Под грифом «секретно» (СИ) - Сарнов Алексей

— Ай, бл*! — вскрикнул Терников.

Скрывшись после броска и выкинув чехол от ножа, я, приближаясь к нашей компании, перешел на шаг, и, как ни в чём не бывало, вернулся на своё место. Прошедший вскоре мимо нас Терников показался мне угрюмым и задумчивым… ха, с чего бы это вдруг? Как я и предполагал, поднимать шум он не стал. Теперь мне лишь оставалось ждать его ответных действий…

Тем временем виски кончалось, я пьянел, а Терников, как назло, и не думал торопиться. Переступив уже за сегодня табу политических тем, мы к ним старались не возвращаться, дабы не портить себе хорошее настроение, и общались уже на темы, на которые можно было спокойно говорить и в реальной жизни. Впрочем и все вокруг, вроде бы, тоже — выплеснув негатив, люди становятся добрее. Постепенно количество продолжающих банкет падало, и вот я увидел, как Терников с двумя гавриками отводят в сторонку ничего не подозревающего Сыча. Я же в это время, позвав всю нашу компанию, побежал к Семёнычу:

Владислав Семёныч, я думаю, что вам понравиться то, что вы увидите, если поспешите за мной. Возможно лучше взять с собой ещё нескольких офицеров, и, быть может, Рымова.

Что конкретно? — спустя недолгое молчание спросил поддатый Семёныч.

Офицерство Терникова.

Он сначала удивлённо поднял брови, но тут же вскочил на ноги:

Веди! Бегом!

Мы потеряли где-то минуту, собирая ещё нескольких офицеров и Рымова, и сейчас бежали по тому направлению, куда отправились зеки. Не знаю, о чём они говорили, возможно Сыч отпирался, пытаясь их убедить в том, что ничего не делал, а нож у него забрали после убийства утром, показывал свой новый нож для убедительности, гаврики же парировали ему тем, что он перепутал ножи, когда метал, и кинул свой именной, и добивались ответа на причину такого поступка… не важно, в любом случае, когда мы до них добежали, у уже мёртвого Сыча копошились в карманах — наивные, я ведь ещё этим утром всё у него забрал. При появлении нашей делегации наступила на мгновение тишина, пока её не прервал громовой рык Семёныча:

А ну встали смирно!

Это не мы, он сам себя убил. Воткнул себе в сердце.

Да, упал на нож. — поддакнул перебивая второй.

Сначала воткнул, потом упал на него, мы его лишь перевернули. — продолжил первый, злобно косясь на второго.

А избил он тоже сам себя? — грозно спросил Рымов, подойдя ближе.

Это от удара о землю, не было такого только что, верно ведь, Пан?

Да, не было… ух как он приложился-то сильно…

Судя по всему неоднократно, и даже пару раз на нож… — заметил Семёныч.

Да, у него этот был… — продолжил врать Панфилов, и вдруг замолк, забыв слово.

Приступ. — вклинился первый, Чуров.

Терников же продолжал молча на нас смотреть.

Я как в воду глядел, что недостоин ты быть офицером, что скажешь? — обратился к Терникову Семёныч.

Значит ты Сыча подговорил… и кто же на моё место метит? Фима?

А не будет больше твоего места, хватит с вас, уродов! Так ведь, Рымов?

В ямы их, а ты собирай всех прямо сейчас. — ответил Рымов к Семёнычу.

Ты слышал, Самойлов? Всеобщий сбор. — перевёл на него Семёныч.

Уже через пару минут вокруг костров собрались те, кто ещё оставался гулять, и те, кто ушёл на боковую.

Только что один офицер с двумя подручными вопреки нашим правилам совершили убийство. За грубейшее нарушение офицером наших правил я лишаю Терникова офицерского чина, его подручные отправляются в ямы на 2 недели, Терников на месяц.

Да нас же так выкинут отсюда нахрен!

Раньше надо было думать. — ответил он Терникову.

Большинство зрителей злорадно скалилось.

Готов взять на себя это ответственность, заняв место Терникова. — обратился к Рымову и своим Ефимов.

Я учту твоё пожелание. — ответил уходя Рымов.

Теперь всем было не до сна… мы вернулись на своё место и какое-то время обсуждали произошедшее.

Откуда ты знал, что так будет? — поинтересовалась у меня Катя, когда Юра со Светой разошлись, а мы допивали последние, нет, крайние глотки пива.

Предположил…

Но как?

Скажем так, у меня была некоторая информация, позволяющая сделать такое предположение.

Да ну тебя. — обиженно сказала она, запустив в меня пучком травы.

Слушай, Кать, а почему ты не такая, как другие офицеры?

А ты бы хотел, чтобы я командовала? — игриво спросила она, отбросив гриву огненных волос назад.

Не, просто почему?

Нууу… — задумчиво протянула она. — Немногие мужчины будут это спокойно терпеть, а мне не нужна их злоба, да и я не из тех людей, кто самоутверждается, унижая других… но если ты так уж хочешь, чтобы я командовала… — проговорила она, проводя пальцем по моей руке. — То я могу это устроить… только тебе нужно будет пообещать, что это останется между нами…

Конечно, я не трепач…

И, сев мне на колени, она обвила меня руками, страстно поцеловав…

***

(Отрывок переписки)

Введённые стимуляторы и транквилизаторы представляют высокую опасность для испытуемых при их явных положительных эффектах.

