Талисман - Стивен Кинг

Но почти сразу же понял, что ему вряд ли удастся войти в них. Двое охранников, по одному с каждой стороны, останавливали и опрашивали каждого, кто пытался проникнуть в Летний дворец. Все подошедшие к воротам должны были показать либо свои бумаги, либо печать или клеймо, дававшее право на вход. У Джека был только медиатор Спиди Паркера, но он не думал, что это удовлетворит охранников.

Еще один человек, показавший серебряную печать, был пропущен. Следующего остановили. Он принялся спорить, но вскоре тон его голоса изменился, стал умоляющим. Но привратники только покачали головами.

– Его люди могут входить беспрепятственно, – услышал Джек за спиной, – проблема языка Долин решилась сама собой. Он обернулся и увидел человека, которому принадлежали эти слова. Но этот человек, мужчина средних лет, обращался вовсе не к нему, а к своему спутнику, одетому так же просто, как все мужчины и женщины за пределами дворца.

– Лучше бы этого не было, – ответил второй. – Я слышал, он собирается быть здесь со дня на день?

Джек тихонько пристроился сзади и, прячась за спинами ничего не подозревающих собеседников, пошел к воротам. Охранники выступили вперед. Пока один из них проверял документы, другой обнаружил Джека. Ни у того, ни у другого не было шрама на лице, а других офицеров Джек не видел. Те солдаты, которых он встретил за сегодняшний день, стояли перед ним; оба были молоды и имели простоватый вид. Их широкие красные лица, подчеркнутые тщательно выглаженной униформой, делали их похожими на фермеров в маскарадных костюмах.

Проверка была окончена, и после короткого разговора привратники отступили назад и пропустили тех двоих. Джека же встретил такой взгляд, что он счел за благо ретироваться.

Нет, пока он не найдет Капитана, ему нечего и думать о том, чтобы попасть во дворец.

Еще несколько человек подошли к солдатам и немедленно пустились в пререкания: у них назначена встреча там, внутри, это связано с большими деньгами, а бумаг, как ни прискорбно, нет. Один из охранников сделал отрицательный жест и поскреб подбородок. Джек, все еще размышляя, как найти Капитана, наблюдал за разговором.

Но вот предводитель этой маленькой группки возвел руки к небу. Его лицо стало таким же красным, как и лица солдат. Он попытался обойти их, но это было бесполезно. Те стояли плечо к плечу, хмурые и негостеприимные.

Стройный высокий человек в одежде, почти не отличающейся от формы охранников (разве что тем, как она на нем сидела), бесшумно появился сзади. Джек заметил, что на нем нет кружевного воротника и шляпа не треугольная, а круглая.

Он что-то сказал охранникам, затем подошел к тем, кто желал попасть внутрь. Они больше не кричали, не размахивали руками.

Человек говорил тихо и спокойно. Джек заметил, что страх овладевает людьми. Колени задрожали, головы вжались в плечи. Они начали медленно отступать назад. Офицер проводил их взглядом, потом похвалил привратников за хорошую службу.

В тот момент, когда офицер разговаривал с людьми, он на секунду посмотрел в сторону Джека. Этого было достаточно, чтобы тот увидел длинный бледный боевой шрам, рассекающий лицо от правого глаза до уголка рта.

Человек распрощался с солдатами и зашагал прочь. Он шел, не оглядываясь по сторонам, уверенно пробираясь сквозь толпу. Джек кинулся за ним.

– Сэр! – крикнул он, но офицер не обратил на него никакого внимания, он медленно отмерял шаги.

Джек обежал стороной новую толпу, штурмующую ворота, потом еще одну, загоняющую свинью в палатку, и вскоре вновь увидел офицера. Теперь он был так близко, что можно было до него дотронуться.

– Капитан!

Человек обернулся, и Джек замер на месте. С близкого расстояния шрам казался необычайно широким и абсолютно самостоятельным, словно существовал отдельно от властного лица.

– Что тебе, мальчик?

– Капитан, мне нужно с вами поговорить. У меня есть дело к Госпоже, но мне никак не попасть во дворец. Ах да! Я должен вам кое-что показать.

Он порылся в широком кармане необъятных штанов и нащупал треугольный предмет. Вытащив его наружу, он был сильно потрясен – то, что лежало на его ладони, не было гитарным медиатором. Это был длинный зуб, скорее всего акулий, инкрустированный золотом.

Джек поднял глаза на Капитана и понял, что потрясение постигло не только его. Угрюмость и несговорчивость, казавшиеся столь характерными, исчезли с лица офицера. Неуверенность, быть может, даже страх исказили его черты.

Капитан протянул ему руку, и Джек подумал, что должен отдать этот богато украшенный зуб, ведь Спиди говорил об этом, но тот лишь сомкнул его собственные пальцы вокруг лежащего на ладони предмета и отдернул руку.

– Иди за мной.

