След сломанного крыла - Бадани Седжал

Стряхнув воспоминания, я выбираюсь из постели и включаю компьютер. Некоторое время я рыскаю по Интернету, надеясь найти собственные недавние снимки, затем, вволю налюбовавшись, перехожу к сайтам путешествий и начинаю подыскивать место, куда поеду в следующий раз. Я объездила всю Европу и большую часть Азии. «Но никогда не возвращайся в Индию», — напоминает мне внутренний голос. Я покинула свой дом и, значит, отреклась от своей культуры. А в Индию я не хочу ехать хотя бы потому, что там родился мой отец.

Я ощущаю покалывание внизу живота. Потребность, которая возникает, когда я слишком долго обхожусь без разрядки. Я борюсь с ней, я ненавижу себя за это, но мне это необходимо. Что поделаешь, я выбрала такой способ любить. Переходя с сайта на сайт, я вбираю в себя мелькающие сцены, пока у меня не начинают болеть глаза. Я прекращаю чтение, возвращаюсь в постель и получаю облегчение, которое прежде ускользало от меня. Вскоре я чувствую, как проваливаюсь в глубокий сон. В нем, как и всегда, с самого детства, меня ждут мучительные кошмары.

Триша

Со времени зачатия до рождения ребенка проходит приблизительно девять месяцев. В момент соития тысячи сперматозоидов ищут яйцеклетку. Удачливый сперматозоид проникает в нее, чтобы оплодотворить, и, если все идет хорошо, создается эмбрион. Это только начало. Три месяца тошноты, три месяца беспокойства, а потом еще три месяца ожидания неизвестного. Беременность — это одновременно и страх, и предвкушение. Вы молитесь о здоровом ребенке, не имея реального представления о том, что это значит. Десять пальчиков на руках и десять пальчиков на ногах приносят вам первую радость и чувство облегчения. Первый крик убеждает всех, что ребенок жив. После месяцев единоличной ответственности за благополучие ребенка мать, уверенная, что не совершила роковой ошибки, может отдохнуть.

Однако настоящая работа — воспитание ребенка — начинается после того, как его приносят домой из роддома. Если сделать все правильно, то, быть может, они вырастут счастливыми и здоровыми. Если же нет, у вас останется только желание вернуться обратно, к этим девяти месяцам, когда все казалось возможным.

В детстве я безмерно дорожила куклами Барби и Кеном. У моей Барби были светлые волосы и голубые глаза, и Марин считала, что они выглядят странно. Ее вырезанные из дерева индийские куклы были коричневого цвета. Их волосы, окрашенные в черный цвет и заплетенные в косы, спускались по спине. В наших предпочтениях отражалась наша внутренняя суть. Куклы Марин мне были неинтересны, а свои казались по-настоящему красивыми.

Каждый день я причесывала и переодевала Барби и Кена и усаживала в воображаемый кукольный домик. Они были прекрасны, и жизнь их была прекрасна. Каждый вечер я устраивала им свадебную церемонию, после чего они жили счастливо. Соня спрашивала меня, что происходит после того, как они поженятся.

— У них рождаются дети, бевакуф, — говорю я, повторяя слово, которым обзывал ее отец: «дурочка». — Все это знают.

* * *

После деловой встречи Эрик приходит домой рано. Я только что закончила заниматься планированием обеда с подругами из «Юниор Лиги». Дважды в неделю мы обслуживаем разные мероприятия общины. Моя первостепенная обязанность — организация благотворительных вечеринок для щедрых жертвователей. Поскольку мы с Эриком вращаемся в тех же кругах, что и многие жертвователи, эти вечеринки становятся предлогом для встреч с друзьями.

— Вот сюрприз! — я целую мужа в щеку. Затем принимаю у него легкий плащ, встряхиваю и вешаю в платяной шкаф в коридоре. Когда я поворачиваюсь, Эрик стоит все на том же месте. — Все в порядке?

Он берет меня за руку и притягивает к себе. Моя голова оказывается как раз под его подбородком. Он проводит руками по моей спине и волосам.

— Я люблю тебя. Ты знаешь, как сильно я тебя люблю, правда?

— Ты меня пугаешь, — я освобождаюсь из его объятий и заглядываю в глаза. — Что происходит?

Мы с Эриком познакомились на «свидании вслепую». Это произошло через шесть месяцев после ухода Сони. Я занималась декорацией интерьеров и успела сделать неплохую карьеру. Обладая особым талантом подмечать детали и способностью воплощать мечты клиентов в жизнь, я была нарасхват. По мнению папы, я преуспела только потому, что все еще, как девочка, играла в воображаемые домики.

