Сдаёшься? - Марианна Викторовна Яблонская

Алексей Никонорович. На первый раз порядочной женщине восемь не дадут.

Алла. А разве это первый? А сапоги из Болгарии? А платья из Финляндии?

Алексей Никонорович. Так ты их что, продавала?

Алла. А ты думаешь, дарила? Или ты все это привозил, чтобы Райка да Лидка лучше одевались?

Алексей Никонорович. Так ты же сама все по большой цене всегда покупаешь. Вон туфли за сто рублей у Лидки французские купили, шаль мохеровую за сто пятьдесят у кого-то…

Алла. Так что, мне будет легче, если и их посадят? Этой коробки нам уже маловато. Я посмотрю в кладовой, не найдется ли там побольше. (Уходит.)

Алексей Никонорович. Я думаю, что тебе не следует волноваться — это повестка из-за дачи.

Алла (входя). Сколько раз тебе говорила — не выбрасывай никогда больших коробок. Я нашла только две маленьких, но они будут малы. А куда ты дел коробку от телевизора?

Алексей Никонорович. Бог ее знает, десять лет уже прошло.

Алла. А если и десять, коробка места не пролежит. Придется раскладывать в эти. Подожди, сначала проложу их ватой. А что из-за дачи? Закон же был на твоей стороне — сестра твоя умерла, а мама живет далеко, она все равно не могла пользоваться этим дачным садовым кооперативом, она дала нам письмо к председателю кооператива, и мы оказались единственными наследниками.

Алексей Никонорович. В том-то и дело, что незаконными. Законные наследники для дачного кооператива только мать, отец, муж, жена, а брат, сестра, племянница — уже не наследники. То есть в каком-то смысле они наследники, если других нет и нет завещания, но наследники только тех денег, которые можно получить за это хозяйство, но только по государственной цене. А государственная цена этому домику с четырьмя яблонями на клочке земли — полторы тысячи, я узнавал. А истинная цена этому домику возле самого леса и речки в сорока минутах от города — тысяч двадцать пять.

Алла. Да, таких участков уже давно не дают. Эти участки давали сразу после войны, а теперь на участки до станции едут три часа и оттуда на перекладных еще два. Так кооператив же сразу признал нас владельцами участка, как только получил письмо твоей мамы с отказом от участка в твою пользу.

Алексей Никонорович. В том-то и дело, что кооператив признал нас владельцами участка не как только председатель кооператива получил письмо мамы, а как только директор завода, которому принадлежит этот кооператив, получил от меня пятьсот рублей.

Алла. Ты дал ему пятьсот рублей? Но ты ничего не говорил мне об этом. Ты что-то сочиняешь на скорую руку. Откуда ты достал эти деньги?

Алексей Никонорович. Попросил у Шурки, в счет той «Победы». Противно было, но попросил. Откуда бы я иначе их взял?

Алла (звонит по телефону). Сашук! Испугала тебя? Старушка уже отпала? Теперь подозрение на ребенка? Ну этого не может быть. Этого даже Агата себе не позволит — сделать преступником ребенка. Слушай, у нас тут слово за слово один спор вышел… да вот никак не заснуть… Да, тоже перепились кофе… Что, если кто-нибудь взятку кому-то дает, чтобы получить садовый кооператив, который не то что чужой, но прямо, то есть по закону, ему не принадлежит, сколько он получит? Нет, не денег от частного покупателя, а в суде, в суде сколько ему лет дадут? Да нет, не судебные прения, просто про знакомых… Угу… угу… угу… Поняла. Спасибо. Ищи убийцу, как только найдешь — звони, ты меня заинтриговал. (Кладет трубку.)… Должностное преступление. Статья сто семьдесят четвертая — дача взятки наказывается лишением свободы от трех до восьми лет, если не имело места вымогательство или если лицо, давшее взятку, добровольно не заявило о случившемся…

Алексей Никонорович. Клади по среднему — шесть. Сколько там набежало?

Алла. У меня три, у тебя девять.

Алексей Никонорович. Я думаю, этот старый дождь можно выбросить. Он весь как-то съежился, мятый какой-то. Ох, ты опять вдребезги. Ты не поранилась?

Алла. Нет! Но мой шар, мой любимый разноцветный шар, у него внутри как будто лампочка сияла, может быть, там и была лампочка? Сейчас поищем. Нет, одни осколки, лампочки нет! Вечно ты все перебьешь — руки у тебя кривые!

Алексей Никонорович. Нашла о чем беспокоиться! Ты-то в Москве останешься — купишь. Этих шаров полно в «Детском мире», я видел.

Алла. А ты уверен, что я здесь останусь?

Алексей Никонорович. Абсолютно. У тебя на три года едва хватило, а у меня на девять, да еще гак у меня в кармане.

Алла. Какой такой гак?

Алексей Никонорович. Да укладывай ты поскорее, а то и так всю ночь провозились — смотри, светает уже. Ладка проснется — крик поднимет. А так без нее вынесем — скажем, Дед Мороз приходил и в лес забрал. Эти звезды выброси, они из картона.

Алла. Как раз эти звезды из картона еще как пригодятся — их лучше всего провозить, стеклянные игрушки побьются, а этим ничего не сделается.

Алексей Никонорович. Ты что думаешь, я в тюрьме буду елку наряжать?

Алла. Почему ты? Я!

Алексей Никонорович. Ну что ты еще натворила? Кого раздела?

Алла. Да я в овощном, думаешь, как все достаю?

Алексей Никонорович. Ну ты говорила, там у тебя подруга, Зина.

Алла. Подруга! Ты думаешь, они о дружбе что-нибудь понимают в овощном? Деньги я ей плачу.

Алексей Никонорович. Ну и все платят.

Алла. Все в кассу платят, государству, а я ей в руки плачу.

Алексей Никонорович. Зачем же ты это делаешь?

Алла. А затем, чтобы она мне бананы, мандарины и клубнику давала, затем, что дети любят все это и им нужны витамины, затем, что ты любишь шампиньоны, запеченные в духовке с сыром и жареным миндалем, и затем, что я не могу целыми днями стоять в очередях!

Алексей Никонорович. Но ведь это…

Алла. Вот именно!

Алексей Никонорович. Но кто мог донести?

Алла. А ревизор, если она попалась, она ведь брала деньги из рук в руки, наверное, не у одной меня.

Алексей Никонорович (звонит по телефону). Сашук! Кого убила? Ах, детектив, господи, ты меня напугал! У, господь с ней, с Агатой Кристи, наша жизнь, брат, почище, чем выдумки этой старушки. Ты меня вот по какому вопросу проконсультируй — у меня тут с Аленой спор вышел: если, скажем, продавщице деньги прямо в руки, не через кассу давать, сколько давать, сколько дадут? Да не продуктов, лет сколько дадут, если расколется? Угу, угу, угу, понял. Пока, спи. Коррупция… дача взятки, статья сто