Первая экспедиция - Антон Первушин

И всё-таки, когда впереди показался Вал, Плюмбум внутренне напрягся — он привычно воспринимал его как угрозу, а поскольку преодолевать эту свежеиспеченную гору мусора бывшему сталкеру ещё не приходилось, то с её приближением нарастал дискомфорт. Плюмбум очень не любил это состояние — когда Зона близка, а от него ничего не зависит. Но поделать сейчас ничего не мог. Оставалось только довериться юным сталкерам, которые, судя по всему, направлялись к Валу не в первый раз.

— Алекс! — позвал он. — Вы уже заходили в Зону с этой стороны?

— Нет, — откликнулся Гроза. — Мы никогда не повторяем маршруты ходок.

— Понимаю. Но это не внушает уверенности…

— Всё продумано, господин Свинцов. Можете не опасаться. Здесь находится четвертый батальон миротворцев. Вооружение стандартное. Много стрелкового оружия. Пулеметы. Для борьбы с воздушными целями используется зенитный комплекс «Панцирь». Вещь серьезная, поэтому мы пойдем прямо на него.

— Прямо?! — удивился Плюмбум.

— У «Панциря» есть слепые зоны. Ими и воспользуемся… Всё! Начинаем работать. Включаю общую связь. Господа учёные! Сейчас мы начнем маневрировать. Прошу не паниковать. Всё идет по плану. О маневрах постараюсь предупреждать. Боря, ты готов?

— Готов! — бодро откликнулся Молния.

У Плюмбума резко пересохло во рту, мышцы непроизвольно напряглись. Усилием воли он взял себя в руки и попробовал откинуться на спинку кресла, но не получилось — мешал заплечный баллон.

Юные сталкеры уравняли скорости бегалётов и шли теперь крылом к крылу. Плюмбум этой тактики не понял, для зенитного комплекса две цели или десять — не имеет значения, а отражающая поверхность у машин достаточно большая, чтобы засечь и сбить. Это соображение проскочило в голове Плюмбума, и в ту же секунду началась воздушная чехарда.

— Делаем раз! — крикнул Алекс.

Машины синхронно нырнули вниз, оказавшись ниже гребня Вала. Земля вдруг мелькнула так близко, что почудилось: привстань, высунись из кабины, протяни руку и коснешься её ладонью.

Земля перед Валом представляла собой полосу взрыхленной траками тяжелых машин и засохшей в таком виде грязи. Там и тут возвышались отдельные острова мусора, кое-где пробивалась молодая трава.

Вал надвигался с устрашающей скоростью, заслоняя уже не только горизонт, но и небо. На удалении в полкилометра хорошо было видно, что состоит он в основном из битого кирпича, бетонной крошки и обломков ржавых металлоконструкций. Даже по дневному времени переломать там ноги было бы проще простого.

Когда до Вала оставалось метров двадцать, Алекс отдал новый приказ:

— Делаем два!

Сотрясаясь от натуги, словно живые существа, бегалёты пошли по дуге вверх.

— Ниже нос! — прикрикнул Гроза на напарника. — Слишком задираешь.

— Вижу.

Машины миновали гребень Вала с такой быстротой и ювелирной точностью, что Плюмбум не успел сгруппироваться на случай возможной аварии. Внизу слева проскочили опасно торчащие арматурные прутья, и вроде бы на них висело чье-то истерзанное тело в лохмотьях одежды, но разглядеть подробности бывший сталкер не успел.

— Делай три!

Бегалёты снова спикировали на предельно малую высоту. С этой стороны Вала было создано нечто вроде контрольно-следовой полосы — деревья и кусты выкорчеваны, мусор убран, слой почвы искусственно выровнен, сверху насыпан песок. Если бы Плюмбуму сказали, что полоса ещё и заминирована, — он не удивился бы: похоже, на «бандитских» направлениях корпорации подошли к делу серьёзно, без дураков. Никто не любит конкурентов.

— Скорость на максимум! — распорядился Алекс.

Впереди уже вырастала ограда — трехметровые бетонные столбы, между которыми была натянута оголенная проволока под электротоком. За оградой, прямо по курсу, находился обещанный пост миротворцев: мрачный куб блокгауза, четыре караульные вышки, вспомогательные постройки. Где-то там прятался и «Панцирь». Плюмбум понадеялся, что сработает фактор внезапности, и оператор на пункте управления не сумеет засечь приближение летательных аппаратов. Но его надежде не суждено было оправдаться.

— Он видит нас! — напряженным голосом сообщил Боря.

— Дави его! — откликнулся Алекс.

Ещё несколько секунд головокружительного полета, и Боря Молния доложил:

— Есть помеха!

— Делай четыре! — распорядился Алекс и дернул джойстик.