Эрик пригласил меня в ресторан «Сан-Франциско», выходящий окнами на залив. Мы ели салат из спаржи, а на столе нас ожидала бутылка дорогого красного вина. Когда я сказала Эрику, что совсем не пью, он велел официанту принести для меня ледяного чаю и и вскользь поинтересовался, почему я не люблю спиртное. Я простодушно сказала, что никогда не пробовала вина, поскольку мои родители не пьют. В этот вечер, проводив меня до дверей, Эрик пригласил меня на следующее свидание. Не было ни поцелуев, ни объятий — я только кивнула в ответ. А потом, глядя, как он садится в автомобиль, поняла, что встретила человека, за которого выйду замуж.

— Усыновление, — Эрик вытаскивает несколько печатных листков, пробуждая меня от моих воспоминаний. — Я начал поиски несколько месяцев назад. Еще до несчастья с твоим отцом, — он гладит меня по щеке и явно волнуется. — Я не хотел говорить тебе, пока не дождусь хороших вестей. Я знаю, как тебе было тяжело, — он вытаскивает еще один листок бумаги и показывает его мне. На нем написано женское имя. — Эта женщина сейчас на шестом месяце беременности. Она ищет семейную пару, желающую усыновить ее ребенка.

Люди заводят детей по разным причинам. Чаще всего они хотят сделать семью полной, придать смысл своей жизни и воссоздать самих себя. Я встречаюсь с подругами на играх или заплывах «Лиги малышей» и невольно наблюдаю за ними. Их руки сжаты, а лица выражают беспокойство, когда они наблюдают за своими отпрысками. Чтобы дети добились успеха в жизни, необходимо с детства заложить твердые основы. Например, объяснить, что значит быть первым. Дети наблюдают за каждым вашим движением, учатся на вашем примере. Если вы сделаете неверный шаг, то рискуете потерять их доверие навеки. Я часто раздумываю, кому из своих родителей я подражаю и кому из них доверяю.

— Я думала, мы решили пытаться еще какое-то время, — говорю я и отвожу руки. Я отворачиваюсь и вглядываюсь в манящий мрак комнаты. Эрик проверял свою сперму в клинике лечения бесплодия. Поскольку у него все было в порядке, все решили, что проблема во мне. Хотя он хотел присутствовать на каждой моей встрече со специалистом по оплодотворению, я заверила его, что это обычные проверки и что ему лучше заняться работой. Если там обнаружат что-нибудь жизненно важное, я ему сообщу. — А вдруг у нас получится? И что насчет приемного ребенка? — Я начинаю волноваться, мой голос становится громче: — Мы же даже не решили, хотим мы мальчика или девочку?

— Эй! — он берет меня за плечи, разворачивает лицом к себе и щекочет пальцем под подбородком. — Успокойся. Нам не обязательно знать ответы на все вопросы прямо сейчас.

— Тогда зачем ты принес это? — я хлопаю ладонью по бумагам, которые он держит в руке, желая, чтобы они исчезли, испарились, как туман над заливом ранним утром. — Ты не подумал, что надо сначала все обсудить со мной?

— По-моему, мы сейчас как раз этим и занимаемся.

Для того чтобы сделать мне предложение, Эрик одолжил в своей компании частный самолет. Мы полетели в Лос-Анджелес, где он заказал столик в «Спаго», а потом отправились прокатиться на лодке по океану. Уплыв далеко от берега, мы качались на волнах и наблюдали за дельфинами. Это был замечательный день. Когда мы летели на самолете обратно, звезды посылали нам свое благословение. Он опустился на одно колено и попросил меня выйти за него замуж. Взяв мои руки в свои, он сказал:

— Ты — та женщина, которую я искал всю жизнь. Пожалуйста, будь моей женой и подари мне весь мир.

Подарить кому-то весь мир невозможно. Вы можете дать человеку некоторое представление о своем мире, надежду на то, что он может вступить в этот мир вместе с тобой, но обещание подарить весь мир означает, что ты хочешь подарить свой мир. И все же я невольно обманула нас обоих, думая, что достаточно лишь отдать ему себя. А теперь он говорит мне то, о чем я всегда подозревала: одной меня ему мало. Он хочет большего. Его любовь — иллюзия, фасад, за которым видна ее истинная природа. Пока моя утроба не приносит потомство, он будет метаться между своей мечтой и мной. И выберет скорее всего не меня. Неужели судьба распорядилась так, чтобы я проиграла?