Илиада. Новый стихотворный перевод Аркадия Казанского - Гомер

Вот теперь Диомеду Тидиду Паллада Афина

Крепость, смелость даёт, пусть он лучшим слывёт среди всех

Урождённых аргивян, и громкую славу, как сыну.

Загорелись огнём негасимым щит, шлем, и доспех,

Как осенней небесной звезды блеск, который в том месте {5}

Лучезарней всех светит, в волнах Океана смыв грех.

Вкруг главы зажгла яркий огонь, и в груди повсеместно;

Устремила в средину; сраженье пылало огнём.

Был в троянцах Дарес, непорочный священник Гефеста,

Муж богатый и славный, и были два сына при нём, – {10}

Трус Идей и Фегес, муж в боях разнородных великий.

Отделившись, навстречу герою летели вдвоём.

На конях они были, – а тот шёл пешком, ясный ликом.

И, лишь стали сближаться, кто друг против друга стоит,

Устремил Фегес первый с огромнейшим древком тут пику, – {15}

Но над левым плечом у Тидида лишь жало блестит;

Пронеслась сталь, не ранив его; и копьё тут заносит

Сам Тидид. Не напрасно копьё из руки здесь летит;

Меж сосцов поразив, с колесницы он юношу сносит.

А Идей защитить, или брата прикрыть, не встаёт; {20}

Сердцем дрогнув, бежит, колесницу прекрасную бросив.

Он и сам не избег бы грозы, что громами плюёт,

Но вмешался тут бог, и покрыв его дымом Гефеста,

Спас, пусть вовсе с печалью о детях отец не умрёт.

Там коней изловив, вождь Тидид их отводит до леса, {25}

Дав дружине, пусть гонят к судам чёрным, ставя на двор.

И трояне отважные видя, что дети Дареса, —

Тот бежит, устрашён, и упал с колесницы другой;

Каждый духом смутился. А дева Афина, хоть трудно,

Взяв за руку, воскликнула богу Арею в укор: {30}

«Арес, Арес, убийца, рушитель ты стен безрассудный,

Кровью мазан! Троян и ахеян бросай ты навек, —

Просто биться, пусть Зевс-отец славу им в схватке присудит!

Мы же, с поля сойдя, каждый Диева гнева избег!»

Так сказав, из сраженья выводит презлого Арея, {35}

Посадила его на Скамандра возвышенный брег.

Так троян отразили данаи, низвергнув скорее,

Каждый вождь. Агамемнон, мужей вождь, как первый во всём,

С колесницы вождя гализонов сбил сразу, Годея.

Его в бег обратил, пику быстро бросая. Огнём {40}

Пика в спину вошла, сквозь широкую грудь пробежала;

С шумом наземь он пал, загремели доспехи на нём.

Меонийца тут Фаста вождь Идоменей поражает,

Сына Бора из Тарны, страны плодоносной, в стогах.

Его Идоменей копьеносец откованным жалом, {45}

В колесницу всходившего, справа достал по ногам.

С колесницы он пал, и ужасною тьмой был облитый;

Враз его раздевает тут Идоменея слуга.

Там Скамандрий Строфид, молодой зверолов именитый;

Сам Атрид Менелай, обратив его в бег, там достал. {50}

Зверолов был; научен богиней всему, Артемидой,

Всех зверей поражал, и холмов, и дубрав всех пород;

Но его не спасла Артемида, стрелять что привыкла,

Ни искусство, каким он, стрелец очень меткий, был горд.

Но Атрид Менелай, знаменитый копейщик, тут прыгнул, – {55}

Близ его убегавшего, пикою острой поддел,

Между плеч поразил, и сквозь грудь он кровавую выгнал.

Грянул в прах он лицом, загремели доспехи в беде.

Мерион Гармонида Ферекла повергнул, что верный,

Зодчий был, у которого руки во всяком труде {60}

Знали опыт; ценила Паллада Афина безмерно.

Александру суда строил он, много вёсел вертел;

Там начало всех бедствий, троянцев сгубивших наверно,

И его; он богов всемогущих и знать не хотел.

Там его Мерион, пред собою гоня, и настигнув, {65}

В правый бок поражает копьём; глубоко пролетев,

В пузыре, под лобковою костью, там пика застыла.

С воплем пал на колени, и Смертью лишился всех прав.

Мегес храброго Антенорида Педея взял с тыла;

Незаконный он был, но Феано, его воспитав {70}

Так же нежно, как собственных чад, угодила супругу.

И Филид, сам копьём на него устремившись, достав,

Так в затылок копьём поразил заострённым с натугой.

Меж зубов пролетев, подсекло у героя язык;

Пал в траву, сталь холодную стиснув зубами, по лугу. {75}

Эврипил Эвемонид сразил Гипсенора тут вмиг,

Долопиона старца был сын он, возвышенный духом,

И Скамандра священник, и чтиться, как бог, он привык.

