Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Айзек сердито фыркнул.

— А ты хоть знаешь, что искать? Как оно может выглядеть?

— Гремучек точно нет, — поспешно мотнул головой Вепуат. — Никаких растений, камней и животных. Только эти листья. Это же просто листья, так?

Айзек и Гварза переглянулись.

— Хорошо рассмотрел листья? — спросил Кенен у Вепуата. — На них есть какие-нибудь значки? Нарисованные, процарапанные, — что угодно?

Вепуат качнул головой.

— Да нет, ничего. Просто листья. И эта гедиминова штука внутри. Может, в неё что засунули…

Гедимин сердито фыркнул. «И долго мы будем так стоять⁈»

— Пусть все отойдут, — сказал он, поворачиваясь к Айзеку. — И нхельви тоже. Я пойду проверять.

Айзек недовольно сощурился.

— Думаешь, ты — самый ненужный сармат в экспедиции?

— Думаю, что хватит тут маячить, — буркнул Гедимин, оглядываясь на холм. — Лагерь-то под присмотром? А то, может, нас выманили специально…

Айзек быстро переглянулся с Гварзой, открыл рот, но Гедимин не стал его слушать — шагнул вперёд и вскинул над головой «арктус». Ещё секунда — и защитный купол закрыл его от сарматов.

«Оставить продух на всякий случай…» — Гедимин взрезал поле над головой и выгнул его края кверху. Защитное поле было непрочным, полупрозрачным, — «арктус» без привычной подпитки реактора еле-еле «теплился». Гедимин выждал ещё секунду и двинулся к белому свёртку.

Листья он содрал, не приглядываясь, — это были обычные растительные остатки, такими же аборигены оборачивали ценные образцы. Пару секунд он сидел рядом со сфалтом, осторожно поглаживая корпус; потом рывком поднял его и привычным движением сдвинул пластины и взялся за переключатель. Табло вспыхнуло зеленью, и Гедимин услышал гул системы охлаждения и воздухозабора. «Работает,» — он медленно улыбнулся, прижимая реактор к груди; сердце билось так сильно, что трудно было дышать. Он сдвинул ещё пластину, и на пальцы «выплеснулось» фантомное тепло.

«Работает,» — сармат вскинул сфалт над головой, направляя сопло в небо. Сгусток плазмы ушёл вертикально вверх и взорвался в двух сотнях метров над долиной. От грохота заложило уши, но Гедимин услышал, как громыхнуло ещё дважды — три багровых облака повисли над ним, клубясь и меняя цвет. Третий залп был из «кинетики» — сармат увидел белую, быстро краснеющую черту от земли до неба; громыхнуло секунд через пять — снаряд, разогнанный до космической скорости, всё-таки во что-то врезался.

«Салют, мать моя колба…» — Гедимин с кривой ухмылкой прижал к себе сфалт и пошёл к защитному полю. Купол вскрыли снаружи, сармат даже притронуться к нему не успел — так и вышел с нелепой улыбкой, крепко прижимая реактор к груди, и уже на ходу сообразил, что надо бы перевесить оружие за спину.

…Сфалт лежал на столе в шатре-лаборатории. Гедимин задумчиво перебирал твэлы и контейнеры для облучения образцов. Сюда, в реакторную капсулу, никто не проникал — да и не мог бы, при всей стойкости аборигенов к омикрон-излучению. Можно было не проверять, но Айзек настоял; он и сейчас маячил у стола, терпеливо дожидаясь, пока Гедимин всё изучит.

— Ну что? — спросил нависший над столом Гварза, едва реакторная капсула закрылась, а защитное поле пропало. — Повреждения? Следы вмешательства?

Гедимин качнул головой.

— Целый. Ни царапины. Но… — он угрюмо сузил глаза. — Кто-то его трогал. Была попытка запуска. Может, и не одна.

— Только попытка? — быстро спросил Айзек. — Неудачная?

Гедимин брезгливо поморщился. Хотя сфалт был цел и невредим, и чужих следов на корпусе вроде бы не осталось, сармату очень хотелось промыть обшивку всеми подручными дезинфектантами. «Грёбаные дикари! Ваше счастье, что…» — он стиснул зубы и медленно разжал кулаки.

— Кто-то убирал пластину с переключателя, — мрачно сказал он. — Потом задвинул, но не так, как обычно. Видно, что в спешке. Результат не понравился. И тут, в показателях…

Гедимин тронул табло.

— Видна сигма-вспышка. Очень сильная. И «хвост» предыдущей. Как будто было две попытки… что-то с ним сделать. Тут память маленькая, затирается…

Он досадливо сощурился и прикрыл табло ладонью. Гладить сфалт при всех сарматах было неудобно, хоть рука и сама тянулась.

— Только «сигма»? Без «омикрона»? — Гварза быстро переглянулся с Айзеком. Оба выглядели озадаченными.

— Что это могло быть?

Гедимин дёрнул плечом.

— Понятия не имею. Грёбаные дикари!

Айзек еле слышно хмыкнул.

— Дикари-дикари, а переключатель нашли… — его ладонь легла на плечо Гедимина, и тот вздрогнул от неожиданности. — Спокойно, атомщик. Всё уже позади.

— Ага, как же, — Гварза угрюмо сощурился и отступил назад, складывая руки на груди. — Нергоны разобрались в нашем оружии. Почти применили его. Не знаю, что у них пошло не так…

— Но это заставило их вернуть сфалт, — закончил за него Айзек. — Безо всяких требований и даже без попытки поставить ловушку… Ауна!

Страж, молча выжидающий у «двери», шевельнул ушами.

— Таркасан в пути, и мне неспокойно, — Айзек, тронув на прощание Гедимина за плечо, двинулся к выходу. — Скажи нхельви, чтобы…

Последний зверёк с громким стрёкотом выскочил из шатра, и в «лаборатории» стало пусто. Гедимин едва заметно ухмыльнулся и погладил сфалт по прикладу.

— Интересно, скольким кочевникам поотрывало руки, — зашевелился притихший было Вепуат. — Чем-то эта штука их всерьёз напугала. Я в твоё отсутствие иногда трогал твой плазморез. Думал его опробовать, но всё не складывалось. Похоже, мне сильно повезло.

Гедимин смерил его угрюмым взглядом и молча показал кулак. Вепуат виновато хмыкнул и отодвинулся. Сокол, свесившись с его плеча, обнюхивал стол и уже тянулся к ближайшему штативу. Гедимин отодвинул пробирки и тяжело поднялся на ноги.

— Не таскай сюда эту тварь. Не нравится мне её хобот…

…Едва открылись шлюзы, Гедимин, отодвинув плечом Вепуата, направился к поддонам с пластами гзеша. Минуты три он тряс их, растягивал за края и наматывал на руку, потом, удовлетворённо хмыкнув, сбросил «ткань» в общий поддон