Пуд соли на сердечную рану - Татьяна Луганцева

– Нет. Кстати, вы меня даже обрадовали. – Глафира жмурилась на солнце. – Я-то думала, что косвенно виновата в смерти Светы, пусть даже она и несостоявшаяся убийца. Что спровоцировала своим безумным поступком аварию. А оказывается – роковое стечение обстоятельств, виноват грузовик.

– Так и было. Причем с водителем грузовика ничего не случилось. Мы с тобой вот тоже живы. Меня спасла подушка безопасности на руле, а Свету выкинуло из машины через лобовое стекло прямо под грузовик. Но умерла она не от этого.

– А от чего?

– Шприц каким-то образом воткнулся ей в шею, и сердце мгновенно остановилось.

– Ужас… – поежилась Глафира.

– Ты спасла меня. – Мужчина внимательно посмотрел на нее.

– Верно, хотя не очень сильно этого хотела… – кивнула она. – Просто по привычке, ведь я же врач.

– Я говорил с твоей подругой Настей Семеновой.

– Ну вот, началось! – закатила глаза Глафира.

– Зря ты так. Я узнал много хорошего про тебя. – Петров кинул на нее лукавый взгляд.

– Что именно?

– Да все! Что приехала сюда, желая изменить свою жизнь, что хочешь стать заведующей хирургическим отделением…

– Да проехали уже! – замахала руками Глафира при последних словах.

– Как это проехали? Ты же о работе в центре и хотела со мной поговорить? – удивился он.

– Я, если честно, уже ничего не хочу. За короткий срок я два раза попадала в такие истории, каких раньше со мной никогда не происходило. А случились они именно сейчас, когда я захотела изменить жизнь. Наверное, мне сигнал из космоса, что не надо ничего менять.

– Я вот тоже получил сигнал, что зря предвзято отнесся к тебе в первый раз. Второй раз ты опять же появилась в моей жизни странно, но зато я остался жив. И я понял, что ты можешь быть заведующей, хотя сама оперировать и не можешь. Извини, что напомнил…

– Да ничего, это факт.

– Факт печальный. Можно подумать, что ты лезла за повышением по головам. Но на самом-то деле заведование для тебя – единственный шанс остаться в профессии, – сказал Алексей.

Глафира с большим интересом посмотрела на него.

– Как вы все четко просекли…

– Ну так я же не дурак. Ты на меня не обижайся, я не знал, сразу не разобрался. Ты же понимаешь, что, вкладывая деньги в такой крупный проект, я болею за него душой. Хочу, чтобы вышел толк, чтобы максимальное число людей вылечилось в новом, современном медицинском центре. У меня было условие, что в подборке персонала я тоже приму участие. Хотя я не медик и не могу лично побеседовать с каждым, но я бы очень внимательно ознакомился с рекомендациями, узнал бы о работе того или иного человека на его предыдущих местах работы… Поэтому когда мне сообщили, что пьяная женщина, чуть не помешавшая строительству, хочет заведовать в моем центре хирургией, я решил, что ты не в себе… Конечно, тогда от меня можно было услышать только «нет».

– Я понимаю, – согласилась с ним Глафира. – По крайней мере, выглядело все в тот момент именно так. Я не сержусь на ваш отказ. И никогда не сердилась, потому что понимала: из-за стечения обстоятельств другого ответа я от вас и не могла услышать.

– Но теперь я выслушал твою подругу и не поленился навести кое-какие справки, – повторил Алексей.

– И что узнали? – улыбнулась Глаша.

– Только хорошее. Ответственна, порядочна, пунктуальна…

– В свете последних событий это звучит как-то нереально, – отметила она.

– Но я поверил тем людям, с которыми разговаривал. Хотя за тобой надо присматривать. Может, специалист ты и неплохой, но методы, которые ты готова использовать для достижения своих целей, вызывают сомнения…

– Да я просто не знала, как еще могу встретиться и поговорить с вами! Я запуталась!

– Вот-вот…

Глаша вздохнула.

– Чего сейчас приходили-то? Душно тут, хочу вернуться в палату.

– Подожди. Давай хоть познакомимся нормально. – Мужчина протянул ей руку. – Алексей. Алексей Валерьевич Петров. И давай перейдем на «ты».

– Глаша. Глафира Геннадьевна Ларская.

– Очень приятно.

– Взаимно. Так я пойду?

– Глаша, подожди. Куда ты теперь спешишь?

– Сам говорил – сейчас жизнь на больших оборотах… Да я же со своей палочкой как раз к ужину доковыляю!

– Я сидел за рулем, когда произошла авария, поэтому…

– Ты не виноват.

