Гуманитарно-образовательная система самоисправления осужденных - Галина Строева

В комментариях сотрудников исправительных учреждений о программе «Криминон» подчеркивается, что заключенные впервые ведут разумные дискуссии и честно говорят друг с другом, а не друг о друге за глаза [119], они становятся способными чувствовать себя более комфортно, что оперативная обстановка в учреждениях нормализуется.

В научном сообществе программа «Криминон» неоднократно рецензировалась. Интересен вывод отечественного ученого профессора С. А. Ветошкина, считающего, что достоинствами программы являются ее яркая гуманистическая направленность и доступность изложения. Эффективность данной программы для пенитенциарных учреждений подтверждена во многих странах, и она приобретает все большую известность и популярность. «Это объясняется просветительской функцией программы, ее информационной востребованностью, обусловленной актуальностью и нравственным содержанием» [119, с. 25].

В настоящее время программа «Криминон» используется в 35 странах мира, в том числе и в Российской Федерации. В ряде стран она функционирует как часть правительственной программы. Это подтверждает наше предположение о возможности существования унифицированной системы самоисправления заключенных.

Выделим, что в 60‑е годы XX в. появилось несколько теорий, которые можно отнести к подходу двойной детерминации поведения человека.

Так, в теории Д. Абрахамсена[153] значимая роль в профилактике преступности признавалась за контролирующей способностью «сверх-я»[154] [219, с. 110], однако это «сверх-я» внешне детерминировано [211].

В соответствии с теорией регулирования У. Реклесса[155] существуют внешние и внутренние импульсы поведения. Для внутреннего регулирования поведения необходимы позитивная самооценка, «…самосознание, самоконтроль, сильное эго[156]… развитое чувство ответственности, целенаправленность… способность к рационализациям» [315, с. 155]; для внешнего – «…моральный климат, наличие разумных социальных ожиданий, дисциплина, эффективный надзор… обеспечение приемлемой сферы деятельности, возможность получения одобрения, возможность выхода из состояния напряжения» [315, с. 156] и т. д.

С. Димитз[157] (ученик и соавтор У. Реклесса) рассматривал преступность как болезнь психики. Для нашего исследования С. Димитз интересен своим взглядом на становление американской криминологии и пенитенциар-ной психологии. По словам исследователя, в конце 60‑х годов XX в. в науку, связанную с криминологическими проблемами, начали поступать большие деньги. Многие исследования финансировались фармагигантами, включая Eli Lilly, которые производили наркотикосодержащие препараты (это одна из наиболее доходных статей такого бизнеса). Готовилось расширение тюремного населения, поэтому правдивые экспериментальные данные зачастую скрывались, например, относительно обратной зависимости между ужесточением наказаний и исправлением [354].

Значительное финансирование вызвало и появление многообразных теорий [354, с. 30]. По свидетельству С. Димитза, им (исследователям и научным руководителям) ставились очень сжатые сроки для подготовки определенного количества книг, публикаций и диссертаций. Это приводило к низкому качеству научной продукции, отсутствию длительных экспериментальных наблюдений, обоснованных результатов и выводов.

Представляется, что определенные политические круги и фармаиндустрия были заинтересованы в создании теоретического хаоса и появлении скоропалительных подходов, чтобы скрыть главную цель – превращение пенитенциарной системы США в бизнес и в рынок сбыта, в том числе фармауслуг. Это в конечном итоге и произошло: количество заключенных возросло в разы, а в середине 80‑х годов XX в. тюрьмы начали приватизироваться, в настоящее время их акции высоко котируются на Нью-Йоркской фондовой бирже[158].

Что касается практики исправления, то распространение различных теорий привело к значительному росту психологических и психиатрических программ для заключенных [351]. М. Манес (Michael G. Maness) в своей работе сообщает, что уровень предоставления групповой терапии в учреждениях поднялся с 35 % в 1950 г. до 79 % в 1966 г. [351].

