Кровь ниори - Людмила Минич

Как бы ни было рано, а южанин уже топтался рядом со своим конем. Мало того, он уже почти его оседлал. И сам был готов в дорогу. Из-за плеча щетинились стрелы, вздымался рог лука. Непривычный такой, необычный, сразу уловил Леки. Теперь-то чужак гораздо больше походил на трея… не то что вчерашним вечером!

– Я думал, ты поедешь до развилки, о которой говорил, – небрежно заметил незнакомец, подозрительно оглядев снаряжение в руках Леки, которое теперь пополнилось еще и луком.

– Моему отцу давно надо было в Кусток съездить, – так же небрежно выдал тот заранее заготовленную ложь. – По одному дельцу. К своему бывшему арендатору. Но раз мне все равно ехать надо, то отец и велел мне с него получить, что нам причитается. А он пока тут сам приглядит.

Незнакомец кивнул. То ли он соглашался, что решение разумное, то ли чужак примирился с тем, что парень будет сопровождать его несколько дальше, чем рассчитывалось, то ли просто кивнул каким-то своим мыслям. Он снова принялся за дело, повернувшись спиною к Леки. Тот тоже взялся седлать коня, за своими заботами не забывая, однако, поглядывать на пришельца.

Точно южанин! Теперь и сомнений никаких не оставалось. Потому что лук у него за спиной был никак не кромайский и не северный. Легкий охотничий лук Леки и то куда больше. А у южанина – совсем небольшой, как у шекимов. Немало таких луков довелось повидать еще во время памятного Похода; вон, и рога потолще будут, чем у здешних, и кожей обернуты, как у кочевников. Таких, да не таких!.. Леки даже немного передвинулся, чтобы лучше разглядеть. Диковинка. Уж слишком толстые рога. И концы вон как сильно загнуты, грубо так, неправильно. Никогда такого не видал. Изнывая от любопытства, Леки, будто за делом, прошелся поближе к чужаку, у самой спины. Заметил еще одну странность – выступы торчали с двух сторон рукояти… точно… бери, стреляй хоть с правой, хоть с левой, пожалуйста. И для шекимского – тетива уж больно тонка. Те из конского волоса, жил да кожи выплетают – никогда такой тонкой у них не получится!

Незнакомец повернулся, и Леки притворился, что ему ни до чего нет дела, кроме своего седла. Южанин терпеливо ожидал. Леки не копался, но двигался без излишней торопливости. Главное – не суетиться под его взглядом. Наконец приторочил свои сумки к седлу. Он выбрал Ста, лучшего среди отцовских коней, хотя прекрасно понимал, что Орт будет в бешенстве. Но Леки считал, что Орт ему кое-что должен. Ста – не такая уж большая плата за все.

Наконец они вышли на двор. Незнакомец протянул какие-то мелкие монеты, сказал, что есть придется в седле, надо спешить. Пусть Леки пойдет в дом, еду заберет. И пусть обязательно поблагодарит маленькую женщину за заботу и пищу. Готовит она восхитительно. Леки пошел в дом. Он двигался, точно в густом тумане, и хотел лишь одного – поскорее покинуть отчий кров.

Ювит уже встала, в горнице витал ароматный запах ее стряпни. Леки перекинулся с ней парой слов, повторил то, что сказал незнакомец. Ювит засуетилась, собирая сверток с едой. Леки заметно волновался, боялся, что вот-вот проснется Орт и спустится к ним. Но Ювит, словно угадав его мысли, не потратила даром ни единого мига. В мгновение ока она протянула Леки раздувшийся узел… уж очень раздувшийся, показалось ему. Он сделал несколько шагов к двери. Единственное, о чем он жалел, это то, что не мог попрощаться с братьями и что стоял рядом с Ювит – и не мог проститься с ней. Она сама догнала его у двери, открыла, произнесла что-то вроде: «Доброй дороги!» Он не слыхал, точно в Угаре. И еще вложила что-то в свободную руку. Леки вышел, и дверь родного дома захлопнулась за ним навсегда.

Он пристроил узел, вскочил на коня, и двое путников выехали в холодный рассвет. С каждым шагом они отдалялись от старого дома, и сердце отпустило Леки, потому что знало: обратной дороги не будет. Наконец он стряхнул с себя оцепенение и вспомнил, что до сих пор сжимает что-то в левой руке. Взглянул – и обомлел. Это же амулет Ювит, искусно вырезанный листок дерева тави! А ведь с этой вещицей она не расставалась никогда! Хорошо, что южанин ехал позади и не мог видеть лица Леки.

«Она все поняла!.. Она знала, что я хочу уйти, и поняла… что этот день настал. Я просто безмозглый олду! Я мог с ней попрощаться, мог, даже должен был, она бы никогда не рассказала Орту! Бедная добрая Ювит… Она простила мне и это, а ее амулет, – Леки посмотрел на листок тави, – подарок на прощанье. На память. Самый дорогой подарок, – сказал он себе, – до сих пор дороже не было».

Они поднялись на пригорок, за которым должна была скрыться ферма Орта, и Леки бросил назад прощальный взгляд. Но дом уже исчез в утреннем тумане. Он направил своего коня к лесу, раздумывая о том, что и его судьба теперь в такой же туманной дымке. Много лет он твердил себе только одно – нужно решиться, нужно уйти отсюда. Решился наконец, думал – полегчает. А теперь… теперь надо было выбирать, куда идти и, главное, зачем. Если бы не вчерашний сон, Леки, наверное, спал бы еще мирно в своей постели, а теперь по зову призрачной Белой Птицы, которой, как оказалось к тому же, и на свете нет, он удалялся в неизвестность, не зная, радоваться ли свободе или сожалеть о совершенной ошибке.

Однако как только они въехали под лесные своды – тревога улеглась сама собой, и Леки почувствовал наконец себя свободным. И даже хмурое туманное утро показалось ему ярким и красочным. «Жаль, что листья еще не распустились», – думалось ему. Хотелось бы попрощаться с родными местами, когда они в полном великолепии. Из-за внезапно пришедших холодных туманов и дождей, прогнавших теплую, раннюю весну, почки, уже набухшие на деревьях, теперь казались почти мертвыми. И даже терпкий весенний аромат, еще дневной цикл назад насквозь пропитавший лесной воздух, теперь был почти неощутим. Только кой-какие настырные травы пробивались из влажной, покрытой лежалым прошлогодним листом земли. После вчерашнего дождя лесные тропинки, и без того по-весеннему непроходимые, превратились в болото. Кони месили копытами грязь и постоянно вязли в ней, то и дело сходя с тропы.

«Пожалуй, будет трудновато пробираться через лес, – мелькнуло в голове у Леки. – А возле болотца – так и вообще не проехать сейчас. Так и сгинешь». И окликнул южанина, следовавшего за ним по узкой тропе:

– Придется крюк дать. Дорога так размокла, что еще чуть-чуть – и мы можем дальше не пройти или коней без ног оставить. Там болото. Речка рядом… Айсин, вот и места такие топкие. Но тут есть боковая тропка одна, только она очень узкая: А там ее еще тропа пересекает… но она, хм, еще уже. Словом, можно объехать этот участок леса. Времени немножко больше уйдет, зато кони меньше устанут. А там дорога выше и выше пойдет, суше должно быть. Ну так как?