Буря Жнеца - Стивен Эриксон

– И не затронула траву? – возразила Мазан Гилани.

– Тут что-то такое… – позвал Мертвяк, отошедший на десять шагов.

Бальзам и Горлорез спешились и присоединились к Мазан, слева и справа от нее, чуть позади. Все трое направились вслед за Мертвяком. Однако тот снова скрылся в сумраке.

– Потише, капрал! Тебя что, Вселенский Магнит там захватил?

Наконец они увидели Мертвяка, вставшего над какой-то серой кучей.

– Что ты нашел? – спросил бальзам.

– Похоже на кучу разгрызенных устриц, – пробурчал Горлорез.

– Ха, всегда думал, что ты отродье рыбака.

– Отродье. Ха, ха. Как смешно, сержант.

– Да? Почему тогда не смеялся? Нет, лучше не начинай – они в городе услышат и перепугаются. Будут перепуганнее, чем раньше.

– Это треклятая могила, – сказал Горлорез, подойдя к Мертвяку. – Поглядите – всякое малазанское добро. О боги! Сержант, неужели это все, что осталось от морской пехоты?

Бальзам пожал плечами: – Мы не знаем даже, сколько их сюда дошло. Может, шестеро. Просто чудо, что хоть кому-то удалось.

– Нет, нет, – забормотал Мертвяк. – Тут только один. Вот и все, что можно сказать, сержант. Здесь ни шепотка магии. Возможно, никогда не будет. Все высосано.

– Летерийцами?

Капрал дернул плечом: – Может. То было не заклинание, а прямо какой-то щетинистый кабан. Старая магия, грубее, чем в садках.

Мазан Гилани присела и коснулась зазубренного малазанского меча. – Похоже, кто-то много раз им работал. Хороший клинок. Едва ли солдат стал бы выбрасывать его даже затупив.

– Разве что покойник заслужил особые почести, – кивнул Мертвяк.

– Итак, – подытожила Мазан, – малазанин. Но не один.

– Да, не один.

Она встала. – Тогда где остальные?

– Нужно искать следы или что-то такое, – приказал Бальзам.

Мазан растворилась в темноте.

Все глядели ей вслед. И улыбались друг другу.

Лостара Ииль подошла к Адъюнкту. – Почти все взводы вернулись, – доложила она. – Расставляем посты.

– А сержант Бальзам?

– Пока нет, Адъюнкт. – Лостара поколебалась и добавила: – Кулак Кенеб мог бы прислать гонца.

Тавора повернулась, поглядела на нее: – Неужели?

Лостара Ииль моргнула: – Разумеется. Даже со всеми силами – а довести всех он не мог! – у него не хватило бы солдат для штурма Летераса. Адъюнкт, мы не получили известий, и надо предполагать самое худшее.

Во время битвы Лостара оставалась рядом с командующей, хотя вряд ли той что-то угрожало со стороны летерийцев. Высадка была произведена быстро, профессионально. Сама битва – в малазанском стиле, пусть у них не было морской пехоты для первого удара. Идеальная. Жестокая.

Они видели, что летерийцы подошли в плохом состоянии. Нет, они не бежали, а просто быстро шли от города – наверное, с того места, на котором высвобождалась магия. Усталость и некое потрясение сделали их ряды нестройными.

По крайней мере, так рассудила Адъюнкт, поглядев на вражеский строй.

И оказалась права. Летерийцы сломались, словно лед на луже. Куда делись их маги? Ни одного поблизости – Лостара начала думать, что они уничтожили себя во время ужасающего магического пожара.

Командир летерийцев послал лучников на склон – Охотников за Костями должно было изрешетить еще на подъеме. Погибло и было ранено около трехсот человек – хотя могло бы гораздо больше. Но малазанские доспехи оказались прочнее тех, на которые были рассчитаны местные стрелы. Едва застрельщики добежали на расстояние полета арбалетного болта, летерийцы понесли тяжелые потери и отступили вверх по склону.

Жульки изрядно напугали врага. Малазанам оставалось лишь преследовать его.

Жульки летели над головами передних шеренг Летера. Горелки взрывались на левом фланге, чтобы помешать атаке небольших отрядов конницы. Дымки посеяли панику в задних рядах. Затем ударила пехота.

Если бы летерийцы укрепились на гребне, малазанам пришлось бы пролить немало крови. Вместо этого они смешались – шеренги таяли, извивались подобно раненым змеям – вскоре началось бегство. А за ним – безжалостное избиение.

Адъюнкт позволила солдатам всё. Лостара Ииль ее понимала. Они так давно сдерживались. Они верили, что Кенеб и морпехи погибли. Убиты магией. На такое есть один ответ – взмахи меча, пока не отяжелеет рука, пока дыхание не станет тяжелым и хриплым.

