Легенда о мальчике, что учился дышать (СИ) - "chuckcloud"

— Я парнишка модный, по жизни свободный, корешей не бросаю и братву уважаю! — молол чепуху Стэт, поднимаясь на ноги.

Он взял лассо, замахнулся и волей случая с первого же раза зацепился за один из крюков.

— Ебаааааать! — с воплем прыгнул он и полетел вниз.

За ним трюк повторил и Леонид. Сержант же Том мялся еще целых полчаса, как малолетняя целка, не решаясь на столь безрассудный поступок. Ну ебать ты! Как же со Спейс-Нидл собирался прыгать? Или это были очередные дешевые понты? Но, наконец, когда он был с ног до головы обложен хуями и проклят друзьями и мальчиком, решился и, зажмурившись и распрощавшись со своей ничтожной жизнью, совершил прыжок веры.

— Все, уходим! — распорядился пацан, когда после удачного приземления Том выкурил разом три сигареты, которыми его и пригостил сам мальчик.

— Ребятенок, ты выведешь нас отсюдова? — вопрошал Батлер, когда они крались по коридору дворца, стены которого были выкрашены нефтью и украшены коврами да драгоценными каменьями.

— Так нам надо, сука-бля, взять Саддама! — вспомнил о миссии сержант, решив таким образом реабилитировать репутацию перед друзьями, чтобы те не считали его трусом.

— Ну, Саддама, так Саддама, — развел руками мальчик, состроив какой-то еблет, которого никто не увидел за фальш-бородой, вновь натянутой на лицо для маскировки. — Вон его спальня, — махнул он рукой на дверь из нефтяного сгустка в конце коридора.

— Томми! Да что ж ты творишь-то, а? Накой тебе этот Саддам сдалси? — завизжал шепотом Леонид, схватив Харди за локоть. — Поедем домой ужо, а? Не навоевалси?

— Нет! — рявкнул Том, выдернув руку из хватки плаща. — Стэт, ты со мной?

— За деда и двор стреляю в упор! — кивнул Джейсон.

— Это значит, сука-бля, да? — приподнял шрамированную бровь Харди.

— Я встану на колени в трех случаях: поднимая раненого брата, целуя руку матери и собирая рассыпавшийся насвай, — продолжал бредить Стэтхем, двинувшись вперед к нефтяной двери.

— Ну я понял… Понял… — ебано улыбнулся Том. — Леонид? — перевел он взгляд на друга.

— Ой, все! — психанул Батлер, эффектно подкатив глаза, и последовал за Джейсоном.

Сержант состроил фирменный еблет и отправился за друзьями. За ребятами поспешил и мальчик.

Они подошли к нефтяному сгустку и заглянули каждый в замочную скважину, коих, о чудо, здесь было четыре — под рост и весовую категорию каждого.

В роскошной нефтяной спальне, прямо на кровати, на шелковых простынях, находилось двое: Саддам Хусейн и мужчина с неприятными выпученными глазами. Второй жарил первого в позе догги-стайл.

— Пацан, уверен, что тебе стоит на это смотреть? — спустя пару минут оторвался от скважины Харди, зыркнув на мальчика.

— Ой, все нормально, — отмахнулся тот.

— Ну нихуя б себе они, — ухмыльнулся Батлер.

— А мне бы крышу повыше, ночи потише, слова послаще, и пиваса почаще, — пизданул Стэт, наклонившись и заглянув в скважину объективом ГоПро.

— Ууур… — мурлыкал Саддам.

— А теперь давай, отсоси мне, — рявкнул пучеглазый, извлек член, развернул Хусейна и грубо вставил ему в рот по самые гланды. Саддам что-то томно пробурчал, сопровождая это давящимися звуками на грани рвотного позыва.

— Сеньор Саддам, бэда! Плэнныэ сбэжать из клэтка! — послышался взволнованный голос тигра из рации, стоящей на трухлявой прикроватной тумбочке.

— Что?! — взорвался ебарь Хусейна. — Какого хуя, спрашивается, Саддам?! Совсем распоясался! Почему не следишь за пленными? Почему сразу их не пытал, я не понял? Чему я тебя учил, бестолковый араб! Чем ты меня вечно слушаешь? Хуем?!

— Буаяяяя пуасти! — мямлил Саддам, в глотку которого все еще грубо входил-выходил член.

— Прости, блять! Соси, давай, а потом разберемся! — отвесил ему подзатыльник пучеглазый. — И себя не смей ублажать! — ударил он по ладони Хусейна, теребившей свой арабский хуй.

Тот опустил уголки губ, но сосать продолжил.

