Зуб кобры - Сергей Дмитрюк

Подобного рода «творения» от искусства встречались на Гивее на каждом шагу. Производители не очень качественных товаров стремились любыми способами сбыть обывателю свою продукцию, частенько прибегая для этого к откровенной лжи. Насколько я успел понять, здесь считалось главным облачить свое изделие в красочную упаковку, о содержании же ее мало кто беспокоился. Подобные поделки не вызывали у меня ничего, кроме пренебрежительных насмешек.

Еще с детства я привык совсем к другим представлениям — грандиозным театральным постановкам и утонченным художественным действам, наполненным чудесной музыкой, танцами, песнями и замечательной игрой талантливых актеров, — воспевавшим возвышенные человеческие чувства и вдохновлявшим на великие подвиги во имя процветания Земли и всего человечества. К тому же все, что производилось земными заводами и фабриками, не нуждалось в лживом расхваливании — любой предмет, предназначенный для пользования людьми, был изначально качественным и надежным.

Освежившись под душем и одевшись, я вернулся в комнату. По теледатчику шли вечерние новости; мелькали смутные кадры ночной съемки.

— Вчера ночью полиция арестовала еще одну крупную шайку бандитов, — бодро прокомментировал сдержанно-ликующий голос. — По заявлению главаря банды, его люди занимались тайной поставкой наркотиков из южной столицы и заработали на этом кучу денег. При задержании полиция изъяла шестьдесят пять килограммов наркотика, общей стоимостью в тридцать миллионов биджей…

Кадры на экране сменились. Появилось тесное помещение с зарешеченными окнами. Три человека со связанными руками сидели спина к спине; рядом с ними стоял вооруженный полицейский.

— Наряд полиции был вызван по тревоге на Мерион-лейн, в ювелирный магазин фирмы «Чжинь Шинь и сыновья», — сообщил все тот же голос. — Когда блюстители порядка ворвались в помещение, четыре вооруженных налетчика держали под прицелом нескольких покупателей и хозяина магазина. Полицейских они встретили залпом выстрелов. Офицер полиции был убит наповал, а его напарник серьезно ранен. Один из грабителей погиб, остальные арестованы и доставлены в ближайший полицейский участок. После допросов подтвердились первоначальные предположения детективов о том, что гангстеры связаны с одной из печально известных банд южной столицы…

Я выключил прибор и вышел из номера в широкий, хорошо освещенный коридор гостиницы.

Шаолинсеу жил как бы двойной жизнью. Одна проходила днем — жизнь, наполненная постоянной спешкой, боязнью быть уволенным с работы и оказаться выброшенным на улицу без средств к существованию, страхом перед более могущественными и власть имущими и их мощным аппаратом подавления всякого инакомыслия. И ночная жизнь, в которой люди стремились забыться в шуме и хмельном веселье ночных ресторанов, баров и дансингов, давая отдых своим напряженным нервам.

Все это так не вязалось с привычной жизнью Трудового Братства, где работа и отдых переплетались столь естественно и органично, превращаясь в радость постоянного творчества, что поначалу я никак не мог привыкнуть к столь разительному контрасту. Но постепенно во мне пробудился интерес исследователя, изучающего быт чужого общества не по фильмам и книгам, а непосредственно изнутри его, на своем собственном опыте.

Я словно перенесся на машине времени в темное прошлое Земли, задолго до Мирового Воссоединения, получив уникальную возможность взглянуть на неустроенные общества тех времен своими глазами.

Подобный исторический экскурс вызывал во мне противоречивые чувства. С одной стороны, страсть исследователя, способного в любой момент вернуться в свое время, подхлестывала меня, будила во мне ненасытное желание увидеть как можно больше, узнать, прочувствовать и понять те побудительные мотивы, те кирпичики, из которых складывалась грандиозная иерархическая пирамида Сообщества. И в то же время осознание того, что тысячи и тысячи людей в этом обществе незаслуженно унижены, исполнены страданий и горя, будило в моей душе страстный протест против царящей здесь несправедливости и жестокого деспотизма.

Прямо у входа в гостиницу располагалась остановка поезда магнитной дороги. Спустившись на лифте на несколько этажей, я вышел на обширный балкон, обегавший здание гостиницы на высоте двадцати метров. Широкая полоса магнитной дороги петляла в воздухе между зданиями и исчезала из вида через несколько кварталов.

