Страсти ниже плинтуса - Наталья Александрова

Как назло, трубку сняла свекровь.

— Можно Татьяну? — спросила, растерявшись, Захарьевна.

Выслушав ответ, она перевела на меня взгляд. Глаза ее округлились.

— Что такое? — поинтересовалась я, когда она повесила трубку.

— Ну и ну! — протянула Захарьевна. — Семеныч, налей-ка мне еще того портвейна, мне необходимо срочно этот... стресс снять, а то, сам ведь говоришь, у меня от нервов какая-нибудь болезнь приключится!

— Да что случилось-то? — безуспешно допытывалась я, но вредная тетка ждала, пока санитар нальет ей порцию пойла, потом закусила портвейн селедкой и только тогда повернулась ко мне и заговорила:

— Ну, значит, отвечает мне твоя свекровь. Я, это, растерялась, известное дело, и спросила Татьяну, тебя то есть...

— Ну? — нетерпеливо проговорила я. — Это я слышала. Дальше-то что?

— А ты не перебивай! Значит, спросила я Татьяну, а свекровь-то твоя и говорит: «Нету Танечки!»

— Танечки? — недоверчиво переспросила я. — В жизни эта мегера меня Танечкой не называла! Только первый раз, когда к ней знакомиться пришла!

— Вот именно — в жизни! — отозвалась Захарьевна. — Опять ты меня перебиваешь! Нету, говорит, Танечки, трагически скончалась! Несчастный случай в виде взрыва этого... бытового газа! Умерла наша Танечка от большого числа ожогов! И всхлипывает, будто горе у нее!

— Наша Таня громко плачет... — не к месту продекламировал Семеныч.

— То есть как это умерла? — растерянно переспросила я. — Я вроде пока что живая...

И тут у меня словно пелена спала с глаз. Я все поняла.

Там, в седьмой квартире, нашли два обгоревших трупа — мужской и женский. Обгорели они до такой степени, что узнать их не представляется возможным. Семеныч сразу сказал — мама родная не узнает. Но по поводу мужского трупа все вроде бы ясно: это хозяин квартиры, Сергей. С женщиной сложнее. Мало ли кого привел к себе Сергей, воспользовавшись отсутствием семейства! А тут в коридоре нашли сумку. Наверное, она не до конца сгорела. И по этой сумке, точнее, по найденным в ней документам, определили личность покойной. А сумка-то моя! Ведь я, убегая из квартиры, схватила сумку Оксаны Сережкиной, а свою оставила на тумбочке! Так что теперь обгоревший труп, доставленный в этот самый морг, считается моим трупом. И моя свекровь разыгрывает безутешное горе и рассказывает всем, как она меня любила. Вот ведь жаба!

А я, выходит, вообще не существую.

— Танюха, ты не расстраивайся! — подал голос Семеныч. — Хочешь, я тебе тоже портвешку плесну? А то чего-то ты с лица побледнела! Надо тебе, это, тоже стресс снять, ведь все болезни, натурально, от нервов!

— Что мне эти болезни, — задумчиво проговорила я, — что мне болезни, когда я уже померла?

Капитан Костиков выдвинул ящик стола и задумчиво уставился на его содержимое. В ящике были четыре штопора, градусник, ключ от давно проданного гаража, две отвертки, колода карт, в которой, как он помнил, не хватало дамы пик, сломанные карманные часы, календарь за двухтысячный год, несколько пальчиковых батареек «Энерджайзер», крупная перламутровая пуговица, упаковка витаминов для кастрированных котов и еще множество нужных и полезных вещей. Там не было только одного — импортного растворимого аспирина. А сейчас именно он был необходим измученной душе капитана.

Накануне Костиков вместе с судмедэкспертом Печенкиным зашел в рюмочную «Встреча». Они собирались обсудить последний матч «Зенита», а говорить на такие волнующие темы всухую как-то не принято. К разговору присоединился очень симпатичный отставной майор и еще несколько человек. В результате Костиков добрался до дома на автопилоте, в коридоре его встретил голодный и возмущенный поведением хозяина кот Валтасар — тот самый, для которого витамины, — и высказал все, что о нем думает. Костиков невероятным напряжением воли заставил себя добраться до холодильника и выложил в миску Валтасара полбанки кошачьих консервов. Что было дальше — он не помнил, но утром проснулся в ужасном состоянии. Голова раскалывалась, во рту было сухо, как летом в пустыне Сахара, да еще и Валтасар приставал с возмущенными воплями.