Тем не менее педагогические идеи периодически появлялись. Например, в 1967 г. Президентская комиссия США, которая рассматривала вопрос нарушения прав заключенных, пришла к выводу о том, что места лишения свободы должны обеспечить осужденному место в повседневной жизни общества. Вследствие этого необходимо расширять связи мест лишения свободы с обществом, повышать уровень образования и профессиональных навыков заключенных. Таким образом стала развиваться «реинтеграционная модель», основанная на ряде принципов, значимыми из которых для нашего исследования являются положения о том, что «…работа по исправлению личности правонарушителя предполагает восстановление у него уверенности в себе, формирование положительного личностного “имиджа”, чувства ответственности наряду с развитием правильных ценностных ориентаций и пр.» [233, с. 38].

Со второй половины 70‑х годов XX в. расширился подход двойной детерминации. С одной стороны, человек назывался субъектом перевоспитания; декларировалось, что у него необходимо развивать потребность в самоанализе, самовоспитании и т. д. С другой стороны, предполагалось, что на него должно оказываться комплексное воздействие. Так, в русле подхода двойной детерминации находилась, на наш взгляд, теория Э. Эриксона[159], в которой отмечалось влияние социальных переменных на личность. При этом признавалась обращенность человека к собственному внутреннему потенциалу для самоисправления и саморазвития [78, с. 49].

В 1981 г. исследователи К. Томас и Д. Петерсон (C. W. Thomas, D. М. Peterson) еще раз подтвердили, что для исправления и успешной постпенитенциарной адаптации необходимо решить проблемы «Я-концепции». Это исследование поддержал Дж. Гомер (J. Homer), который также выявил, что в тюрьме у заключенного значительно ухудшается представление о самом себе, закрепляется уголовный я-образ. Следовательно, для снижения рецидивной преступности необходимы методы, позволяющие повернуть вспять эти процессы [351].

В 1982 г. была издана работа В. Маккарти (W. D. McCarty) «Дисциплина, цели и управление в исправительных учреждениях / От целостных подходов до перевоспитания заключенных» (Discipline, Goals and Management in Corrections / From Holistic Approaches to Offender Rehabilitation), в которой в том числе рассматривались факторы самоисправления (self-correction) [352]. Предлагался вывод о том, что система должна быть организована таким образом, чтобы предоставить осужденному возможность для самоисправления. Но и эта работа находилась в рамках подхода двойной детерминации, а кроме того, была направлена на лечение сексуальных преступников.

В середине 80‑х годов XX в. были изложены научные основания различных подходов детерминации поведения. Известный американский криминолог В. Фокс писал, что вопрос свободы воли оставался дискуссионным. В русле подхода двойной детерминации исследователь заключал, что исправительные программы «…должны строиться на принципах морального перевоспитания и комбинации приемов стимулирования – подавления, основанных на тезисе о том, что “преступление не приносит выгоды”» [315, с. 22–23]. К подходам внешней детерминации В. Фокс отнес социологические, психологические, психиатрические и прочие подходы [315, с. 23].

Анализ последующей истории применения трех подходов детерминации самоисправления в практике исправительных учреждений различных типов (90‑е годы XX в.) делает обоснованным вывод о четырех разнонаправленных тенденциях.

Тенденция первая. Разрабатываются принцип гуманизма, педагогические идеи ответственности и самостоятельности заключенного, обращается особое внимание на улучшение условий содержания, на образование и нравственное исправление заключенного (ряд положений закреплен на уровне международных стандартов).

Тенденция вторая. Широкое распространение точки зрения на преступность как на психическую болезнь и, следовательно, применение психотропных[160] (наркотикосодержащих) препаратов; кроме того, создание возможностей для ухода от ответственности наиболее опасных преступников вследствие признания их невменяемыми.

Тенденция третья. Эклектизм – стремление синтезировать разные теории и методы детерминации поведения.

Тенденция четвертая. Непосредственно в исправительных учреждениях (на основе двойной детерминации) стремление создать системный и комплексный подходы к организации исправительного процесса.

Отметим, что в эти годы продолжалось обсуждение проблемы самосовершенствования заключенных. Исследования опровергали некогда модные идеи, считающие, что «ничего не работает» в реабилитации преступников, показывая, что при прочих равных условиях вероятность рецидива среди заключенных, участвовавших в некоторых видах программ, более низкая, чем среди тех, кто в этих программах не участвовал [355, с. 2].