Подъехал поезд; раскрылись и закрылись створки дверей вагона, пропуская меня внутрь. Едва слышно шелестя, заработали дисперсионные диски под днищем вагона, нагнетая магнитное поле, и поезд мягко тронулся с места, быстро набирая скорость. Мелькнули, сливаясь, контуры зданий. Проехав две остановки, я вышел из вагона и спустился по тонкой серебристой башне, внутри которой скользил скоростной лифт, на широкий проспект Свободы, залитый огнями лазерной рекламы, затмевавшими далекие звезды и узкий серый серп луны.

Со стен и крыш домов на меня смотрели красавицы и атлеты рекламных плакатов, предлагавшие выкурить сигарет «Линто» или же выпить лучших на Гивее спиртных напитков марки «Золотой Бык».

На Земле алкоголь и табак давно вышли из употребления, и я не понимал, как можно было променять здоровую жизнь и занятия спортом на эти сомнительные удовольствия.

В красочных витринах многочисленных магазинов, торгующих одеждой, обувью и украшениями, манекены в виде женщин призывно обнажали бедра и ягодицы, улыбаясь пластиковыми улыбками и демонстрируя преимущества туфель фирмы «Строк» или вечерних платьев от «АДК». Эти магазины тянулись сплошной стеной вдоль всего проспекта, вспыхивая разноцветной вязью иероглифических вывесок: «Покупайте!..» «Только у нас!..» «Самое лучшее!..» «Самое красивое!..» «Самое надежное!..» «Самое дешевое!..»

Между магазинами располагались рестораны, бары, игральные залы и дансинги, снабженные множеством электронных устройств для примитивных игр и развлечений и не менее кричащей рекламой. С афиш Домов зрелищ, где демонстрировались электронные стереофильмы, на меня смотрели мускулистые герои в «историческом» стиле, бесстрашно крушащие направо и налево коварных врагов, магов и колдунов, и их гиперсексуальные полногрудые подруги, порой едва прикрытые одеждой, — прекрасные принцессы и сказочные красавицы, которых в реальной жизни было почти невозможно встретить.

Эта приверженность ко всему псевдоисторическому сразу бросалась в глаза. Видимо, жители Гивеи, история которой насчитывала немногим более шести веков и не имела столь глубоких тысячелетних корней, как история земного общества, тянувшаяся от первобытных общин и темных веков феодализма к светлым векам всепланетного братства, чувствовали свою ущербность и пытались восполнить нехватку исторических событий перенесением на свою землю древних традиций, колорита и преданий Земли, придавая им соответствующую окраску.

Из ближайшего бара вывалилась шумная группа подвыпивших юнцов, стала приставать к прохожим, потом затеяла драку между собой. Тут же откуда-то появился наряд полиции, утихомирил распоясавшихся хулиганов, распихал их по фургонам с зарешеченными окнами и быстро уехал.

«Да, это у них поставлено не плохо», — подумал я, подходя к ресторану «Волшебный Гарем». Я уже несколько раз бывал здесь, помня наставления Громова. Вполне приличное, в отличие от многих других, место, где собиралась богатая и воспитанная публика. Но пока нужных мне людей я здесь не встретил.

Царивший в зале полумрак придавал некоторую интимность обстановке. Со сцены лился красноватый свет, смешивался с рассеянным фиолетовым освещением, исходившим от потолка, создавая вокруг столиков таинственные лиловые сумерки. Посетителей было не много — в основном, пожилые пары, лениво жевавшие какие-то легкие закуски и обсуждавшие наряды сидевших за соседними столиками.

Выбрав себе столик поближе к импровизированной сцене, я уселся в удобное кресло. Заказав в голубой шар в центре стола немного фруктов и молочный коктейль, стал присматриваться к посетителям. Вполне возможно, что сегодня среди них есть и люди из «Лидера». Вот только, как их распознать, отличить от всех остальных, не вызывавших у меня совершенно никакого интереса?

Музыка со стороны сцены усилилась, и это заставило меня посмотреть туда.

На прозрачном стеклянном полу цвета раскаленного чугуна появилась молодая танцовщица — довольно стройная, с ладной, хорошо развитой фигурой и длинными ногами, что считалось здесь особым достоинством. Тонкую талию ее охватывал широкий пояс красной кожи, поддерживавший короткую юбку из золотой и серебристой бахромы. Сверху наряд девушки состоял из узкой полоски малиновой ткани, прикрывавшей высокую, упругую грудь и державшейся только на серебряной цепочке, сцепленной на шее и спине золотыми застежками. Венок искусственных белых цветов оттенял черноту волос и медный загар танцовщицы. Она исполняла жаркий страстный танец, с множеством поворотов и гибких изгибов, основа которого, несомненно, крылась в древних восточных танцах Земли.