Под музыку Вивальди - Александр Величанский

«Утро. Горы неподвижны…»

Утро. Горы неподвижны.Нежен свет. Какой-то малыйна околице деревнизло швыряется камнямив некую собаку – каждыйраз собака отбегаетот камней, но неизбежновозвращается… В чем дело?

«Как в любой другой деревне…»

Как в любой другой деревнеукреплен среди Алматина столбах, для пытки годных,лик великого тирана,и глядит аляповатона крестьян земляк великий,что за общий счет написаннеким местным богомазом.

«Взобрался соседский мальчик…»

Взобрался соседский мальчикв крону яблони старинной,словно в рай – в большую кронупогрузился глубоко,словно в воду. Камнепадомяблок град по травам скачет,и от яблони родимойкатится недалеко.

«Мрак предутренний – старухой…»

Мрак предутренний – старухойобернется иль собакой.И крестьянин погоняетутро, словно жеребца.Вмиг дороги, словно реки,зазвучали. Даже тенина роскошном горном ложене залеживаются.

«Вырубить в горах окрестных…»

Вырубить в горах окрестныхнесколько каштанов, срезатьветви с желтизною листьеви до голой древесиныобтесать стволы литые —пусть с горы, ветрам открытой,волоком лошадка стащитбалки будущего крова.

«Или быть веселым старцем…»

Или быть веселым старцем —плясуном и балагуром,но рассказывать в застольеосенью про виноградник:«До меня ль ему? – от родовон, как баба, отдыхает.Я ж тоскую: что ни день я,а пойду его проведать».

«Иль зайти к соседу утром…»

Иль зайти к соседу утромпопросить помочь в работе,от участия в застольеотказавшись церемонно,церемонно согласитьсянового вина отведатьи до поздней ночи славитьдружество и труд совместный.

«Или сшить такую бурку…»

Или сшить такую бурку,чтобы бурку не пробиладробь, ни малого калибрапуля, чтоб постлавши буркуи укрывшись буркой той же,путник спал или охотникдо утра средь снежной бури,как под кровом, безмятежно.

«Иль старухами вкруг жарких…»

Иль старухами вкруг жаркихуглей на горе собратьсязябким вечером – судачитьо делах, соседях, ценах,свадьбах, похоронах, родах,ну, а главное, – справляться,кто кого иль одурачил,иль не смог – дурак несчастный.

«Или стариком бессильным…»

Или стариком бессильным,когда все ушли по делу,оставаться в доме гулкомприглядеть за малым внукоми сидеть неколебимо,неподвижно, вспоминая —что? – а то, что нам, возможно,и вовеки не припомнить.

«Если ж молод ты, как утро…»

Если ж молод ты, как утро,в тесных «рэнглеровских» джинсахты на корточках с дружкамипосиди на перекресткеулочек, смеясь, толкуяо «фиатах» и справляясь,кто кого иль одурачил,иль не смог – дурак несчастный.

«Иль пируй с заезжим гостем…»

Иль пируй с заезжим гостем,дом открой родне иль другу,чин веселья соблюдая,как завещано от предков —что за снедь, вино, а тосты! —так сплелись в них ложь и правда,как влюбленные сплелись бы,если б их никто не видел.

«Иль поймать лису…»

Иль поймать лису (в капкане —лапка, а капкан – на жерди)и показывать соседям:свежей шкурою своейподнимает пыль лисицаи к земле родимой жмется,безвозвратно озираясь,но не глядя на людей.

«Или бросив молодую…»

Или бросив молодуюи неспешную работу,за ворота выйди: тащитпо земле сосед лисицу.На глазок прикинь: стара ли,а коль молода и самка,пни под хвост ее для смехамодного носком ботинка.

«Или будь самой лисицей…»

Или будь самой лисицей:из родной норы спускайсяза курятиной в Алмати,привыкай к повадке той,что присуща псам и людям,чтоб капкан заржавый щелкнулиль в горах зеленых, рыжихгрянул выстрел голубой.

«Этот край ветхозаветен…»

Этот край ветхозаветен:здесь, как блик земного рая,по словам Екклесиаста,«сладок свет», как виноград.Если ж лозы портят лисы —их поймав, как Соломон вамрек: «возлюбленным несителис и свежих лисенят».

