Сказки о сотворении мира - Ирина Ванка

— Нет.

— Зачем же я тащилась сюда с синяком под глазом?

— Совсем по другой причине.

Машина тронулась. Доктор Русый хранил молчание.

— Боже мой, неужели гэбисты приходили за Ниночкой?

— Приходили. Может, гэбисты. Может, нет. Прошла подозрительная геологическая партия мимо поселка, просилась заночевать, все вынюхивала да выспрашивала, но Сима спрятала Нинку на чердаке, а Элис вышла к гостям.

— Не поняла…

— Не поняла? Что ж тут непонятного. Нину спрятали, Лизу твою выставили напоказ. Ясно?

— И что же геологи?

— Посмотрели на девочку, разъяснили Симе, куда обратиться за пособием, и пошли себе дальше. Я узнавал по своим каналам: никаких геологических разведок в этом районе уже двадцать лет не велось и не предполагается. Делай вывод.

— А я здесь при чем? Элис надо сказать спасибо и дать конфету.

— Думаешь, я бы сам не справился с этой задачей?

— Женя, зачем ты меня звал?

— Догадайся.

— Хочешь предложить мне руку и сердце?

— Тебе? — удивился доктор. — Ты что, замуж за меня хочешь?

— Поезжай! — приказала графиня.

Доктор задумался.

— Хорошо сидишь? — спросил он. — Пристегнись, а то выпадешь из машины. Тут такие дела… В общем, дела странные, я бы даже сказал удивительные.

— Рассказывай…

— Ты знаешь, что Ниночка не говорит совсем.

— Знаю.

— Абсолютно аутичный ребенок.

— Женя, она необязательно ребенок. Возможно, это взрослый гуманоид и совершенно не женского пола. Что мы об этой «Ниночке» можем знать, если она не разговаривает?

— В том-то и дело, что можем узнать, потому что она общается с твоей Элис.

— Общается с Элис?

— Сима сказала так: подружились сразу, как только ты уехала, как только Лиза перестала прятаться за твою юбку. Ниночка будто бы взяла над ней шефство. За ручку везде ходят вместе, а в последнее время бабка стала замечать, что эти две кумушки о чем-то лопочут между собой, притом вполне осознанно. Что у них вроде бы какой-то странный язык между собой образовался, главным образом, из нечленораздельных звуков и языка, похожего на немецкий.

— Вот это да! — воскликнула Мира. — А почему, собственно, нет? Элис с бабочками общается, с цветочками… почему ты думаешь, что она не может поладить с живым существом?

— Я оставил Симе диктофон, попросил записать. Элис говорит какие-то немецкие фразы. Бабка немецкий не помнит со школы, а вот Ниночка…

— В школе учила немецкий язык, — догадалась графиня. — Или нет, раньше, чем свалиться к Симе на хутор, она бомжевала на вражеской территории.

— Не знаю, — пожал плечами доктор. — Я запись с их трепом разобрать не смог, и знающим людям прокрутить не рискнул. Мало ли, о чем они треплются. Там глухой баварский диалект с архаизмами и смысловыми оборотами, которые понятны только баварцам.

— Ничего подобного! Элис говорит по-немецки очень просто и доходчиво. Даже я понимаю.

— Вот и будешь переводить.

— Я? — удивилась Мира.

— Но я же не приглашу переводчика с улицы. Ты подумай, какие разговоры пойдут.

— Я не знаю баварских диалектов. Я могу понимать только примитивные фразы.

— И что нам делать? Засветить гуманоида? Пойми, если мы войдем с Ниночкой в контакт, это будет прорыв в истории человечества. Мы будем первые. Только представь: у нас с тобой в руках уникальная возможность узнать, что это за существо, откуда оно взялось…

— А почему нельзя спросить об этом у существа каким-то другим способом?

— Да потому что оно общается только с Элис! — повторил доктор. — Пойми, ни с кем, кроме Элис, оно не общается.

Бабушка Серафима не ждала гостей и только развела руками.

— А девки-то мои за грибами ушли.

— Какие грибы, тетя Сима? — удивилась Мира.

— Да ну их, — отмахнулась хозяйка и поставила вчерашний суп на горячую печь. — Пусть погуляют, наберут сучков, поганок. Им в радость, а я все потом потихоньку выброшу.

— Тетя Сима, они действительно говорят?

— Говорят, говорят, только мне их не понять. На каких-то своих языках говорят. Я тех языков не знаю, да и поздно мне обучаться. Может ты, Мирочка, поймешь. Ты у нас умница. Ты же у нас умница? — спросила Сима, выставляя на стол тарелки.

— Умница, умница, — подтвердил доктор. — Она говорит на всех языках. Сейчас этих девок выведем на чистую воду.

Доктор Русый пообедал и тем же вечером уехал, разминувшись в дверях с котом Мартином. Серафимины коты не приняли иностранца в компанию, набили его усатую морду и отправили гулять в лес. С тех пор упитанный арийский кот перемещался по двору короткими перебежками, от порога до забора и от забора до порога. Доктора Русого деревенское общество тоже встретило неприветливо. Девки спрятались от него на чердаке и вылезли, когда докторский джип скрылся из вида.

Мучения графини Виноградовой протекали в одиночестве, в обстановке полного непонимания и ограниченного доверия. Девки сначала прятались от графини, как от всех пришлых, но когда поняли, что их сиятельство тоже неплохо лазает по чердакам, смирились. При графине девицы между собою не общались, но держались за руки, всюду ходили вдвоем и в четыре глаза таращились на чужую тетю, когда та приближалась к их милой компании.

Бабушка Серафима посреднических услуг оказывать не стала, сославшись на нехватку времени. Бабушка вставала с петухами, чтобы подоить козу, растопить печь, приготовить завтрак. Мытье посуды, испачканной за завтраком, плавно перетекало в приготовление обеда. Не присев ни на минуту, Серафима принималась за ужин. А поздним вечером, наведя порядок в избе, бралась прокручивать фарш к следующему дню. Графиня смотрела на часы: до полуночи Серафима возилась на кухне, таскала банки из подпола в подпол, переставляла посуду с полки на полку, прежде чем погасить свет. Потом раздавался протяжный скрип кровати, один раскатистый всхрап, и свет зажигался опять. Начинался новый день с дойки скотины. Бабушке Серафиме действительно было некогда, а графиня Виноградова, наблюдая за ней, открыла для себя секрет ее поразительной уживчивости с самыми необыкновенными существами: баба Сима никогда не мучилась чужими проблемами. Она занималась своими делами и никого не напрягала. Никогда не огорчалась плохим новостям, зато всегда радовалась хорошим. И, если Элис с Ниночкой приходили из леса, вымазанные по уши с цветочками и букашками вместо грибов, она радовалась цветочкам и букашкам, не обращая внимания на грядущую стирку, как будто не ей предстояло отстирывать штаны и кофточки. Девки гуляли, где хотели, приблудные коты лазали по огороду и по дому, баба Сима стряпала на кухне, никого не учила жить, никому не мешала, никаких проблем близко к сердцу не принимала, напевала себе песенку и улыбалась.