Сейчас последние солдаты возвращались в лагерь, закончив бойню. Унылые лица, мрачные гримасы – каждый солдат как будто пробудился от кошмара, в котором он – или она – вдруг стали монстрами. Вот сюрприз!

«Она закаляет их, потому что ей нужны решительные воины».

Адъюнкт заговорила: – Гриб не похож на мальчишку, потерявшего отца.

Лостара фыркнула: – Парень одурел, Адъюнкт. Видели, как он плясал? Слышали, как он пел насчет каких-то свечей?

– Одурел. Да, может быть.

– В любом случае, – настаивала Лостара, – Он не Синн. У Гриба нет талантов, он не может знать участь Кулака Кенеба. Что до самой Синн… ну, вы знаете, что я ей не верю. Не потому, что отрицаю ее силу. Сила у нее есть, видит Дриджна. – Она пожала плечами. – Адъюнкт, они были в отрыве – в полном отрыве – слишком долго. У них недоставало сил, чтобы провести настоящее вторжение. – Тут она замолчала, сообразив, что это звучит как критика. Но разве все это не правда?

– Мне известно о мнениях солдат, – бесцветным тоном сказала Тавора.

– Адъюнкт, мы не можем проводить осаду, если не используем умения саперов и большую часть тяжелых гренад. Я чувствую, что вы спешите и не готовы к долгому сидению. Когда подойдут люди Напасти и хундрилы?

– Они не присоединятся к нам. Это мы присоединимся к ним. На востоке.

«Вторая часть военной кампании? Новое вторжение? Проклятие! Адъюнкт, мне хотелось бы познакомиться с вашими стратегическими планами. Поделитесь со мной. О Худ, да хоть с кем-то!» – Я удивляюсь, – сказала она вслух, – несогласованности действий Летера и Эдур.

Адъюнкт вздохнула – так тихо и коротко, что Лостара едва уловила этот звук. – В империи неладно. Наши первоначальные заключения, что Тисте Эдур не пользуются популярностью как правители – верны. В чем мы ошиблись – в момент высадки Кулака Кенеба – так это в оценке сложности их отношений с летерийцами. Раскол произошел, капитан. Но времени для этого потребовалось больше.

«Да. И теперь придется списать больше тысячи морячков».

– Кулак не послал гонца, – продолжала Тавора. – Он повел морскую пехоту прямо в Летерас. Как сказал бы сержант Скрипач, «первыми вперед, последними назад».

– Последними вперед, да с оглядкой, – брякнула Лостара и скривилась. – Извините, Адъюнкт…

– Девиз Охотников, капитан?

Лостара не решалась поглядеть начальнице в глаза. – Не настоящий, Адъюнкт. Выдумка какого-то панцирника, кажется…

– Кого?

Она отчаянно соображала. – Кажется, Непотребоса Вздорра.

Уголком глаза Лостара уловила легкую улыбку на губах Таворы. Улыбка мигом пропала – да и была ли вообще?

– Может оказаться, – сказала Адъюнкт, – что Кулак Кенеб отнесет этот «девиз» на наш счет. Мы тут сидим в лагере…

«Горстка морпехов захватит столицу Империи?» – Адъюнкт…

– Достаточно. Этой ночью, капитан, вы командуете армией от моего имени. Выступаем на заре. – Тавора отвернулась. – Мне нужно вернуться на палубу «Пенного Волка».

– Адъюнкт?

Тавора скорчила гримасу: – Очередной спор с неким кузнецом-оружейником и его буйной супругой. – Она помолчала. – Да. Когда или если вернется сержант Бальзам, жду вашего доклада.

– Разумеется. «Или если?»

Она смотрела в спину Адъюнкта, пока та не спустилась на берег.

На палубе «Пенного Волка» Шерк Элалле, опершись спиной о мачту и скрестив руки на груди, наблюдала за тем, как трое черных, лысых, крылатых демонов сражаются за меч. «Бойцы», уже причинившие друг дружке множество укусов, царапин и порезов (частично от клыков, частично от самого лезвия) кубарем прокатились по средней палубе и сейчас карабкались на носовую надстройку.

Там и тут стояли матросы, старавшиеся не оказаться на их пути; они делали ставки на вероятного демона-победителя, хотя результаты должны были оказаться спорными – трудно было различить, где кончается один зверь и начинается другой.

– … с порезом на носу – погоди, клянусь соленой соплёй Маэла! У второго такой же порез! Ладно, тогда на того, что без…

– … который ухо потерял? Давай – Резаный Нос против Одноухого!

Кто-то сказал сзади: – Знаешь, все это не реально.

Шерк повернулась: – Я думала, она тебя сковала цепями в трюме.

– Кто, Адъюнкт? За что…

– Нет, твоя жена.

Вифал нахмурился. – Так это выглядит, да?