— О дааа! — спустя пару минут прохрипел ебарь Саддама, подкатив глаза хлеще некоторых.

— Ебать чмо! — высказал экспертное мнение ребенок, с малых лет воспитывающийся по принципу гендерного разделения.

Но, кажется, пацан сказал это слишком громко. Столь вопиющую фразу услышал пучеглазый и резко повернулся в сторону нефтяного сгустка-двери, бросив на нее пожирающий душу взгляд.

— Сука-бля… — отшатнулся от скважины Том, охуев от такого поворота событий. — Ебать — этот петушара жуткий!

— Меня зовут Стив Бушеми, — представился разъяренный ебарь Саддама. — Сейчас я вас поймаю, и вы пожалеете, что вообще появились на свет. Вы пройдете у меня через все круги ада, перед тем, как сдохнете и попадете в небесное царство, — нес он фаталистический бред, а тем временем его кожа начала преобретать красноватый оттенок, а на голове выросли маленькие рожки.

— Когда меня рожали, собственно, я и родился, — прошептал Стэтхем, отстранившись от нефтяной хуйни.

— Чаво? — охуевше спросил Батлер.

— Шли нахуй тех, кто тебя кидал, останься с теми, кто с тобой страдал, — продолжил бредить актер театра и кино. — Бежим, говорю!

И все четверо побежали по коридору. За ними в погоню бросился Стив и Саддам, даже не успевший одеться.

Ребята бежали уже пару минут, но каким-то странным образом коридор никак не заканчивался! Он будто стал бесконечным! Это нагоняло еще большей жути тем, что за спинами они слышали топот копыт, непонятно кому принадлежавший.

— Ну все! Вы меня очень разозлили! Очень! — комментировал погоню отставший Стив. — Значит, я начну свои пытки прямо тут, наслав на вас десять казней египетских! Итак, приступим! Поправочка, наказаний будет восемь, ибо смерть первенца в вашем случае не подойдет, да и мор скота тоже!

— Морс кота? Что за поебистика такая? — нахмурился Харди и споткнулся о персидский ковер, распластавшись по полу.

— Вставай, ну же! — попытался поднять его Леонид.

— Нашествие кровососущих насекомых! — пояснил за первое проклятие Бушеми, остановившись в паре метров от ребят. — Но их в наличии нет…

— Какие-то хуевые проклятия у тебя, — запыхано сказал мальчик, опершись о колени.

— Но их в наличии нет! — громко повторил Стив, проигнорировав возмущения ребенка. — Посему, будут скарабеи! — махнул он рукой.

В тот же миг из-под плинтусов пачками повалились священные жуки и стремглав бросились на Харди, облепив его с ног до головы.

— Ааа-ааа! — прерывисто запищал Батлер.

— Не ссы, они не навредят ему, — отмахнулся мальчик.

— Сука-бля, сука-бля! — извивался по полу сержант-скарабей.

— Запомни меня таким: странным, грубым и нервным, я не казался святым, но был тебе верным, — высказал экспертное мнение Джейсон и прыгнул в кучу скарабеев, давя их тяжелыми берцами.

— Сукааа! Что ты творишь, больно! — верещал из тонны жуков Том.

— Ладно, с тебя достаточно, едем дальше! — взмахнул Стив… Копытом?! Эй, какого хуя у него копыта вместо ступней? Так вот кто значит ими топотал! А где вообще Саддам? А, вот же он подбежал! Бля, чувак, спрячь хуй, ну неприятно же, а!

Скарабеи отступили, ребята подняли охуевающего сержанта и продолжили бег.

— Стойте! Куда?! — ринулся за ними Бушеми. — Не отставай, Саддам! Смотри и учись, как нужно пытать!

— Но у мэня нэт такой сыла! — возмутился тот.

— Я не понЯл, он что, волшебник? — поражался Батлер, эффектно перебирая ногами.

— Чудо Господние, не иначе, — воскликнул Джейсон.

— Язвы и нарывы! — продолжил комментировать Стив.

После этих слов лицо Стэтхема стало покрываться миллионами пузырьков, вырастающих до невероятных размеров и с громкими хлопками взрывающихся, оставляя после себя раны с сочащимся там и тут гноем.

— Все говорят: изменись, и все за тобой потянуться. А я лучше останусь собой, и посмотрю, кто со мной останется! — в панике заверещал тот, но бег продолжил.

— Сука-бля, — стал похлопывать себя по смазливо-брутальному ебалу Харди, побоявшись такой проказы, ведь хоть и считал себя чмом, где-то в глубине душе знал, что он красавчик!