Выпускной бал в чистилище - Эми Хармон

Мэгги вновь оглянулась в поисках того, что могло привлечь внимание Джонни. Заметив в толпе красный сполох, она поднялась на цыпочки, вся вытянулась, пытаясь разглядеть поверх толпы, что это такое. У входа в спортзал стояла девушка в красном платье. Мэгги отпрянула назад, пропуская еще одну парочку, пытавшуюся танцевать джайв, и снова встала на цыпочки. Джонни по-прежнему двигался прямо к ней, и, не будь здесь той девушки в красном, Мэгги поклялась бы, что он смотрит прямо на нее. Сердце у нее в груди бешено забилось. Она вытерла потные ладони о шорты.

Он был теперь метрах в трех от нее. В это мгновение перед глазами Мэгги возникло искаженное страхом лицо Гаса и в голове, словно сигнал тревоги, прозвучало его предупреждение: «Будьте осторожны, мисс Маргарет. Моя бабка не просто наблюдала события прошлого, но была их полноправной участницей». Мэгги закрыла глаза, отгораживаясь от приближавшегося к ней Джонни, прижала руки к лицу, насильно уводя себя от головокружительной сцены, что разворачивалась прямо перед ней.

– Мэгги?

В голосе Джонни слышалось явное недоумение. Он обхватил ее за плечи. Мэгги вскрикнула и отпрянула, чуть не потеряв равновесие оттого, что ноги ее не слушались. Джонни подхватил ее, не давая упасть. Он смотрел ей прямо в глаза, прижимая к своей груди. Мэгги перевела взгляд с его лица на плечи, обтянутые черной футболкой. Ни белого блейзера, ни задорной розовой гвоздики в петлице.

– Мэгги? – Он снова произнес ее имя, хмурясь так, что его небесно-голубые глаза потемнели. – Ты в порядке?

Мэгги высвободилась из его рук и оглядела спортзал, в котором на смену пестроте танцующих и сиянию украшений пришло тихое настоящее. Она стояла точно под баскетбольной корзиной, в которую когда-то методично кидал свой мяч призрачный мальчик. Плеер Мэгги выбрал новую композицию – прилипчивую и звонкую песню Кэти Перри, точно не из пятидесятых годов прошлого века.

– Мэгги! – Джонни чуть встряхнул ее. Теперь в его голосе звучала тревога.

– Что ты здесь делаешь? – выпалила она и снова вырвалась, но тут же почувствовала, что ноги ее не держат. Она неловко скользнула на пол, подтянула колени к груди и несколько раз глубоко вдохнула, пытаясь прийти в себя.

Вместо ответа он присел на корточки рядом с ней, взял ее за подбородок, чуть развернул к себе ее лицо.

– Зрачки у тебя так расширились, что глаза кажутся черными, – проворчал он, словно она могла контролировать, что происходит с ее зрачками.

– Я в порядке, – возразила Мэгги, высвобождая подбородок из его пальцев. – Просто дай мне минуту, чтобы дух перевести.

– Ты точно не в порядке, – заявил Джонни.

На днях Джиллиан с совершенно невинным видом обмолвилась, что Мэгги каждое утро перед уроками танцует в школьном спортзале. Он знал, что Джиллиан хотела бы, чтобы он извинился перед Мэгги, хотя сестра никогда ничего такого ему не говорила. Она лишь время от времени упоминала о Мэгги в разговорах с ним, сообщала, что ее танцевальная команда одержала победу в соревнованиях, говорила, что Мэгги «такая милая девушка».

А прошлой ночью Мэгги снова ему приснилась. Они танцевали на пляже, и луна освещала песок и отражалась в волнах. Музыка окружала их, словно кокон, и ему казалось, что он невесом и парит в лучах нежной улыбки Мэгги, в сладости ее объятий, в нежности ее шелкового платья, которого он касался ладонями. Он проснулся оттого, что вслух повторял ее имя, оттого, что ему вдруг до боли захотелось ее увидеть. Так что с утра он принял душ и отправился в школу, чтобы посмотреть на нее издалека, украдкой. Он убеждал себя, что, как только увидит ее, все сразу наладится.

Джонни услышал музыку еще в коридоре и замешкался, боясь, что она заметит его, едва он откроет дверь старого спортзала. Но удача ему улыбнулась: дверь была распахнута, и он тихо проскользнул внутрь. Тени, лежавшие по углам тускло освещенного зала, помогли ему не выдать себя. Мэгги смотрела в другую сторону. Она двигалась под музыку, которой он прежде не слышал. Он прислонился к металлической опоре трибуны и жадно уставился на ее тонкую фигурку в одежде, созданной для движения, но не для соблазнения, хотя Джонни и решил, что наряд Мэгги успешно выполняет обе эти задачи. От восхищения у него перехватило дыхание. Он яростно воспротивился этому чувству, постарался его задушить. Он не хотел, чтобы она ему нравилась. Не хотел, чтобы она стала ему нужна.

Потом музыка сменилась, и Мэгги замерла, словно ей не понравилась новая композиция. Звучала песня, которую Джонни полюбил, как только услышал, – «Ведь тебя со мной нет» квинтета «Скайлайнеры». Она вышла в том году, когда он оканчивал школу. Кажется, он танцевал под нее в этом самом спортзале вместе с друзьями. Мэгги начала танцевать, и на миг ему показалось, что она его заметила. Но нет, она лишь сдалась на милость звучавшей мелодии, а ее длинные ноги и изящные изгибы стройной фигурки словно звали его присоединиться к ней. Он поневоле двинулся к Мэгги, чувствуя, что ему хочется обнять ее, закрыть глаза и погрузиться в воспоминания, которые несла с собой эта песня. А потом она вдруг застыла, словно напрочь забыла, как двигаться.

Джонни тоже застыл, смутившись и перепугавшись, не зная, что ей сказать. Но Мэгги смотрела сквозь него. Он замер, наблюдая за ней, а она, казалось, о чем-то задумалась, и только ее глаза бегали, словно она осматривалась в пустом зале. Ее губы тронула легкая улыбка, и он решил, что она с ним играет. Тогда он приблизился к ней, и на этот раз ее взгляд остановился на нем. Она отвела глаза и осмотрела свою одежду, а потом обернулась, словно не веря, что он может смотреть на нее. Он произнес ее имя, но она не ответила. Она потерла глаза, как будто не видела, что он стоит прямо перед ней, и тогда он снова окликнул ее, потянулся к ней, а она неуверенно покачнулась и чуть не упала.

Теперь она смотрела на него с таким видом, словно думала, что сошла с ума. Может, так и было на самом деле… правда, Джонни не был уверен в том, что он сам в трезвом уме.

– Я в порядке, – снова сказала она уже более уверенно. – Просто ты меня напугал. – Она решительно поднялась на ноги и пошла к своему мигавшему огоньками плееру, нажала на кнопку, и в зале, только что наполненном музыкой, воцарилась тишина.

Джонни не сказал ни слова в ответ.