаном и с командующим УАГ. С Казарским — мне так и не удалось это сделать.

— Совершенно верно, мафия. Они держат город, они контролируют преступную жизнь и частично полицию там. Они могут быть полезны.

— Уголовные преступники! — Казарский пошевелил усами — как можно-с...

— Господин адмирал, эти уголовные преступники могут помочь быстро и тихо. Возможно, за деньги — но это дешевле, чем иметь проблемы. По крайней мере — я могу гарантировать, что попавший в больницу сержант исчезнет оттуда быстрее, чем кто-то успеет что-то понять. Не помешает их помощь нам и при расследовании, что именно произошло. Я лично знаю одного из самых влиятельных мафиози города.

— Это вас не красит сударь, да-с... И думать забудьте. Русский флот — не имеет дело с таким дерьмом. Я уже отправил депешу в Главморштаб. Будем действовать согласно их указаниям, слышите?

— Глухота до сих пор не входила в число моих недостатков — отрезал я и вышел

— Вице-адмирал Воронцов, вернитесь!

Чуть не обернулся, чтобы показать на пальцах нехорошее...

Кстати — мое вице-адмиральское звание — уже действующее, два года назад я отозван из действующего резерва и приписан к военно-морской разведке. Основная задача — уничтожить генерала Абубакара Тимура. Любыми средствами и любой ценой...

Я спустился на вторую палубу, где стоял мой мобильный штаб — несколько контейнеров, подключенных к системе связи и энергоснабжения авианосца. По пути — я уже продумал, что именно буду делать...

— Так, офицерам внимание! — я хлопнул в ладоши и офицеры повернулись ко мне — у нас чрезвычайная ситуация в Танжере. Один морской пехотинец тяжело ранен, один похищен — возможно, убит, но возможно — еще жив. Временно переключаемся на этот инцидент, примерно пятьдесят процентов ресурсов бросаем на это, оставшимися пятьюдесятью — отслеживаем ситуацию, связанную с основной целью. Что с потерянным беспилотником?

— Пока не нашли...

— Оставьте это команде Александра, пусть ищут сами. У нас есть дела поважнее и мы им не подчиняемся. Мне нужны два беспилотника над Танжером, один отслеживающий остановку в городе, второй — на подхвате. Двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю.

— Господин вице-адмирал, до особого распоряжения все полеты беспилотников запрещены...

— Кем?

— Господином адмиралом Казарским.

Вот... идиот.

— Еще раз напоминаю — мы часть центрального подчинения. Подчиняемся непосредственно Санкт-Петербургу и у нас есть свои беспилотники, а не беспилотники авианосца. Поэтому — распоряжения адмирала Казарского, затрудняющие или делающие невозможным выполнение нами своей работы я заранее отменяю, какими бы ни они были. Для нас они никакой силы не имеют, если кто-то в этом сомневается, пусть телефонирует в Главморштаб и выясняет по статусу нашей группы. Всем понятно, что я сказал?

— Так точно, господин вице-адмирал

Вообще то могут быть и проблемы. Беспилотники у нас свои — но топливо и обслуживание то местное. Вот прикажет Казарский не давать топлива — и чего?

— Я направляюсь на Аврору, буду наводить оттуда. Установите прямой секретный канал с Палладой, немедленно. За старшего Москвин. Вопросы...

— Как быть, если не дадут топлива для беспилотника?

Да, мысли идут в одинаковом направлении. Если кто-то кому-то на корабле хочет устроить веселую жизнь — ему обычно это удается. Особенно — если это командующий УАГ.

Я снял с шеи ключ на стальной цепочке, бросил его Чернову. Показал на сейф — там на оперативные расходы лежало полмиллиона рублей в различных валютах.

— Отстегните немного старшему офицеру команды обслуживания, он вас заправит. В чем проблема, реактивный самолет на форсаже сжигает за минуту столько топлива, сколько наш беспилотник за полчаса. Думаете, не найдут, как отчитаться? Или думаете, адмирал будет круглые сутки смотреть, что взлетает с палубы? На обратном ходе — заход в Ниццу, деньги всем нужны.

Из раза в раз учу своих подчиненных главному — импровизируй. Не останавливайся перед трудностями, тем более, если эта трудность — требования устава или идиот в мундире. Делай все, чтобы выполнить задачу. Оправдание можно найти даже провалу, не может быть оправданий только для одного — бездействия.

Рано или поздно я из этой группы уйду, а они — останутся. Потому что со смертью генерала Тимура — террор не закончится.

— Еще вопросы...

— Порядок взаимодействия...

— Ориентируйтесь на меня. Я попробую обойтись ударными силами Паллады, но разведка и связь на вас, ясно?

— Так точно.

— С нами Бог, господа!

— С нами бог, за нами Россия!

Пальцем поманил Москвина, отошли в сторону...

— Со стариком веди себя тихо, не нарывайся. Он после обеда спит полтора — два часа, на это время ориентируйся, чтобы поднимать и сажать свои пташки, ясно? Фон Валь может отказать, ориентируйся на Баратынского. Перед тем, как что-то запускать — поставь человека на первой палубе у адмиральского салона. Во избежание, скажем так.

— Понял.

— И входи в курс. Привыкай.

— Понял...

Танжер, Танжер... Город мафии, наркотиков, свободного секса и европейского декаданса на африканской земле. Крайний раз — я видел Танжер с борта снижающегося пассажирского дирижабля, как раз такого, который плывет себе в нескольких милях от нас, величаво и спокойно. Сейчас, увы — я путешествовал в куда менее комфортных условиях — на борту ударной лодки с жестким днищем, идущей со скоростью около тридцати миль в час, почти на пределе...