«Иль будь осликом, который…»

Иль будь осликом, которыйцелый день идет, которыйцелый воз везет, которыйпочему-то на щенкавдруг походит, а походкау него грустна, как песнягрустная: и груз несносен,и дорога далека.

«Или стань таким шофером…»

Или стань таким шофером,как Коро[18] – в его машине,как в утробе материнскойпребываешь ты, хоть мчитсяон быстрее, чем дорогауспевает мчать навстречу —только Роберт Лукашвилимог бы с Ястребом сравниться.

«Или с девушкой (с невестой)…»

Или с девушкой (с невестой)вечером на новой «Ладе»выехать к мосту чрез руслокаменистое Инцобы,чтобы видно было с кручив Сабуэ – селе напротив —светомузыки в машинемежпланетное мерцанье.

«Есть у каждого в Алмати…»

Есть у каждого в Алматикличка: Кундза будет Кундзойвесь свой век – не станет древомтот, кто вживе прозван Пнем;Бэхви (лодырь, недотепа)не ленился б, если б не былпрозван Бэхви, как источниким же найденный потом.

«Иль пойти взглянуть, как строит…»

Иль пойти взглянуть, как строитновый дом Зураб Кикнадзе(он хоть здешний, но в Тбилисижил весь век свой, бедолага)и чуднее его доманет в Алмати… Книгочей он:видно вычитал из книжекострой крыши очертанье.

«Иль испечь в старинном тонэ…»

Иль испечь в старинном тонэ[19]хлеб старинный, как преданье,и хрустящий полумесяцотнести приезжим людямгородским: пускай надломятнеумелыми рукамиэтот хлеб, что по-грузински«хлебом матери» зовется.

«Или взять и побраниться…»

Или взять и побранитьсяс этим увальнем-соседом —ведь сосед – твой рок, а кто жедо конца судьбой доволен?Слушай, надо же когда-тодушу отвести… И разомоборвать поток проклятий:свиньи! свиньи в огороде!

«Иль красавицею местной…»

Иль красавицею местнойбудь – средь бела дня звездою —потонув во взоре черномсобственном, и век однаты пребудешь даже в толпах,неподвижна и в движенье,словно молнией, своеюкрасотой поражена.

«Или будь вдовою – что же…»

Или будь вдовою – что жеделать? – в меру безутешной,скорби чин благопристойнособлюдая: слезных рекберега тверды – из взоралишь печаль течет незримо…Что на свете тяжелеепокрасневших вдовьих век?

«А ведь мы еще недавно…»

А ведь мы еще недавноу покойного гостили…Строгое его радушьепоходило… на закон.Был он стар, но прям и древнимбыл достоинством исполнени безмолвием – к безмолвьюпривыкал заранье он.

«Или к родственнице дальней…»

Или к родственнице дальнейподрядись сложить палати[20].От доходной работенкизаскорузли и разбухлируки у тебя. Но русскихслов армейское звучаньеты забыл так прочно ныне,что не понял бы команды.

«Быть работником отменным…»

Быть работником отменнымтрудно здесь – еще труднеебыть лентяем – длинной теньюдень ползет за ним. Молвойздесь пронизан всяк. И все же,как в любом краю, труднее,ах, всего трудней, батоно,просто быть самим собой.

«Лишь в Алмати в предрассветной…»

Лишь в Алмати в предрассветнойтьме я понял: по-грузинскипетухи кричат в Алматитак же, как в краю любом —их Господь затем и создал,чтоб по всей земле кричалина наречии грузинскомо Пришествии втором.

«Алматинские крестьяне…»

Алматинские крестьянетвердо верят в землю предков,прочно верят просто в почву,благодать для них вода,верят в небо, верят в горыи в платан священный верят,свят для них св. Георгийи Тамар для них свята.

«О рождении Гомера…»

О рождении Гомерасемь исчезнувших навекигородов доныне спорят.Но в укор чужой враждевсяк грузин святой царицеи воительнице всюдупоклоняться может: тайнопрах Тамар зарыт везде.

«Бог живет в горах – известно…»