Глава 10. Пешки идут в бой.

Вернувшись лишь под утро в казарму, я моментально заснул. Мне снился двуглавый орёл, пожирающий сам себя, кругом разлетались перья и брызгали капли крови, я хотел ему помочь — приносил какую-то пищу, но он никак не реагировал, продолжая клевать свою собственную плоть, крича при этом от боли. Потом одна голова всё же обратила внимание на ту еду, что я принёс и начала её заглатывать, не переставая при этом жалостливо и пронзительно клекотать — вторая голова и не думала останавливаться, и всё так же терзала их общее тело…

Проснулся я, на удивление, бодрым и свежим, лишь слегка не выспавшемся, но никакого похмелья и в помине не было, вскоре меня уже снова протаскивало через знакомый водоворот — пришло время кормёжки.

Доброе утро, как спалось? — спросила меня стоящая с другой стороны капсулы Таня, перекидывая халат.

Привет, хорошо, но мало.

Бурная ночка?

Угу, и, кстати, виртуальный алкоголь мне нравиться больше. — ответил я, выходя из-за капсулы.

Завидую я вам всем… то есть я имею в виду то, что вы там в другом мире, словно на другой планете…

Да я так и понял. — улыбнулся я. — А тебе как спалось?

Замечательно, тебя не убили — меня не разбудили — засмеялась она. — а то вчера многих наших посреди ночи поднимал сигнал, что их подопечные вышли.

Одного, я знаю, точно выкидывало.

Да человек десять вернуло, не знаю только кого.

После завтрака я вернулся в капсулу, и уже в другом мире отправился на свой пост к стене.

Днём подошёл Семёныч и отвёл меня в сторонку:

Я ведь тебя так и не поблагодарил…

Вообще-то я предпочёл бы в качестве благодарности, чтобы ты меня больше не подставлял, заставляя играть в свои игры… — перебил я его раздражённо.

Хм, а я хотел предложить тебе должность офицера… не прямо сейчас, конечно, пришлось бы подождать немного, чтобы всё улеглось… но раз уж ты не хочешь…

Вообще-то я за… только быть пешкой меня не прельщает.

Ну офицер и так априори не пешка… — оскалился он.

То есть в твою партию всё равно придётся играть?

Естественно, а ты как хотел? Ты либо играешь в свою партию, либо в чужую. Третьего не дано. Но вот только фигур-то у тебя нету для своей игры…

Я понял. — кивая, ответил я угрюмо.

Вот и молодец. А пока действуй по обстановке, думаю, ты уже догадался, чего я хочу…

Да. — угрюмо кивнул я.

Тогда до скорого, и не попадись.

Было бы проще, если бы Терникова выпустили.

И без него всё пойдёт как по маслу, уже идёт. — бросил он напоследок.

Насчёт Семёныча и его благодарности я не питал никаких иллюзий, тем более, что он никак не смог бы сделать меня офицером ввиду того, что не хватало лишь представителя зеков, я просто решил, что лучше действовать по его сценарию, зная этот сценарий, чем снова оказаться несведущей пешкой, которую подставят, да и сейчас наши интересы совпадали, так что последующую неделю я вносил хаос в группу тех, кто по словам Тани должен был вносить хаос в игру, поддерживая этот мир в тонусе — я убивал как сторонников Терникова, мстивших по его указке сторонникам Фимы, так и людей недальновидного Фимы, брякнувшего при всех о том, что он готов занять место Терникова. И если вдруг их конфликт и затихал, то очередные смерти его возобновляли. Интересное произошло спустя пару дней моей диверсионной деятельности — перед глазами всплыло системное уведомление: За убийство десятерых членов вашего лагеря, оставшись при этом неизвестным, вы получаете достижение «чужой среди своих». Шанс выпадения добычи с союзников повышен до 61 %, также вы получаете бонусные 10 жетонов с каждого убитого вами союзника. Сомнительный бонус за сомнительное дело, как мне показалось сначала. Однако вскоре я поменял первоначальное мнение, когда у них закончились жетоны. Учитывая этот внутренний конфликт, офицер у зеков так и не был ни выбран, ни назначен, так как в их противостоянии был численный паритет, и, не смотря на то, что они старались действовать тихо и молча, ямы постепенно наполнялись. Сами же ямы представляли собой глубокие, метров 4–6 в высоту, круглые колодцы, диаметром в метра 3, выложенные по бортам вертикальными стволами деревьев, откуда без верёвки было невозможно выбраться. Принимая во внимание то, что по возвращении в игру с завтрака или ужина аватар появлялся там же, где и был на момент выхода, единственная возможность покинуть яму досрочно была умереть и появиться на месте респауна в центре лагеря, что, конечно же, имело бы мало смысла в нынешних реалиях, где выбравшихся таким образом одни могли снова убить, другие же просто вернуть обратно в яму.