Если подарить свой пряник придурку - Джана Эштон

— Что, правда? — Он смеется, его теплое дыхание касается моей шеи, и он целует нежное местечко прямо за ухом.

— Ты же сказал, что хочешь чай! С правильно кипяченой водой в чайнике. — Теперь я волнуюсь. Его губы и руки отвлекают меня. — Вообще я не понимаю, что делаю, — добавляю я, поворачиваясь к нему лицом. И его губы снова оказываются на моих, и такое ощущение, что они всегда должны были быть именно там. Пробуя, касаясь и исследуя меня. Разве хоть раз поцелуй был настолько хорош? А объятия были такими правильными? Будь проклята пижама с оленями, все в этом моменте идеально.

И вообще не имеет значения, что на мне надета моя старая пижама, потому что через девяносто секунд она валяется кучей на полу моей спальни.

Глава 11

Келлер идеальный. Он даже не смеется над моими пушистыми носками с оленями. Или над моими трусиками, на которых изображены крошечные пряничные человечки. Если честно, я даже забыла, что они были на мне. И не уверена, что он вообще их замечает. Он слишком занят, лаская каждый дюйм моего тела, как будто я самая сексуальная стерва, которую он когда-либо встречал.

— Джинджер, пожалуйста, скажи мне, что все твои трусики такие. — Ладно, может, он и заметил.

— Только рождественские, — с трудом выговариваю я. Мне тяжело сосредоточиться на его вопросе, когда он щелкает языком по моему соску и скользит рукой между моих ног.

— Рождество всегда было моим любимым праздником, — отвечает он, стягивая пряничных человечков с моих бедер.

— И моим тоже, моим тоже. — Но теперь «Голое Рождество» — мой любимый праздник.

Я уже раньше расстегнула джинсы Келлера, но они все еще на нем. Я чувствую, как его эрекция напрягается, желая освободиться от джинсовой ткани, но почему-то сам Келлер не ощущает такой же необходимости, как я и его член, потому что я единственная, кто пытается сделать всю работу, чтобы избавится от них.

— Они мне мешают, — бормочу я, изо всех сил стараясь спустить джинсы с его бедер. Мои руки не настолько длинные, чтобы добиться реального прогресса.

— Мешают? — Келлер целует мою грудь, и на его губах появляется улыбка, вызванная моим отчаяньем. — Ты всегда так спешишь, Рыжик? — Потом он всасывает один из сосков в свой рот, и я забываю, на что жаловалась.

Мы целуемся как подростки, которые не боятся быть пойманными. Как будто это все ново для нас, каждое прикосновение такое возбуждающее, наэлектризованное и неисследованное. И ощущается, что все, так и должно быть с Келлером. Одновременно успокаивающе и знакомо, но волнующе и ново. Как будто мы всегда должны были прийти к этому моменту. И все остальное что было между нами, все это, похоже на судьбу. А в сексуальном плане все настолько идеально, что одновременно успокаивает и возбуждает сильнее, чем все, что я когда-либо испытывала.

— Ты здесь главная, мой непристойный эльф, — Келлер подмигивает, переворачивая нас так, что я оказываюсь сверху. — Делай все что хочешь.

— Главная? — Я моргаю, на мгновение смущенная таким поворотом событий.

— Ты ведь не боишься взять на себя инициативу, правда? Я подумал, что такая непослушная стерва, как ты, будет рада вызову.

— Конечно, нет, — заверяю его я. Только не с Келлером. Кроме того, мне очень нравится вид отсюда: лунный свет, который падает из окна, освещает его лицо, и я наслаждаюсь тем, как он смотрит на меня. Его глаза блестят, а языком он облизывает свою нижнюю губу. Это кажется идеальным, между нами нет ни грамма неловкости или застенчивости. Поэтому я ухмыляюсь, стягивая с него джинсы, и швыряю их на пол спальни, и когда они приземляются, то пряжка ремня лязгает об поверхность.

— Я собираюсь купить тебе рождественские боксеры, — говорю я, снимая с него простые черные, слегка проводя ногтями по животу. — Дюжину до смешного очаровательных пар.

— Я буду носить их круглый год, если тебе это нравится. — Келлер еще милее, чем обычно, от того, что я обхватываю его член рукой и провожу по всей длине. Мне нравится идея того, что он обещает носить смешные трусы, которые я выберу. И еще мысль о том, что он думает на год вперед. Но больше всего мне нравится его размер в моей руке. Я сажусь на него сверху, все еще держа член в руке, и провожу ладонью вверх и вниз по его длине.

— Ты даже не представляешь, какая ты красивая, ведь так? — Келлер смотрит на меня с таким почтением, что у меня замирает сердце. Он протягивает руку и наматывает прядь моих волос на свои пальцы. — Ты соблазнила меня еще в тот момент, когда мы встретились.

— Так вот о чем ты думал, когда вытирал муку с моего лица? Что я была соблазнительной? — Я улыбаюсь ему, не совсем уверенная, что он говорит серьезно. — Или это произошло, когда я подпалила целый противень сникердудлов, как какой-то новичок?

— Это была мука, — поясняет он с медленной усмешкой. — Когда я стряхнул муку с твоего лица, мне захотелось уменьшиться до размера эльфа и поцеловать тебя.

Я ухмыляюсь. Я не самая высокая девушка, а он — огромный, так что описание подходит.

— Почему ты этого не сделал? — Я наклоняюсь вперед, расположив одну руку на кровати рядом с его головой, а другой все еще крепко обнимаю его. — Почему ты не поцеловал меня в тот день? — Спрашиваю я шепотом, мои губы дразнят, почти касаясь его.

— Мы только познакомились. Я подумал, что было бы немного чересчур целовать тебя сразу после того, как мы узнали имена друг друга.

— Все это время у меня были очень грязные мысли о тебе, — признаюсь я.

— Нееет. — Он улыбается, как будто думает, что я шучу или пытаюсь польстить ему.

— О, да, так и было. — Я киваю головой. — Ты сказал мне, что мое печенье великолепно, и я сразу же представила тебя голым. — Он смеется так, что его грудь начинает трястись. Я сильнее сжимаю его член в руке и провожу по всей длине, когда дохожу до кончика то прокручиваю запястье и потираю большим пальцем головку.

— Реальность соответствует твоим фантазиям? — Его голос напряженный и грубый. Он обхватывает руками мою талию, помогая мне занять более выгодное положение для нас обоих.

— Лучше. — Я оценивающе скольжу взглядом по его телу. — Так намного лучше. Но ты сам сказал, что я здесь главная. И что могу делать все что захочу, —