Диверсанты - Евгений Андреянович Ивин

– Где сейчас Серж?

– Информации пока нет. Но думаю, уже где-то под Одессой. Ночевали они в Киеве в кемпинге. Здорово водит машину, дьявол! Как взял на трассе сто двадцать, так до самого Глухова гнал. Вертолетом сопровождали, машинами. Там Ребров.

– Вы уверены, что «побег» прошел чисто?

– Он же сам проявил инициативу. Нас даже перехитрил с магнитофоном и прощанием с мамой. Так что нашим вариантом не пользовались.

– Что-то нотки хвастливые стали проскальзывать, – улыбнулся Лазарев. – А хвастать пока нечем. Вопросов много без ответов. Кому он звонок выдал? Кому? Почему рванулся в Одессу? Кто эта женщина с ним? Зачем?

– Тут все ясно. Мадаму он вызвал свою по телефону. Ей и звонил. С ней безопасней. Как отвлекающий маневр. А в Одессу – родной город.

– Тебе бы в прогнозе погоды работать. Або будет дождь, або нет, но и солнце может быть!

– Сомневаетесь?

– Одесса покажет. Если он нам связи не даст… не хочется думать о последствиях. Генерал был против нашей затеи, но я его убедил.

* * *

К Одессе они подъезжали, когда солнце уже было в зените. Перед крепким каменным домом, обнесенным добротным дощатым забором, остановились.

– Приехали! – устало потянулся Серж. – Жить будем здесь! Ванна и туалет, завтрак и обед по заказу, как в приличном ресторане, только все свеженькое, с Привоза. Уезжать, Галчонок, не захочешь! Хорошо бы вода потеплела!

А через час Серж вывел машину со двора, закрыл ворота. За калитку вышла его спутница в легком цветастом сарафане, с сумкой через плечо.

– Иди, Галчонок, окунись! Заодно воду разведаешь. Говорят, уже теплая. Не успеешь просохнуть, и я вернусь. Солнце к вечеру спадет, поедем тряпки покупать, – он поцеловал ее и сел в машину.

Покрутившись по городским улицам, полным людей и машин, Серж подъехал к пивному бару, где в свое время были Лесняков и Барков, закрыл машину и вошел в полумрак помещения. За стойкой стоял сам Лева в белом замызганном халате с закатанными рукавами.

– Салют! – приветствовал он Сержа, словно они расстались только вчера. – Спустись в камеру, я сейчас приду.

Серж обогнул стол и нырнул в подвал под занавеску. Лева следом вошел а каморку,

– Как доехал? – спросил он. – На дороге густо?

– На новой трассе свободно. Есть что-нибудь стоящее хлебнуть? В горле пересохло.

– Ангел, ты же забыл, куда пришел! – обиделся Лева. – Я же тебя жду уже целую вечность. Тут пузырек один фазанчик вчера оставил. Сказал, чтобы без тебя не вылакали.

Лева достал из-под стола темную бутылку «Наполеона», вынул из шкафчика пузатые фужерчики.

– Имеются яблоки, конфеты, компот, курага, орехи, а хочешь воблу? – оживился Лева.

– Давай курагу, Левик! Да простят нас французы, – с ударением на последнем слоге сказал Серж. – Не обидятся за кощунство! Да и встречу надо обмыть!

– Тут тебя еще «кейс» с шифром ждет. Если валюта – у меня есть один тип, нуждается в «попугайчиках», – Лева вытащил из холодильника два яблока, насыпал в пиалу орехов и кураги и ногой пододвинул к Сержу черный чемоданчик.

Серж покосился на него и откупорил бутылку коньяка…

…Лесняков, упрятавшись в дальний угол, чтобы не видел Лева, осиливал третью кружку пива, когда молодой курчавый бармен, которого когда-то Алесик назвал карапузом, вдруг выскочил из-за занавески с перекошенным от ужаса лицом и бросился к двери. Лесняков шагнул вперед и мгновенно поймал его за руку. Притянув к себе и заглянув в обезумевшие от страха глаза, тихо спросил:

– На змею наступил? Чего испугался? Ну? – грозно прикрикнул он на парня.

– Там дядя Лева… – сдавленно, заикаясь, прошептал тот дрожащими губами. – Они оба… – махнул он рукой вниз.

Лесняков переступил порог подвала и сразу увидел лежащего на полу Сержа. Лева скорчился в кресле, неестественно вывернув руку. Капитан опустился на колени перед Сержем, послушал сердце, взял стоявший на полу «кейс», осторожно поднял его и приложил ухо к крышке.

– Быстро гони всех в шею и закрывай шалман! – закричал он парню.

В лаборатории молодой человек в белом халате поколдовал над «кейсом» с помощью загадочных приборов и тревожно сказал полковнику Кравцову: «Время неизвестно, в любую минуту…»

Что он сказал дальше, Лесняков не слышал, но несмотря на свою кажущуюся медлительность, уже бежал к машине с «кейсом» в руке.

…Ребров сидел перед Лазаревым в кабинете. Он чувствовал себя виноватым, хотя объективно вины тут его не было.

После смерти Сержа и Левы он допросил бармена и единственно, что смог узнать ценного – это был мужчина, у которого слегка седоватые волосы гладко зачесаны, выше среднего роста. Появился он вчера вечером и сразу же уединился в подвале с Левой. Через несколько минут Лева вернулся за стойку. Когда ушел гость, он не знает.

Ребров немедленно поднял списки пассажиров, прилетевших накануне из Москвы, и отобрал всех мужчин в возрасте свыше тридцати пяти лет. Таких оказалось около двухсот.

Лазарев, выслушав доклад Реброва, чертил на листе бумаги избушки, пририсовывал им крыльцо, трубу, снова избушки. Реброву было известно, что это признак крайнего раздражения полковника. И не зная, что дальше сказать, майор добавил:

– Чемодан рванул, как фугасная бомба. Взрывное устройство было соединено с крышкой.

– А ты чего ждал? – спросил холодно полковник. – В их деле нужна солидная подстраховка. Не коньяк, там «дипломат» – раз уж Сержа приговорили. Провал для Сержа начался в ГУМе, это ясно. Серьезный гражданин стоит за этим делом. Ловко он нашу работу перечеркнул. Может, он и ГУМ затеял для проверки Сержа? С чем идти к генералу? Просто ума не приложу! С задержанием Сержа мы перестарались, сразу последовала реакция. Работа дилетантов!

Раздался телефонный звонок. Лазарев взял трубку, послушал и положил на рычаг.

– Один пассажир не соответствует паспорту. Выходит, Икс или кто-то другой летал по чужому или фальшивому документу. За эту неделю этот гражданин самолетом больше не летал. Но в Одессе он вряд ли остался. Это были для него чрезвычайные обстоятельства, и тут он оставил фальшивый след. Откуда же теперь начинать? – словно про себя рассуждал Лазарев. – Я думаю, акции Баркова должны сейчас повыситься. Ему же нужен человек. Алексей Иванович сказал бы, что надо Иксу сообщить, что у нас есть для него человек. Он конечно знает о Баркове. А не кажется ли тебе, Ребров, что Серж был для него уже отработанным материалом? Посмотри, как он активно его толкал на мелкие антисоветские акции: Райский, Катерина, Князь, ГУМ. Эти ребята из ГУМа признали Сержа, он их подбил на листовки. За три тысячи рублей. Им нужны на кооператив. Они подумали и рассчитали так: девушка примет все на себя, а она беременна, на шестом месяце, и ей