От неожиданного маневра у Плюмбума перехватило дыхание. Перед самым ограждением бегалёты взмыли вверх, расходясь в противоположные стороны. Гроза заложил такой крутой вираж, что пассажиры инстинктивно вцепились в подлокотники, на мгновение поверив, что могут вывалиться из кабины. В непосредственной близости Плюмбум увидел миротворца, который стоял на вышке и изумленно таращился на странный летательный аппарат. К сожалению, его изумление продлилось недолго — миротворец вскинул винтовку.

Время остановилось. Бегалёт не мог сразу уйти от вышки, и Плюмбум, выворачивая шею, смотрел на часового, который медленно-медленно поднимал оружие, медленно-медленно припадал к прицелу, медленно-медленно наводил ствол на бывшего сталкера. Потом в воздухе между вышкой и бегалётом что-то ярко полыхнуло, и пространство заволокло густым белым дымом. Ещё несколько дымовых гранат полетели вниз, окончательно дезориентируя миротворцев.

— Ракета! — крикнул Боря. — Ваша!

Алекс чертыхнулся и бросил машину в пике — прямиком в растущее облако дыма.

Приземление получилось предельно жестким, от сильного удара Плюмбум лязгнул челюстями, чуть не прикусив язык. Однако шасси бегалёта выдержали. Видимость была практически нулевая, а скорость высока — любое препятствие на пути могло стать последним. Но то ли Алекс успел запомнить местность до того, как сбросил дымовые гранаты, то ли ему помогал компьютер, встроенный в систему управления машиной, но препятствия оставались где-то в стороне.

Совсем рядом грохнул сильный взрыв. Из дыма прямо по направлению движения вынырнул миротворец в спецкостюме и противогазе. Алекс не успел уйти от столкновения — машина приняла тяжелое тело, обвешанное амуницией, передним остеклением кабины. Миротворца отшвырнуло, но и остекление не выдержало — по нему зазмеилась трещина, а ещё через секунду оно разлетелось осколками, которые моментально заполнили кабину. Если бы не костюмы высшей защиты, всем, кто находился внутри бегалёта, пришлось бы туго.

Наконец Алексу удалось вывести бегалёт из облака дыма. Плюмбум увидел, что они катятся по асфальтированной дорожке между двумя строениями — куполообразным ангаром и старым трехэтажным зданием, используемым в качестве казармы. Впереди виднелась новая ограда, защищающая батальон от тварей Зоны, но куда ближе дорогу перегораживала бронированная и довольно экзотическая машина — вместо классической боевой башенки торчала антенная решетка, окруженная гроздью пусковых контейнеров и стволами пушек. Скорее всего это и был пресловутый зенитный ракетно-пушечный комплекс «Панцирь», обеспечивающий защиту батальона от нападения с неба.

В динамиках раздался голос Бори Молнии:

— Алекс, где вы?

Гроза не ответил — был слишком сосредоточен на управлении. Бегалёт несся прямо на «Панцирь» — в открытом люке торчала голова то ли оператора, то ли командира; он что-то кричал, беззвучно разевая рот. Плюмбум решил, что теперь-то столкновение неизбежно, и инстинктивно поднял руку, словно хотел прикрыть защищенное шлемом лицо.

Однако у поврежденного бегалёта хватило сил оторваться от земли. Он взмыл буквально в сантиметрах над броней, едва не задев передним колесом торчащую голову. Миротворец благоразумно спрятался.

Всё же без повреждений не обошлось. Набранной высоты не хватило, и то же самое колесо врезалось в короб антенны. Бегалёт круто бросило на крыло, Алекс страшно закричал, но машина каким-то чудом выровнялась и в два счёта преодолела расстояние до второй полосы ограждения. Перемахнув её, вырвалась на простор и полетела на небольшой высоте над болотом, оставляя пост миротворческого батальона позади.

— Боря, мы в Зоне, — слабым голосом сообщил Алекс. — Идем курсом на север. Где вы?

— Слава Богу! — отозвался Молния. — Я уж начал переживать… Вижу вас! Мы на три часа. Идем курсом на север.

— Все живы? Без травм?

— Практически. А у вас?

— Тоже ничего.

— Повреждения есть?

— Правое переднее колесо свернули. Будем садиться жёстко.

— Ну, не в первый раз, — вместо утешения заявил Боря.

Приходя в себя после всего этого воздушного цирка, Плюмбум опять подивился хладнокровию юных сталкеров. Они относились к этому… как к игре? Да, именно — они действовали так, будто искренне верили в свою неуязвимость или даже бессмертие. Шли напролом. И в случае с бандитами, и в случае с миротворцами. Но ведь пули и осколки не из пикселей сделаны, и умереть сегодня было много поводов. Теперь вот ещё и шасси отвалилось. «Будем садиться жёстко». — «Ну, не в первый раз».