Сказки о сотворении мира - Ирина Ванка

— Сима тебя не одобрит, а мне влетит.

— Иди сюда, — шепнул он, пролезая в узкое окно чердака. — Идем, говорю…

Ниночка сидела в углу, поджав коленки, рылась коробочке с дребеденью, которую они с Элис собирали в лесу. Там же Мира нашла свою помаду и тушь для ресниц, которую у нее умыкнули без спросу. Даниель приблизился к гуманоиду по-пластунски.

— Привет, — сказал он, — я Даниель. Я человек… — он обернулся к графине, которая ползла следом. — Слушай, а если по-итальянски?

— Ей что итальянский, что санскрит, что иврит. Говори хоть на языке глухонемых. Ниночка, — обратилась Мира к черноглазому существу, — пожалуйста, пообщайся с нами. Мы тебе ничего плохого не сделаем.

— Да, — подтвердил Даниель.

— Может, мы сможем найти твоих родственников, и они заберут тебя домой. Просто нам интересно знать, откуда ты?

Не моргающий взгляд Ниночки остался таким же тревожным и безучастным.

— Ерундой мы с тобой занялись, флорентиец, — сказала графиня.

— Подожди, мне кажется, что мы неправильно себя ведем.

— Это точно.

— Во-первых, она никакая не Ниночка. Наверняка у нее другое имя. Может, она вообще не девочка.

— И я им говорю, это может быть взрослая особь, — согласилась графиня.

— Посмотри, какой у него умный взгляд. Дети так никогда не смотрят. Точно говорю, это взрослое существо.

— Почему же оно не хочет с нами общаться?

— Давай спросим?

— Давай.

— Мосье, — обратился итальянец к пришельцу, — что нам надо сделать, чтобы снискать вашего расположения?

— Дай конфету, — шепотом посоветовала Мира.

— Я дам, оно съест, и что дальше?

— А что ты хочешь?

— Оно же не собачка, чтобы взять лакомство и прыгать на задних лапках. Оно же разумное существо. Смотри, какая голова большая.

— У головастика тоже голова большая, почему ты с ним не вступил в контакт?

— Подожди. — Даниель подполз ближе. Глаз гуманоида слегка прищурился. — Ты понимаешь, что я говорю? Мирей, спроси по-русски…

— Ниночка, когда мы говорим, ты понимаешь, просто не хочешь отвечать, правда?

Ниночка прищурилась еще больше, потому что Мира тоже подползла на недопустимо близкое расстояние.

— Смотри, оно же думает. Оно же реагирует, — заметил Даниель.

— Оно думает, как бы выпихнуть нас со своей территории.

— Неправда. Оно думает, стоим мы того, чтобы с нами вступать в контакт, или не стоим?

Экспериментаторы подползли еще ближе.

— Нина, Элис — человек, и она серьезно больна, — начала графиня. — Пожалуйста, помоги ей вылечиться, потому что люди не могут ей помочь, а твои родственники, вероятно, могут. Если они могут летать быстрее и выше, чем летают люди, значит, и лечить могут лучше. Пожалуйста, помоги Элис.

— Мирей, точно тебе говорю, это взрослый тип, — Даниель перешел на шепот.

— Как ты определил?

— Он похож на моего деда. Ты посмотри в глаза. Это, вероятно, старик. Посмотри, какой мудрый взгляд. Может, они общаются телепатией? Мы в детстве так себя проверяли, угадывали мысли… — Даниель, закрыл глаза ладонью. — Вот так: расслабляешься и цепляешь первую же мысль, что приходит голову. Если наши с тобой мысли совпадут, значит, телепатический контакт есть. Давай попробуем. Спроси у него что-нибудь.

— Ниночка, ты можешь помочь Элис? — спросила Мира и закрыла глаза.

— Ну, что? Почувствовала ответ?

— Ни фига я не почувствовала. А ты?

— А я почувствовал, но не то, что ты думаешь.

— Скажи…

— Знаешь, что учудил мой дедуля?

— Ты никогда не рассказывал.

— Тебе расскажу, — согласился Даниель, глядя в глаза инопланетного существа. — Мой дедуля был человеком мудрым и образованным, а потом загрустил по жизни.

— Как загрустил?

— Очень просто. Ему надоело общаться с людьми, все вокруг стало ему неинтересным, и он удрал к шведам. Просто так, сел на пароход без всяких документов и исчез.

— Ну и что?

— В Швеции он прикинулся идиотом и жил также как этот, на хуторе у какой-то старухи, помогал по хозяйству, учил язык, вникал в местные обычаи, любовался северной природой, а когда освоил язык и осмотрелся, опять загрустил по жизни. Потом он удрал в Японию и там прикинулся идиотом. В Японии-то его родственники и нашли, но дед к тому времени уже знал японский, ему опять стало скучно, он опять куда-то сбежал, но куда, мы уже не узнали.

— Ты это к чему? — не поняла графиня.

— Мой дед был ученым-этнографом, преподавал в университете и, знаешь что… на старых фотографиях у него точно такой же взгляд, как у этого «головастика». Ты его спроси, прав я или не прав, а я скажу, дурак он или прикидывается.

Ниночка вжала голову в плечи, но взгляда не отвела. Все это время она слушала Даниеля также внимательно, как Мира, и также молча. Графиня не успела ничего спросить. Хлопнула дверь, контактеры ползком попятились к выходу и едва успели стряхнуть с себя солому. Сима вывела из машины заплаканную Элис с распухшей щекой, и Ниночка исчезла с чердака вместе с игрушками.

Второй день переговоров отца с дочерью ничем не отличался от первого.

— Красиво здесь у вас, — разглядел наконец-то Хант. С огорода Симы открывался вид на лес и на реку, огибающую пригорок, как средневековую крепость. — Сейчас, — пообещал он, — Сима ее покормит, умоет… я продолжу слушать рассказы о куклах и мячиках.

— А о подружках?

— Подружка — это еще одна кукла, — объяснил Хант. — Элис не считает ее живым существом.

— Элис считает живым все на свете! — возмутилась Мира. — Разве ты не понял? Каждый камушек, каждая травинка для нее живые и разумные существа. Боже мой, о чем с тобой разговаривать, если ты не понял элементарного?!

— Пойдем, — предложил Хант, — сама послушаешь.

Следующий акт допроса происходил в присутствии Миры.

— Спроси у Элис, где ее дом?

— У Марты и Мартина, — доходчиво ответила девочка.

— А теперь спроси, где дом ее подружки Ниночки?

Элис не поняла вопроса. Как они ни бились над картой звездного неба, не удалось выяснить даже примерного направления. Только зря довели ребенка до слез. Элис пора было снова собираться к зубному врачу, доктору Русому пора было успокоиться и оставить свои честолюбивые планы.

— Вот Солнце, — стала объяснять графиня, рисуя в тетрадке желтый круг, — вот наша планета… вот Венера, вот Меркурий… Дальше нас от Солнца…

— Марс, — подсказал доктор.

— Марс, — Мира нарисовала планету красным карандашом и подвинула тетрадь к девицам, — покажите мне пальцем, где Ниночкин дом.