Написано кровью моего сердца - Диана Гэблдон

— Ах вот оно что. — Хэл затолкал платок в рукав, и больше они не разговаривали до тех пор, пока не миновали последних беженцев. И когда они остались одни на дороге, ведущей на юг, Хэл произнес, будто продолжая начатый ранее разговор: — Никто не знает точно, в этакой-то суматохе, но, похоже, капитан Ричардсон дезертировал.

— Что?!

— Он выбрал довольно подходящий момент. Если бы я не начал искать Ричардсона, его несколько дней никто не хватился бы. Прошлой ночью он еще находился в лагере, но сейчас его там уже нет, если только он не замаскировался под погонщика или прачку.

— Маловероятно. Уильям был здесь этим утром — его видели и твой денщик, и его юный конюх, а также полковник Тарлетон из Британского легиона, который с ним завтракал.

— Кто? Ах этот… — Хэл махнул рукой. — Клинтон ценит Тарлетона, но я не доверяю мужчинам с губами, как у девушки.

— Тем не менее, он явно не имеет отношения к исчезновению Уильяма. Конюх Барагванат полагает, что Уильям поехал искать среди беженцев двух… девушек.

Хэл поднял бровь и посмотрел на него.

— Каких еще девушек?

— Девушек именно того рода деятельности, о котором ты подумал.

— Рано утром, после того, как его накануне вечером ударили по голове? Да еще не одну девушку, а двоих? Выносливый мальчик, надо отдать ему должное.

Грей мог немало рассказать о выносливости Уильяма, но не стал.

— Значит, по-твоему, Ричардсон дезертировал.

Это объясняет, почему Хэл выбрал Филадельфию — если Перси прав и Ричардсон на самом деле американский шпион, то куда еще ему ехать?

— Это наиболее вероятная причина. К тому же… — Хэл поколебался, но все же продолжил, отвердев лицом: — Если бы я поверил, что Бенджамин мертв, куда б еще я направился?

— Навести справки о его смерти, — ответил Грей, подавив болезненное ощущение, вызванное этим вопросом. — По меньшей мере потребовать его тело.

Хэл кивнул.

— Бена держали — или до сих пор держат — под Нью-Джерси, в местечке под названием «Лагерь Миддлбрук». Я там не был, но это место находится в центре территорий Вашингтона, в горах Уочунг. В гнезде мятежников.

— И ты вряд ли возьмешь в это путешествие большой отряд охраны. Ты поедешь один или с денщиком и одним-двумя лейтенантами. Или со мной.

Хэл кивнул. Какое-то время они ехали молча, каждый думая о своем.

— Значит, ты не едешь в горы Уочунг, — наконец проговорил Грей.

Хэл глубоко вздохнул и стиснул зубы.

— Не сразу. Если я нагоню Ричардсона, то смогу выяснить, что на самом деле случилось — или не случилось — с Беном. А уж потом…

— Ты придумал, что мы будем делать, когда доедем до Филадельфии? Учитывая, что она в руках повстанцев…

Хэл поджал губы.

— Я решу, что делать, к тому времени, как мы доберемся туда.

— Уж постарайся. Впрочем, у меня уже есть один план.

Посмотрев на Грея, Хэл заправил за ухо влажную прядь волос: сегодня они свободно свисали, он не озаботился заплести их в косу или забрать в хвост — верный признак того, что брат волнуется.

— Нам придется делать что-то безумное, как всегда в твоих лучших планах?

— Вовсе нет. Как я уже говорил, мы наверняка столкнемся с солдатами Континентальной армии. Если они сразу не подстрелят нас, мы покажем им твой парламентерский флаг, — Грей кивнул на рукав Хэла, из которого торчал краешек платка, — и потребуем проводить нас к генералу Фрэзеру.

Хэл удивленно посмотрел на него.

— Джеймсу Фрэзеру?

— Именно так. — При мысли, что он снова встретится с Джейми — и расскажет ему об исчезновении Уильяма, — узел в животе у Грея стал еще туже. — Под Саратогой он сражался вместе с Бенедиктом Арнольдом, а жена Фрэзера с ним дружит.

— Боже, помоги генералу Арнольду, — пробормотал Хэл.

— К тому же у кого еще есть причина помочь нам, как не у Джейми Фрэзера?

— И правда, у кого?

Хэл задумался и молчал, пока им не пришлось спуститься к ручью, чтобы напоить коней. Плеснув в лицо воды, он спросил:

— Так ты, значит, не только умудрился жениться на его жене, но еще и пятнадцать лет растил его незаконнорожденного сына?

— Похоже на то, — произнес Грей тоном, который намекал на его нежелание говорить на эту тему.

— Понятно, — уловив намек, сказал Хэл. Он молча вытер лицо «парламентерским флагом» и сел в седло.

Глава 87

Восход луны

День выдался беспокойным, однако Джейми все же улучил минутку и коротко написал Лафайету о случившемся и препоручил ему свое войско. Записку он отправил с лейтенантом Биксби, попросив его также уведомить о произошедшем капитанов и командиров ополчения. После этого он забыл обо всем, кроме Клэр.

Зато остальные не забыли о нем. На рассвете к дому миссис Маккен потянулись офицеры, ищущие генерала Фрэзера. Миссис Маккен каждый раз казалось, что ей принесли дурные вести о муже, и дом пропах горелой кашей и страхом.

Офицеры задавали вопросы, сообщали новости или сплетни — что генерал Ли был отстранен от командования, арестован, отослан в Филадельфию, сменил сторону и присоединился к Клинтону, повесился, вызвал на дуэль Вашингтона… От генерала Вашингтона прибыл гонец с выражением сочувствия и наилучшими пожеланиями, еще один прискакал от Лафайета с огромной корзиной еды и полудюжиной бутылок кларета.

Джейми не мог есть и отдал корзину миссис Маккен, оставив себе лишь две бутылки вина. Поставил их рядом, открытые, и время от времени прикладывался к вину, чтобы взбодриться в промежутках между обтиранием Клэр, наблюдением за ней и молитвами.

Джуда Биксби появлялся и исчезал, будто услужливый призрак, но когда что-нибудь было нужно, всегда оказывался рядом.

— Отряды ополчения… — начал было Джейми, однако осекся, забыв, что хотел узнать. — Они…

— Многие разошлись по домам, — выгружая из корзины бутылки с пивом, поведал Биксби. — Срок их службы заканчивается тридцатого — завтра, сэр. Однако большинство ушли уже сегодня утром.

Джейми вздохнул, ощущая, как на душе становится спокойней.

— Полагаю, пройдут месяцы, прежде чем станет ясно, победили мы или нет, — сказал Биксби. Он вынул пробки и передал одну бутылку Джейми. — Но это точно не поражение. Выпьем за это, сэр?

Джейми был измучен беспокойством и молитвами, но улыбнулся Биксби и коротко помолился за него. А когда Биксби ушел, Джейми произнес более долгую молитву за своего племянника.

Йен так и не вернулся, и никто из посетителей не упомянул о нем. Рэйчел приходила накануне вечером, бледная и молчаливая, и ушла на рассвете. Дотти предложила пойти с ней, но Рэйчел отказалась. Им обеим нужно было заниматься ранеными — их до сих пор приносили и размещали в домах и сараях Фрихолда.

«Йен, — тоскливо