Но его Эврипил, Эвемона сын, гнавший по кругу,

Пред собой в бегстве видя, догнал на бегу, и рукой, {80}

Острый меч обнажив, отсекал жиловатую руку.

Руки, ноги, и головы падали в пыли земной;

Очи смежила Смерть и могучая Участь сражённым.

И опять воеводы сближались на пламенный бой.

Но Тидида вождя не узнал бы ты, где был стеснённый, {85}

С кем он дрался, троян иль ахеян кругом была рать?

Реял бранным он полем, подобный Реке, наводнённой

В осень бурным разливом, что может мосты рассыпать;

Бег её укротить ни мостов укрепленных твердыни,

Ни плотины в зелёных полях не сумеют опять, {90}

Как внезапно она, дождем Дия вспоённая, хлынет,

От неё и запруды рассыпятся слабой стеной, —

Так Тидидом фаланги вокруг рассыпались, как дыни.

Дети Трои стоять не могли, силой смяты большой.

Скоро сын Ликаона героя узрел пред собою, {95}

Как, крутясь по полям, волновал тот фаланги собой;

На Тидида неспешно он лук напрягал со стрелою,

И, в скакавшего бросив, попал вдруг в плечо; зазвеня,

И доспехи насквозь пролетев, та, гадюкою злою,

Прямо впилась в плечо, – оросилась там кровью броня. {100}

Громко крикнул сынок Ликаона, гордясь своей силой:

«Слава, други! Бодритесь все всадники храбрых троян!

Ранен славный ахеец; и он, я считаю, не в силах

Долго биться с могучей стрелою, в плече что торчит;

Ведь меня Дия сын устремил из пределов ликийских!» {105}

Так кричал, возносясь; но героя стрела не смирит;

Он, чуть-чуть отойдя, у коней с колесницею рядом

Встал, к Сфенелу воззвал; Капанея сын рядом стоит:

«Капанид, друг, спеши с колесницы сойти на отраду,

Чтоб извлечь у меня из плеча стрелку горестных бед!» {110}

Так сказал, – и Сфенел с колесницы тут спрыгнул к отряду;

Стал за спину, извлёк из плеча стрелку острую. Вслед

Брызжет быстро багряная кровь сквозь кольчатые брони.

И взмолился богам воевода тогда, Диомед:

«Слушай, непобедимая Диева дочь Атритона! {115}

Если ты и отцу благосклонно могла помогать

В брани смертной, будь мне ты, Афина, ещё благосклонней!

Дай того мне найти и ударом копья покарать,

Упредив кто меня, уязвил, и считал, покалечил, —

Хоть недолго мне в жизни свет солнышка будет сиять!» {120}

Так вскричал он, молясь, и Паллада Афина, конечно,

Ноги, руки героя тут лёгкими сделав: – «Летай!»

Приближаясь к нему, говорила крылатые речи:

«Ну, дерзай Диомед, и без страха троян совладай!

В грудь тебе я послала отеческий дух безудержный, {125}

Чем Тидей всадник, крепче, чем кованый щит, обладал.

Мрак от глаз отведя, окружавший налёт смою прежде, —

Ты познаешь и бога, и смертного мужа, я жду, —

Выйди! Если бессмертный тебя искушает, в надежде, —

На бессмертных богов не дерзай ополчаться в беду {130}

Сам; но если вдруг Диева дочь Афродита изволит

Выйти в поле сражаться, сама её сталью найду!»

Отошла теперь дева Афина, сказавшая волю.

Сын Тидея, тогда обратившись, вперёд поспешил;

И, как пламенно прежде с троянцами дрался на поле, {135}

Так, в три раза сильнейшим, как лев, тут он жаром вспылил.

Лев, которого пастырь в степи, у овец большой стаи

Ранил, через ограду скакавшего, но не сразил,

Отогнать не надеясь, лишь силу его пробуждая;

В тень пастух укрывается; сирые овцы в загон, {140}

По овчарне толпятся, одни на других наступая.

Разозлённый лев через высокий вдруг скачет препон.

Так Тидид Диомед распалённый вокруг сокрушает.

Астиной свержен им, и народов вождь там Гиперон;

Одного у сосца в грудь стальным он копьём поражает, {145}

А другого мечом, по плечу возле шеи, без слов

Рубанул он, плечо от хребта, шеи враз отделяет.

На Абанта напал, и вождя Полиида, сынов

Старца Эвридаманта, гадателя снов, но с успехом

Отходящим, родитель не смог разгадать смысл снов. {150}

Диомед с них могучий, с поверженных, снял все доспехи.

После шёл он на Ксанфа и Фоона; больше Феноп

Не имел сынов поздних, и старость его без утехи

Сиротит, и кому бы именье отдал, сходя в гроб.

Их он свергнул, и сладкую жизнь у несчастных бесславно {155}

Отнял братьев; отцу же, – и слёзы, и мрачную скорбь

Старцу дал; но детей, возвратившихся с брани кровавой,