Написано кровью моего сердца - Диана Гэблдон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— У меня и правда есть причины отговаривать ее, — глубоко вздохнув, признался Денни и поспешно добавил, глянув на Дотти: — Но это не связано с моим желанием жениться на Доротее или моими честными намерениями в отношении нее. Мои причины — а, возможно, и Друга Йена тоже, хотя мне не стоит говорить за него, — совершенно в другом. В общем, я… мы, быть может — чувствуем, что должны рассказать о наших ошибках и недостатках как… как мужей. — Денни в первый раз покраснел. — Чтобы Доротея и Рэйчел могли… прийти к соответствующему… э-э…
— Чтобы они знали, на что идут? — закончила за него миссис Фигг. — Достойное намерение, доктор Хантер…
— Друг, — пробормотал Денни.
— Друг Хантер, — закатив глаза, сказала она. — Но вот что я вам скажу. Во-первых, ваша юная леди, быть может, знает о вас больше, чем вы думаете. — Многие при этих словах засмеялись. — Во-вторых, скажу вам как женщина с некоторым опытом — никто не знает, что его ждет в семейной жизни, пока не вступит в брак. — Под одобрительный гул голосов миссис Фигг опустилась на скамью, давая понять, что сказала все.
В левой части церкви несколько мужчин принялись переглядываться и ерзать. Они пришли сюда с женами, но те сели с правой стороны. Я решила, что это, наверное, квакеры, хотя одеждой они не отличались от других рабочих и торговцев паствы. Мужчины пришли к некоему молчаливому согласию, и один из них встал.
— Меня зовут Уильям Шпрокет, — представился он и кашлянул. — Мы пришли поддержать Друга Хантера, потому что мы тоже Друзья, поступившие так, как подсказала нам наша совесть. Мы поддержали восстание и поступали так, как Друзья обычно не поступают. И в результате нас… исключили.
Он умолк и нахмурился, по-видимому, не зная, как высказать свою мысль. Маленькая женщина в желтом платье поднялась и отчетливо сказала:
— Мой муж хочет сказать, Друзья, что мужчина, который не поступает так, как советует ему его внутренний свет, не может считаться мужчиной. И хотя поступающий по совести мужчина иной раз может причинять беспокойство, это не делает его плохим мужем. — Она улыбнулась Шпрокету и села.
— Да, — с благодарностью в голосе согласился Шпрокет. — Как сказала моя жена, участие в битве не делает нас непригодными к браку. Так что все мы, — он широким жестом указал на своих спутников и жен, сидевших через проход, — пришли, чтобы одобрить и засвидетельствовать твой брак, Друг Хантер.
— А мы поддерживаем твое замужество, Доротея, — кивнув, добавила миссис Шпрокет. — И твое, Рэйчел.
— Спасибо вам, Друзья, — сказал Денни, который все это время продолжал стоять. Затем он резко сел, и Шпрокет чуть медленней последовал его примеру.
Воцарилась тишина, лишь с улицы доносился едва слышимый шум. Кто-то покашливал, но в основном все молчали. Джейми накрыл ладонью мою руку, и наши пальцы переплелись. Кончиками пальцев я ощущала его пульс, плотные костяшки и фаланги. Это была его правая рука, искалеченная и отмеченная шрамами от добровольной жертвы и труда. Отмеченная знаками моей любви — и грубой починки, сделанной в боли и отчаянии.
«Кровь от крови моей, кость от кости…»
Интересно, когда несчастливые в браке люди наблюдают свадьбу, вспоминают ли они свое собственное бракосочетание? Потому что те, кто счастлив в браке, его вспоминают. Дженни склонила голову, ее лицо было отрешенным, но безмятежным. Думала ли она сейчас о Йене и своей свадьбе? Так и есть: она слегка склонила голову набок, коснулась рукой скамьи и улыбнулась воспоминанию, сидевшему рядом с ней.
Впереди, чуть в стороне сидели Хэл и Джон. На их лицах тоже промелькнуло что-то такое, похожее, и вместе с тем другое. Они оба были женаты дважды.
Я испытала некоторое потрясение, вспомнив, что вообще-то вторым браком Джон сочетался со мной. Сейчас он выглядел чужим, а наше краткое супружество казалось таким давним, почти ненастоящим. А еще… еще был Фрэнк.
Фрэнк. Джон. Джейми. Искренних намерений не всегда бывает достаточно. Я посмотрела на женихов и невест, сидящих впереди на скамьях. Они не смотрели друг на друга, их взгляды были устремлены на сложенные на коленях руки или пол, кое-кто и вовсе закрыл глаза. Возможно, они осмысливали то, что им сказала миссис Фигг: брак заключается не в ритуале и словах, а в том, чтобы жить вместе.
Денни встал и протянул руку Дотти. Она поднялась, как зачарованная, и, подойдя, взяла его руки в свои.
— Доротея, ты ясно ощущаешь суть собрания? — тихо спросил он и, дождавшись ее кивка, продолжил: — Перед лицом Бога и этих Друзей я беру тебя, Доротея, в жены. Клянусь, с Божьей помощью, быть любящим и верным мужем, пока смерть не разлучит нас.
Просияв, она ответила низким, но хорошо различимым голосом:
— Перед лицом Бога и этих Друзей я беру тебя, Дензил, в мужья. Клянусь, с Божьей помощью, быть любящей и верной женой, пока смерть не разлучит нас.
Хэл затаил дыхание — это прозвучало как всхлип, и тут же все разразились рукоплесканиями. Денни удивился, но потом широко улыбнулся и повел Дотти по проходу в конец церкви. Они сели на последнюю скамью, тесно прижавшись друг к другу.
Люди шептались, вздыхали и улыбались; церковь постепенно затихала — однако не до прежнего задумчивого молчания. В воздухе витало нетерпение, приправленное волнением — все взгляды были устремлены на Йена и Рэйчел, которые смотрели не друг на друга, а на пол.
Йен шумно выдохнул, поднял голову и, вынув нож, положил его на скамью.
— Что ж… Рэйчел знает, что я уже был женат на женщине из племени каньен’кехака, принадлежавшей к клану Волка. Бракосочетание могавков не слишком сильно отличается от того, как вступают в брак Друзья. Мы с ней сидели напротив людей ее племени и наших родителей — видите ли, индейцы меня усыновили. Все говорили о том, что знали о нас, о том, что у нас добрый нрав. Ну, это они так полагали, — сконфуженно добавил Йен. В ответ на его признание раздался взрыв смеха.
У девушки, на которой я женился, на коленях стояла корзина с фруктами, овощами и прочей едой. Она сказала, что обещает кормить меня и заботиться обо мне. А я… — Йен сглотнул и положил руку на нож. — У меня был нож, лук и несколько шкур выдры, которые я снял собственными руками. Я пообещал охотиться и дарить ей меха, чтобы согревать ее. И люди сказали,
