Рассвет в 2250 году - Андрэ Нортон

— Чтобы плодить гибридов, метисов, чудовищ! — презрительно вставил Леннокс.

— Гибридов — да. Но вовсе не чудовищ, а людей улучшенной породы. В этом убедились те, кто не поддался на лживую пропаганду союзником Moppe и внял зову маяка. Один из них — Марсон, взявший в жены женщину другой расы. Там, в Золотом мире, у них родился сын со всеми качествами фаллианца. Когда Марсон погиб, его жена привезла мальчика на Терран, чтобы показать людям общее дитя двух цивилизаций. Но сделать это появилась возможность только сейчас, спустя столько лет! Нынешнее поколение не получит дара фаллиан, но наши сыновья и дочери, наши внуки, правнуки станут здоровее и умнее, они будут жить дольше и счастливее нас. А через много, по нашим нынешним понятиям, лет численность фаллиан вырастет, и взаимопроникновение обеих рас даст миру цивилизацию долгожителей.

— Ты просто лишился рассудка! — заорал Леннокс. — Ты толкаешь наш народ на совокупление с монстрами!

Кронфильд, словно не слыша обвинений командора, произнес:

— Ничего, что процесс ассимиляции будет длительным. Главное, что начало ему уже положено. Я руковожу Проектом, который занимается этой проблемой. Еще немного — и мы сможем рассекретить нашу работу, ее результаты станут достоянием всех. Людям пора узнать правду о Других.

— Ты не пойдешь на это! — В голосе Леннокса зазвучала угроза. — Ты пытаешься вывернуть все наизнанку. Moppe предвидел результаты, а он был гений. Другие не сверхлюди, а исчадия ада, которым нужны рабы для воспроизводства их дьявольского отродья!

— Ты видел одного из них. Он разве похож на дьявола, на монстров, фигурирующих в рапортах Moppe?

Леннокс напрягся, как согнутый клинок. Его ненавидящий взгляд нашел Джоктара. И внезапно он кинулся на юношу, норовя вцепиться ему в горло. На помощь Джоктару пришли навыки, доведенные до автоматизма за годы жизни в городских джунглях. Он откинулся назад, но там было окно. И ему пришлось отчаянно бороться за собственную жизнь с обезумевшим сильным мужчиной, который, оскалясь, тянул руки к его горлу. Но вот рука юноши нырнула под подбородок командора и уперлась ему в кадык. Леннокс захрипел, его лицо залилось кровью. Он замотал головой, хватая руками воздух, пытаясь ускользнуть от безжалостных тисков, сдавивших его шею. Наконец, Джоктар оттолкнул обмякшее тело на руки Хогану и стал вытирать кровь со своего лица.

Вошли вызванные Кулланом патрули. Джоктар стоял, глядя в окно, и не повернул головы, когда из комнаты выносили полубесчувственного командора.

Сердце юноши снова стиснуло пронзительное ощущение одиночества. Он с горечью осознал, как открытая сегодня тайна отделила его от людей, находившихся в комнате, от всех людей приютившего его мира.

Монстр… Гибрид… Что хорошего, если в Галактике появятся сотни, тысячи существ, которым такие, как Леннокс, не будут давать прохода?

Таковы люди — он знал их по воспитавшей его улице. Этой расой движет темное, злобное начало, оно заставляет людей с наслаждением мучить и издеваться над теми, кто не похож на них…

И Джоктар вдруг почувствовал себя жертвой, за которой гонятся, которую толпа загнала в угол. И все его существо захлестнул ужас, отчаянный ужас загнанного зверя.

За окном вставало солнце. Оно отливало золотом в волнах моря, окрасило румянцем скалы островов. На Локи оно было теплее фенрианского, Джоктар ощутил его горячее прикосновение сквозь прозрачный пластик окна. Он вдруг понял, что в своей жизни смотрел на солнце считанные разы: как и все в Джет-Тауне, он вел ночную жизнь.

Золотой мир… Ласковый и теплый, как это солнце.

Он услышал за спиной шорохи, шаги, но не обернулся. Ему не было до них дела — он другой. Другой… Таких, как Леннокс, много, а он теперь отгорожен глухой стеной от всех, кого знал, к кому привязался в этом мире.

Солнце… Золотая планета… Он пойдет туда, к Другим, к таким, как он.

Что ж… Джоктар кинул еще один взгляд на солнце и повернулся к людям, сидевшим за его спиной.

Но в комнате был один Хоган. Он разглядывал юношу с особым выражением, знакомым Джоктару еще по Фенрису.

— Поверь, ты не одни, — Голос Хогана звучал мягко, даже ласково. — Не позволяй проникнуть в твою душу яду, выпущенному Ленноксом.

— Я гибрид, — Джоктар с трудом заставил себя произнести это уничтожающее слово.

— Ты фаллианец, — поправил Хоган. — А это не одно и то же. Верь мне, я знаю…

— Что ты можешь знать… — пожал плечами юноша.

— А ты думаешь, что твой отец и Ксанга — единственные, кто попал к Другим? Я сам вернулся оттуда четыре года назад.

— Ты? Мелкий торгаш с Фенриса?

— Маска торговца помогла мне скрыться, чтобы не повторить участь Марсона и Ксанги. Я скитался, ждал, пока Кронфильд начнет действовать. И искал тебя. Мы знали, что ты есть. Но где?

Хоган подошел и положил руки на плечи юноши.

— Я верил, что найду тебя. И ты нашелся! Прошу тебя: выбрось слова Леннокса из головы, он просто не знал правды. Таким, как он, понадобится время, чтобы понять, что мир изменился — в нем появился ты. Ну, веришь мне?

И Джоктар увидел в дружеском взгляде Хогана свет правды. Этот свет поглотил и растворил в себе смятение юноши. Исчезло все, что терзало его.

Джоктар затаенно улыбнулся: он сумел справиться и с этим. Он — настоящий фаллианец!

Звездный охотник

Большая луна планеты Нахуатль следовала за маленьким зеленым диском своей спутницы по безоблачному небу, на котором звезды образовали узор в виде гигантской чешуйчатой змеи.

Рас Хьюм стоял на самой верхней террасе Дворца Наслаждений у изгороди из ароматных, но колючих цветов. Но почему же, собственно говоря, он думал о змее? И вдруг он понял, почему.

С древнейших времен зло для человечества, ушедшего с планеты-прародительницы к самым дальним звездам, символизировала пресмыкающаяся по земле змея. И на Нахуатле, так же, как и на тысячах других миров, имя Васса отождествлялось со змеей.

Появившийся ночной ветерок шевелил листья дюжины экзотических растений, которые были искусно высажены здесь, на террас, чтобы — издать впечатление джунглей.

— Хьюм? — вопрос, казалось, раздался из пустоты.

— Хьюм, — тихо повторил он свое имя.

Луч света, достаточно яркий, чтобы ослепить его, пробился через сплошную стену растений и осветил ему путь. Хьюм на мгновение замешкался, задумавшись. Васс был повелителем Царства Теней, но это был совсем другой мир, не тот, в котором жил Рас Хьюм.

Он решительно вошел в коридор, который открылся перед ним между листьями и цветами. Гротескная маска скалилась на него из лилий с Бит Тарзала. Черты ее лица были порождением чужого искусства. Тонкие нити дыма струились из ноздрей маски, и Хьюм вдохнул аромат хорошо известного ему наркотика.