«Если», 1993 № 10 - Мишель Демют

Представьте, что моя жизнь — это глава в книге вечности, книге без первой и последней страниц. Глава, то есть мой жизненный цикл, занимает сто десять страниц. У нее есть начало и конец, но сама она существует столько же, сколько существует книга, бесконечная книга вечности.

Или же представьте мою жизнь в виде линейки длиной сто десять сантиметров. Линейка «начинается» на единице и «кончается» на цифре сто десять. Но «начало» и «конец» относится к длине, а не к существованию линейки.

Я умираю. Я ощущаю смерть как процесс, а не результат. Смерть — это отсутствие ощущений. Она никогда не сможет меня настигнуть.

Для меня, 2 декабря 2150 года — всего лишь значимая область времени, темная стена, конечная точка, за которой все скрыто. Другая стена расположена 3 апреля 2040 года.

3 апреля 2040 года. Нечто внезапно обрывается, не-ничто столь же внезапно начинается. Я рождаюсь. Что для меня означает «родиться»? Что я могу вам сказать? И сможете ли вы меня понять? Моя жизнь, весь отрезок в сто десять лет, возникает сразу, мгновенно. В миг рождения я одновременно нахожусь и в моменте смерти, и во всех моментах между ними. Я появляюсь из лона матери и вижу свою жизнь так, как вы видите картину или некий сложный ландшафт — сразу и целиком. Я вижу свое странное младенчество, всю его непостижимость, когда я появляюсь на свет, уже прекрасно владея английским и не говорю на нем хорошо лишь из-за пока что недоразвитого голосового аппарата, когда, едва появившись из материнского лона, начинаю требовать, чтобы корабль, прилетевший с Тау Кита 8 сентября 2050 года был подвергнут карантину, и одновременно знаю, что мои призывы напрасны, ведь они были напрасными, будут напрасными, уже напрасны, и, зная в момент своего рождения, что я есть, был и буду всем тем, кем я когда-то был/есть/буду, не смогу абсолютно ничего во всем этом изменить.

Я рождаюсь, я умираю на чистых белых простынях, я в кабинете доктора Фиппса наблюдаю за посадкой корабля, я в правительственной тюрьме болтаю два года о будущем, и я же оказываюсь на лесной поляне, где растут кустики с широкими зелеными листьями и маленькими пурпурными цветками, и я срываю листья и ем их и знаю, что совершаю/совершил/совершу… Я появляюсь на свет и вижу застывшую картину своей жизни, ряд неизменных событий на неподвижном и вечном холсте времени…

Но я не просто вижу «картину». Я сам «картина», и я же художник, и я же стою рядом и разглядываю ее, и я же никто из них.

И я вижу неизменную область времени, которая определяет все остальное — 4 марта 2060 года. Изменить ее — и вся картина исчезнет, а я двинусь вслед времени, как любой другой человек, проживая один благословенный миг за другим, свободный от адского всезнания. Но подобное изменение — тоже иллюзия.

4 марта 2060 года, лес неподалеку от того места, где родился. Но даже знание о том ужасе, который этот день принес, приносил и будет приносить, не меняет ничего. Я это делаю делал буду делать потому что делал буду делать делаю…

3 апреля 2040 года и я рождаюсь, младенец-ребе- нок-юноша-мужчина-старик, в правительственной тюрьме, в психиатрической клинике, умираю на чистых белых простынях…

4 марта 2060 года. Мне двадцать лет. Я на лесной поляне. Передо мной небольшое растение с широкими зелеными листьями и маленькими пурпурными цветками — «Темп», сорняк времени, что преследовал, преследует и будет преследовать меня всю мою бесконечную жизнь. Я знаю, что я делаю/буду делать/делал, потому что буду делать/делал/делаю.

Но как я могу объяснить? Как дать вам понять, что этот момент неизбежен, инвариантен, что хотя я знал, знаю и буду знать о его жутких последствиях, тем не менее не могу совершить ничего, дабы изменить его.

Язык слишком убог. То, что я говорю вам, — неизбежная полуправда. Все действия, которые я совершаю за свои сто десять лет, происходят одновременно. Но даже это утверждение лишь намекает на правду, потому что «одновременно» означает «в одно и то же время», а «время» значит для меня иное, чем для вас.

Хорошо, попытаюсь еще раз.

Допустим, я говорю, что все действия, которые я когда-либо совершал, буду совершать или совершаю, происходят одновременно. Поэтому никакое знание, приобретенное на конкретном отрезке времени, не может повлиять на любое другое действие, совершаемое на другом отрезке. Допустим, для меня действия и ощущения полностью независимы друг от друга. В момент своего рождения я сразу совершаю все, что для меня предстоит сделать в жизни, мгновенно, слепо, в едином движении. И лишь в следующий «момент» я начинаю сознавать результаты всех этих миллиардов действий и тот ужас, который внесет в мою жизнь 4 марта 2060 года.

Вот говорят, что в момент смерти перед человеком пробегает вся его жизнь. В момент рождения передо мной мгновенно вспыхивает вся моя жизнь, но не перед глазами, а в реальности. Я ничего не могу изменить в ней, потому что любое изменение — это нечто, существующее лишь как функция взаимосвязи между различными моментами времени, а для меня жизнь — один вечный момент длиной в сто десять лет…

И поэтому этот кошмарный момент неизменен, и выхода из него нет.

4 марта 2060 года. Я наклоняюсь, срываю кустик «Темпа». Отрываю широкий зеленый лист и кладу его в рот. Вкус у него горьковато-сладкий, отдает древесиной, словом, не слишком приятный. Я жую лист и проглатываю.

«Темп» попадает мне в желудок, переваривается, попадает в кровь, достигает мозга. В мозгу происходят изменения, которые даже люди куда более сведущие, чем я, объяснить не в силах и будут бессильны это сделать, по крайней мере до 2 декабря 2150 года, за которым пустота. Мое тело остается в объективном потоке времени, взрослеет, стареет, умирает. Но разум мой словно выходит из потока времени и начинает переживать все моменты как один. Это похоже на «ложную память». Из-за того, что случилось 4 марта 2060 года, я уже пережил все это за двадцать лет, прошедшие с моего рождения. И одновременно это начальная точка для моего Темп-сознания в объективном потоке времени. Но объективный поток времени не имеет отношения к тому, что происходит… Язык, основа мыслей не способны представить то, что со мной происходит.

Еще одно объяснение: в объективном потоке времени я был нормальным человеком до того проклятого 4 марта и проживал каждый день предыдущих двадцати лет последовательно, в должном порядке, день за днем. Но 4 марта 2060 года мое сознание расширилось в двух направлениях временного потока и заполнило весь мой жизненный отрезок вперед, ко 2 декабря 2150 года. Дню моей смерти, и назад, к 3 апреля 2040 года, дню моего рождения. В этом отрезке времени 4 марта «изменило» мое будущее, поэтому оно одновременно «изменило» и мое прошлое, расширив мое Темп-сознание до обоих крайних пределов жизненного пути.