Рассвет в 2250 году - Андрэ Нортон

Спустя час все они сидели в приемной у Куллана. Джоктар облюбовал для себя подоконник, на который падали с улицы розоватые отсветы зари. В его руке был большой кубок с тонизирующим напитком. Прихлебывая прохладную жидкость, юноша внимательно следил за всем происходящим.

Рисдайк откинулся в кресле. Хотя кровотечение остановилось, но сквозь загар на лице летчика проступила болезненная бледность, его бил озноб. Сидевший рядом с ним Саммс уже почти оправился от пытки ультразвуком. Серые глаза были, как обычно, льдисты и непроницаемы. Саа выглядел неважно, он то и дело отпивал из широкого сосуда какое-то целебное снадобье.

Леннокс ухитрился в мягком кресле сидеть неподвижно и прямо, словно бы в тисках силового поля. С ним резко контрастировала поза Хогана, устроившегося в кресле с непринужденным изяществом. Не было только патрульного офицера. Зато в комнате оказался незнакомец в тунике шефа офиса. Джоктар видел, как этот человек, который назвался директором Кронфильдом, войдя, дружески поздоровался с Хоганом как со старым знакомым. Кронфильд расположился напротив них, заняв место за столом подле Куллана.

— Вот и рассвет, — проговорил советник, обернувшись к окну. — Это глубоко символично: нам тоже предстоит пролить свет на чрезвычайно запутанное дело.

Он взял в руки лежавший на столе лист бумаги.

— Это петиция, врученная мне от имени тех, кто называет себя Свободными Людьми Фенриса. Они делегировали на Локи Рисдайка, Саммса и Хогана. К делу причастен и советник Саа, один из руководителей Харбанда. Кстати, он не возражает против обсуждения претензий в адрес компаний?

— На скачках не может победить тот, чья лошадь захромала, — витиевато ответил Саа Ким, пряча свои чувства за вежливой ухмылкой, унаследованной им от дальних предков. — Мы с Хоганом уже обговорили основной круг наших вопросов и, надеюсь, пришли к соглашению. Оговорюсь, что я могу отвечать только за одну нашу компанию. Вместе с тем…

— Вместе с тем брешь, — подхватил Куллан, — пробитая тобой в политике монополий, заставит и других промышленников пойти на уступки. Ты это хотел сказать, Саа? Я тоже так думаю. И поэтому позабочусь, чтобы Высший Совет безотлагательно обсудил весь комплекс существующих на пограничных планетах проблем и вынес взаимоприемлемые решения. Не могу не отметить, что ты, Саа, проявил завидную мудрость и гибкость в довольно непростой ситуации.

Саа вновь улыбнулся:

— Да уж, в такую острую ситуацию я никогда раньше не попадал и, надеюсь, не попаду впредь.

— Следующий вопрос, — Тон Куллана стал сухим и официальным. — По приказу этого офицера разведки тебе нанесен моральный и физический ущерб, имело место покушение на твою свободу. Ты вправе заявить официальный протест.

На этот раз Саа улыбнулся как можно шире:

— Советник, поскольку это уже не касается вопросов по Фенрису, я предоставляю тебе самому разбираться с разведкой. А этот офицер… Нет, я воздержусь от подачи протеста. Теперь же, поскольку вопрос исчерпан, позволь мне уйти. — Он встал и тронул за рукав Саммса. — Ты идешь со мной?

Саммс повел плечом, отстраняясь от этого прикосновения. Он согнулся, положив локти на колени, и неотрывно глядел на Хогана. А может быть, на Леннокса? Наступившую паузу прервал Куллан:

— Если ты, Саа, уклоняешься от подачи протеста, рассчитывая договориться с этим офицером, то напрасно. Он теперь вряд ли правомочен заключать сделки. Или ты настаиваешь на своих полномочиях, командор?

Леннокс продолжал сидеть так же прямо, однако каким-то непостижимым образом он будто уменьшился в размерах.

— А ты что скажешь? — этот вопрос, произнесенный сдавленным от волнения голосом, заставил всех посмотреть на Саммса. Тот стоял, набычившись, в упор глядя на Хогана, и ждал ответа.

— Саммс, я хочу сделать тебе подарок. — В голосе зазвучала знакомая ленивая интонация. — Это всем подаркам подарок, Саммс. Я дарю тебе Фенрис! Что бы ты там не планировал, но дело ты сделал хорошее. Хорошее, во-первых, для всех, кто послал нас сюда. Когда Саа выполнит свои обещания, это пробьет изрядную брешь в стене, которой Фенрис отгорожен от всего мира. Словом, для Свободных Людей планеты начнется новая, счастливая эра. Благодарю тебя, босс, — усмехнулся Хоган, отвешивая Саа шутливый поклон.

Директор Харбанда склонил в ответ свою изящную голову, не забыв вежливо улыбнуться.

— Во-первых, — Хоган вновь повернулся к Саммсу, — это дело хорошо оборачивается и для тебя. Ты теперь первый человек на Фенрисе, герой, чьи лавры никто не осмелится оспаривать. Желаю тебе стать большим боссом на твоей планетке, для этого у тебя есть все качества, даже в избытке. И последнее. Можешь не говорить, что ненавидишь меня. Я это знаю. Теперь же, после моего подарка, ненавидишь еще сильнее — мы и об этом оба знаем. Что ж, прощай новый герой Фенриса! — Хоган поднял руку и помахал Саммсу с уничтожающей усмешкой.

Саммс с трудом оторвал от соперника полный ненависти взгляд. Сдерживая бешенство, он отвесил Куллану деревянный поклон и вышел рука об руку с Саа. Перед ними лежало их будущее, хотя каждый из двоих партнеров представлял это будущее по-своему.

Когда они скрылись за дверью, Хоган произнес, как бы подводя черту:

— Конец главы. Или книги?

— Во всяком случае, первого тома, — задумчиво добавил Кронфильд.

— Пожалуй, — согласился Куллан. — Но и второй том не менее захватывающий… — Он поднялся и, заложив руки за спину, долго стоял у окна, наблюдая бег облаков, окрашенных пурпуром зари. Затем вернулся к своему креслу и переставил его так, чтобы сесть лицом к лицу с Ленноксом. Его голос зазвучал уверенно и твердо. — Мы знаем все, даже то, о чем ты, командор, и не подозреваешь. А пока отвечай: кто дал тебе право под всеми звездами Галактики ставить барьеры фаллианам?

Старательно сохраняемая до сих пор выдержка изменила Ленноксу. Его лицо вновь побледнело от бешенства, в глазах загорелась лютая ненависть.

— Если тебе известно все, известно и то, кто дал мне такое право.

— Ты словно гордишься тем, что сделал… Двадцать лет назад отважный смельчак принес в наш мир самый большой подарок, о каком могло мечтать человечество. К тебе, командор, обратился он за помощью, но его ожидали предательство и смерть.

— Я не признаю твоих обвинений, советник, — замотал головой Леннокс. — Я выполнял свой долг и приказы командования. Хотя, не скрою, я был согласен с этими приказами. Да, я велел убрать Марсона, но он уже не был человеком. Для блага людей был убит этот оборотень, этот монстр, явившийся со своими мерзкими предложениями. — Злобная усмешка искривила губы Леннокса. — Лучше благодарите богов, что я помешал этому предателю выполнить свою чудовищную миссию.