— Неблагодарное ты животное! — заявил Костиков, выкладывая коту остатки консервов. — Я себе никакой еды не купил, а у тебя, между прочим, еще четыре банки в запасе... ну, три, — поправился он, заглянув в холодильник.

Валтасар мяукнул особенно выразительно, дав хозяину понять, что, будь на то его воля, он бы ни минуты не остался с таким ужасным хозяином, который бросает несчастное животное в одиночестве на целые сутки, пропадает неизвестно где и приходит глубокой ночью в состоянии, оскорбляющем не только человеческое, но и кошачье достоинство...

— Ну вот, опять завел! — обиделся капитан. — Мало мне жены...

Тут он вспомнил, что жена от него ушла уже год назад к сотруднику телефонной компании, и тяжело вздохнул. Впрочем, подумал он, кот никуда не денется. К счастью, еще не дошло до того, чтобы домашним животным давали развод с хозяевами по причине несоответствия характеров.

До работы Костиков добрался, согреваемый мыслью о растворимом аспирине, который лежал у него в верхнем ящике стола. И вот теперь выяснилось, что аспирин кто-то у него спер.

— Димыч! — окликнул он вошедшего в кабинет капитана Сивцева. — У тебя таблетки от головы нет?

— Тебе от головы поможет только табельное оружие! — отозвался безжалостный коллега. — Собирайся, два трупа на Рижском.

— Ох! — застонал Костиков, схватившись за голову. — Только этого не хватало! Что там — бытовуха?

Сивцев пожал плечами.

Впрочем, в квартире на Рижском проспекте все было более-менее ясно.

Два трупа, мужской и женский, обгорели до такой степени, что опознать их не представлялось возможным. Костиков быстренько выяснил, кто прописан в этой квартире, и предположил, что потерпевшие — это хозяин и его жена, однако дотошный Сивцев отыскал соседку, любознательную тетку лет шестидесяти, которая тут же сообщила, что хозяйки в городе нету.

— Лидочка с Игорьком в Ейск уехали, к маме ее, — выпалила соседка. — А этот не иначе бабу к себе привел! Все мужики козлы! — Выдав эту выстраданную мысль, она приподнялась на цыпочки, пытаясь через головы милиционеров заглянуть в комнату, и добавила с лицемерным вздохом: — Ужас какой!

Таким образом, женский труп автоматически переходил в разряд неопознанных, что значительно осложняло ситуацию.

Костиков, преодолевая дурноту, записал показания соседки и спросил, нет ли у нее аспирина.

В это время появился судмедэксперт Печенкин. Он выглядел гораздо лучше Костикова, хотя, казалось бы, вчера они вместе обсуждали проблемы отечественного футбола. Вот что значит доступность медикаментов!

Костиков вздохнул, пожалев, что в свое время не поступил в медицинский институт, но появилась соседка с аспирином, и жить стало легче.

Печенкин осмотрел тела и подтвердил, что явных следов насилия на трупах не имеется, смерть обоих потерпевших наступила, по-видимому, в результате отравления продуктами горения, хотя окончательный ответ можно будет дать только после вскрытия.

Хотя головная боль несколько притупилась, Костиков чувствовал себя отвратительно. Запах горелого мяса вызывал у него тошноту. Он вышел в прихожую и присел на полуобгоревшую тумбочку. Неожиданно на глаза ему попался какой-то бесформенный обугленный предмет неправильной формы. С трудом наклонившись, капитан поднял этот предмет с пола и в удивлении уставился на него.

— Что это за дрянь? — спросил появившийся рядом Сивцев, брезгливо прикоснувшись к находке своего коллеги...

— Кажется, женская сумка, — отозвался Костиков. — По крайней мере, до пожара это было сумкой...

— Ну и какая нам от нее радость?

Вместо ответа Костиков раскрыл обгорелую сумку и заглянул внутрь.

Каким-то чудом внутри сумки уцелели документы: паспорт и трудовая книжка. Конечно, они были сильно покороблены от жара, и многие страницы обуглились, но все же удалось прочитать, что оба документа принадлежат Татьяне Борисовне Корольковой, одна тысяча девятьсот восемьдесят первого года рождения. В паспорте удалось даже прочитать страничку с регистрацией, при этом выяснилось, что гражданка Королькова проживает не в этом районе, а далеко на окраине. Костиков удалился к отзывчивой соседке, той, что не пожалела аспирина, и мигом выяснил телефон нужной квартиры. Однако там никто не отвечал. Удалось в паспорте прочесть отметку о регистрации брака с Корольковым Кириллом Петровичем. Наконец, сохранилась даже фотография, на ней была изображена симпатичная темноволосая девушка с большими красивыми глазами.