Элеонора. Кровные узы - Злата Линник

— Поймала, спасибо, сегодня же и послушаю. Только у нас молока нет. Йогурт подойдет? Клубничный. И что, тогда комната станет звуконепроницаемой?

— Это навряд ли, просто твои ее в упор не увидят. Постой, ты же говорила, они у тебя продвинутые, современные...

— Ага, как бы не так. «Абба» и Макаревич — это пожалуйста, а все, что после, для них вроде бы как я не существует. Какое-нибудь словечко иногда как завернут — хоть стой хоть падай. Модерново — это, по-ихнему, классно, прикидываешь?.. Ой, все, конец связи, кто-то сюда топает. Да, бабуле твоей привет, она у тебя суперская!

Оказывается, нормальная девчонка и с головой порядок. Может, взять ее в Инет-клуб, сводить на сайт Ордена? Нет, пожалуй, не стоит; неподготовленного чела это может и напугать. Потом как-нибудь. Интересно, что бы она сказала, если б я признался, что эта милая собачка — моих рук дело? Пожалуй, не поверила бы, подумала, что я хвастаюсь. А ведь смех смехом, если бы не я, все бы до сих пор сидели зашуганные и за дверь нос высунуть боялись.

* * *

Надо же, с ним вполне можно разговаривать, а я думала, зазнался как неизвестно кто... Или, наоборот, комплексует: имущественное неравенство и все такое. Можно подумать, я виновата, что у нас отдельная квартира, а у предков своя фирма. Как будто мне сильно в кайф так выделяться...

Интересно, если бы я ему рассказала, что собачка, которая всех распугала, появилась тут моими стараниями? Нет, не буду ничего говорить, во всяком случае ему. Как раз сегодня прочитала на сайте: умная женщина никогда не станет демонстрировать свое превосходство. Если он узнает, что я намного круче его, это все испортит. Надо будет еще на этот сайт заглянуть...

Недели две спустя

А может, и больше

Прямо и не верится — на работу наконец-то устроилась. А попробуйте-ка найдите без питерской прописки приличное место. Это же надо, чтобы так повезло: намоешь лестницу — и свободна, а лишняя копеечка в доме не помешает. Да я тут быстренько справлюсь, такую чистоту наведу, прямо любо-дорого... Надо будет завтра стремянку попросить, вон что прямо под потолком написали. Вот самих бы мыть заставить.

Ладно, сама ототру, заодно и лепнину под потолком шваброй почищу Люди здесь хорошие, душевные, отчего не постараться. Вот, например, Евдокия Павловна с первого этажа: и в дом зазвала, и чаем с вареньем угостила. Говорит, тишина нынче и благодать, а ведь совсем недавно житья от хулиганов не было: заявились, и никакими силами их было не выжить, милиции не боялись. Страху на всех нагнали, лестницу испакостили, не приведи господи. Вот только отлились им людские слезки — двое в рассудке повредились, двое разодрались и чуть друг друга на тот свет не отправили, третьего на «скорой» увезли, насилу в больнице откачали. Она сама ездила его родителей разыскивать; беспокоятся, поди. Беспокоятся, как же! Отца — нет, мать — пьяница, немудрено, что хулиганом вырос, при таком-то воспитании... И все какую-то собаку поминали, не иначе как заграничных фильмов насмотрелись. Вот раньше после программы «Время» такие хорошие фильмы показывали — умные, душевные, не то что всякая импортная отрава.

Полы-то здесь прямо прелесть, как во дворце. Вот только сразу видно; без души их мыли, для галочки. Сейчас вот щеткой их да водой с порошком, как новые заблестят. Ух ты: цветок, а там завитушка, листика половинка...

А вот и дверь в пустую квартиру. Сразу видать, что нежилая, — дверь в пылище вся, от половичка только след на полу и остался, как есть сперли. Зла на этих бомжей не хватает. Так и рыщут, так и смотрят, где и что плохо лежит.

Нехорошая это квартира, ох нехорошая. Сперва покойник, потом развод со скандалом. Евдокия Павловна говорила: без малого пятьдесят лет тут живет, а такого не видела, чтобы вещи из окна швыряли, и добро бы одежки одни, так ведь и телевизор угораздило выкинуть. Японский телевизор, таких денег стоит... Хорошо, хоть не пришибли никого, а то ведь бывают случаи...

Разбегаются жильцы, прямо как тараканы от дуста, а новые не спешат вселяться — приезжают, покрутятся и назад. В других квартирах тоже переезжать собрались, мебель распродают. Сама видела: буфет старинный пронесли, резной весь, а трухи-то с него на ступеньки натрясли — за час не выметешь. Картины тоже, целых пять штук, какие-то рожи бандитские в иномарку грузили. Неужели для себя покупают? А один-то, посмотреть — душа в пятки уходит, а кота фарфорового с отбитым ухом волочет, да еще и к себе прижимает, ровно живого, будто и впрямь что чувствует.

* * *

Следом за первой квартирой опустела вторая, жильцы которой разъехались в рекордно короткие сроки. Всех их вдруг посетило желание покинуть этот дом, и как можно быстрее. Дольше всех задержалась одна молодая пара. Новоиспеченным супругам показалось забавным провести ночь одним во всей квартире. Когда на следующее утро они садились в старенький «Москвич», обоих было просто не узнать. За прошедшую ночь молодожены постарели на несколько лет и шли, не глядя друг на друга.

За четыре столетия до описанных событий

Где-то е Европе

— Попалась, ведьма! Думала, твой хозяин поможет тебе скрыться? Как бы не так!

— Поджигайте, спалите это нечестивое гнездо!

— Где-то здесь должен быть мальчишка, ловите его! Не иначе как со своим демоном прижила. Какой же мужчина станет спать с ведьмой?

— Где ты, щенок? Выходи, все равно найдем!

— Анриетта-то? Что вы, опомнитесь, какая из нее ведьма?

— А ты что, вчерашнюю проповедь не слышал? Господин аббат все объяснил: которые на утреннюю службу не ходят, они самые ведьмы и есть. Всю ночь на помеле летать — понятное дело, что потом до обеда не проснуться.

— И кошка еще! Разве добрая христианка станет держать животное прямо в доме? А она, сама видела, со своей тарелки ее кормила. Неспроста это!

— Оставь корову, оставь, говорю тебе! Корова мне от господина старосты обещана.

— Ишь радуется. Говорят, она, Маргретта, и есть главная доносчица.

— Тихо ты! Хочешь, чтобы и с тобой так?

Мальчик лет пяти сжался в комок в тайнике — яме, прикрытой деревянной крышкой, поверх которой навалена куча бурьяна. Испуганный ребенок прислушивается к крикам, доносящимся снаружи, и, сам того не замечая, повторяет непонятную фразу, которую он не раз слышал из-за двери во время таинственных ночных сборищ.

* * *

— Ну и чудеса! Сгорела, ни от дома, ни от нее и следа не осталось! Полыхал, говорят, как свечка, даже близко не подойти было.