Они вернулись к воротам дворца. В тени, отбрасываемой парусиновыми палатками, лицо Капитана казалось нарисованным толстым розовым карандашом.

– Этот знак, – тихо спросил он, – где ты его взял?

– Мне его дал Спиди Паркер. Он сказал, чтобы я вас нашел и показал это.

Капитан покачал головой:

– Я не знаю этого имени. Отдай мне эту вещь сейчас же! – Он схватил Джека за ворот. – Отдай ее мне и рассказывай, где ты ее стащил.

– Но я сказал правду, – ответил Джек, – мне дал ее Лестер Спиди Паркер. Он работает в луна-парке. Но тогда это не был акулий зуб. Он давал мне гитарный медиатор.

– Мне кажется, ты не вполне понимаешь, что тебе грозит…

– Вы его знаете, – голос Джека стал умоляющим, – он описал вас. Он сказал, что вы Капитан королевской стражи. Я должен был вас найти.

Капитан снова покачал головой и еще сильнее притянул к себе Джека.

– Опиши его, но смотри: если будешь врать, тебе живым отсюда не уйти. Так что на твоем месте я бы рассказал всю правду.

– Спиди уже старый, – начал Джек. – Он музыкант…

Ему показалось, что человек что-то припоминает.

– Он черный, то есть у него черная кожа и седые волосы. Он очень худой, но на самом деле он намного сильнее, чем кажется.

– Черная кожа… Ты хочешь сказать, что у него коричневая кожа?

– Ну да. Ведь черные люди, они на самом деле не черные, как и белые на самом деле не белые.

– Коричневого человека зовут Паркер… – Капитан отпустил ворот Джека. – Здесь он называл себя Паркус. Так, значит, ты… – Он указал куда-то за горизонт.

– Ну да!

– И Паркус… Паркер… послал тебя встретиться с нашей Королевой.

– Он сказал, что я должен увидеться с Госпожой. И что вы можете мне помочь.

– Ты не мог это сказать сразу? Я знаю, что нужно делать, но нам нельзя терять ни минуты. А теперь слушай меня внимательно. Здесь очень много незаконнорожденных детей. Так вот запомни: ты мой внебрачный сын. Ты меня не слушаешься, и я зол на тебя. Я думаю, нас никто не остановит, если мы устроим небольшое представление перед воротами. Ну что? Сможешь? Сможешь всех убедить, что ты мой сын?

– Моя мама – актриса! – сказал Джек с гордостью.

– Ну что ж, посмотрим, чему ты у нее научился, – ответил Капитан и подмигнул ему. – Я постараюсь не причинить тебе боли.

Он снова схватил Джека за шиворот и поволок за собой.

– Вырывайся, – тихо прошептал он, затем, не глядя на него, сердито закричал: – Сколько раз тебе повторять: мой плиты на кухне, мой плиты на кухне! Ах ты дрянь! Ах ты негодный мальчишка! Ты слушаешь меня? Повторяю еще раз: ты должен выполнять свою работу! А если будешь отлынивать, я не знаю, что с тобой сделаю!

– Но я помыл несколько плит!.. – ныл Джек.

– Я не говорил тебе помыть несколько плит! – кричал Капитан. Люди расступались перед ними, некоторые с сочувствием смотрели на Джека.

– Но я как раз собирался вернуться и помыть остальные, честное слово…

Капитан с силой толкнул его, так что он кубарем полетел во двор, и прошел сам, даже не взглянув на охранников.

– Не надо, папа! – вовсю ревел Джек. – Мне больно!

– Ничего, сейчас ты еще получишь!

И он отвесил ему тяжелый подзатыльник. Пройдя таким образом через двор, они подошли к деревянным ступеням дворца.

– Теперь кричи, что исправишься, – шепнул Капитан и повел его по длинному коридору, так сильно сжимая руку, что Джек испугался, не останутся ли синяки.

– Я больше не буду! Обещаю! – орал Джек во всю глотку.

Они повернули в другой, более узкий коридор. Дворец, как оказалось, вовсе не был шатром, просто полотнище было натянуто поверх здания. Внутри Джек увидел мозаичные галереи и маленькие комнатки.

– Поклянись! – орал Капитан.

– Клянусь, я исправлюсь!

Зайдя еще в один коридор, они повстречали несколько богато одетых людей – те повернули головы, пытаясь понять, откуда такой шум. Один из них, до этого отдававший приказания двум женщинам с простынями в руках, оглянулся и подозрительно осмотрел сначала Джека, потом Капитана.

– А я клянусь, что выколочу из тебя всю душу! – не унимался Капитан.

Люди в коридоре громко рассмеялись. На них были широкополые шляпы с лентами и бархатные туфли. Лица тупые и жадные. Мужчина, говоривший с девушками, одна из которых, похоже, была беременна, телосложением напоминал скелет. Его бегающие, напряженные глаза уставились на мальчика и офицера.