– Поэтому я собираюсь оплатить твое лечение, – закончил начатую фразу Петров.

– Я не хочу.

– А я настаиваю.

– Теперь я понимаю, почему ты богат, – поежилась Глафира. – Умеешь быть таким жестким…

– Ты еще говорила, что умен, – напомнил Алексей.

– Мне не надо особо лечиться.

– Я говорил с твоим врачом. У него другое мнение, он считает, что надо.

– Очень считает? – Глаша оторвала сухую травинку и сунула одним концом себе в рот.

– Очень! К тому же у тебя еще есть время до вступления в должность, – заметил Алексей.

– В какую должность? – замерла она. И внутренне возликовала – да неужели?!

– Ты не поняла, что я в самом начале сказал? Ты будешь у нас в команде, я беру тебя заведующей первым хирургическим отделением. Тем, которое… как-то оно хитро называется… В общем, по животу.

– Абдоминальная хирургия, – подсказала доктор Ларская.

– Вот-вот. Короче, будешь заниматься тем, чем занималась всю жизнь. Ты справишься, я уверен.

– Спасибо! – Глаша вдруг кинулась Петрову на шею, чуть не заплакав. – Спасибо, что поверил. Я оправдаю доверие. Это все, что мне нужно. Огромное спасибо! Не бойся, ты не ошибся.

– Я рад, что все так разрешилось. Теперь вот отправим тебя на лечение… Ты обещала.

– Я ничего не обещала! – воскликнула Глаша.

– Я отправлю тебя в лучший санаторий Подмосковья.

– Так уж и лучший?

– Обижаешь! Современные корпуса с евроремонтом, все условия для восстановления физических и душевных сил организма. Огромная лесопарковая зона, все в цветах, ухоженно и благоухает. Два бассейна, теннисный корт, мини-зоопарк, лошади. Очень спокойная, респектабельная обстановка. Приятное общество – бизнесмены, работники искусства, спортсмены… Культурные мероприятия. А питание – шикарный шведский стол с фруктами, овощами, мясом и рыбой… Соглашайся, Глаша!

– Вы прямо так расписали…

– Мы уже на «ты» перешли… – придвинулся к ней Алексей.

Глафира подняла взгляд на холеное лицо самодостаточного и самоуверенного человека, сидевшего рядом. На очень красивое лицо, очень… И по его взгляду поняла, что он это знает, женщины ему много раз это доказывали.

– Я поеду при одном условии, – медленно проговорила Глаша.

– Слушаю…

– Чтобы вот ничего личного. Чтобы я лично вам ничего не была должна.

Алексей некоторое время молчал, переваривая информацию, а потом рассмеялся, но не зло и надменно, а так… по-доброму. Но его смех почему-то обидел и смутил Глашу.

– Ты чего решила?! Глафира, ты серьезно думаешь, что я завоевываю женщин именно таким способом? Шантажом и подкупом? Хотя в твоем понимании снять девушку в клубе тоже ужасный поступок.

– В моем понимании – не очень. Но я не понимаю, что тебя так развеселило. Я просто предпочитаю сразу расставить все точки над «i». Что я, немолодая и негламурная, имела наглость возомнить, будто такой человек, как ты, мог приударить за мной, тебя это рассмешило? – жестко спросила Глаша.

Алексей тут же перестал улыбаться.

– Я не хотел тебя обидеть. Меня рассмешило, что я выгляжу таким подлецом в твоих глазах. Не беспокойся, ты мне ничего не будешь должна. О чем вообще речь? Ты спасла мне жизнь! С меня подарок. И все равно буду всю жизнь должен.

– Путевки будет достаточно, – сказала Глаша и выплюнула соломинку.

– Жизнь стоит дорого, она бесценна.

– Да, бесценна. За нее благодари свою маму, – ответила Глафира. – Поэтому достаточно путевки.

– Хм, мне говорили, что в хирургию идут люди определенного склада… Теперь я и сам вижу.

– Какого склада?

– Ты не упадешь в обморок при виде мыши?

– Нет.

– Ты максималистка?

– Больше «да», чем «нет»…

– Хирурги – высокоинтеллектуальные люди.

– Вроде не дура, – пожала плечами Глаша. – По крайней мере, училась нормально.

– Ты не заплачешь на людях? – продолжал свой психологический тест Алексей.

– Я вообще фактически не плачу…

– Ты цинична?

– Да.

– Сложный характер?

– Не простой.

– А для женщины-хирурга необходимо иметь мужские черты характера?

– У меня достаточно и женских черт в характере, – ответила Глаша. – Все?

– Я почти угадал? – просиял Алексей.

– Почти. – Глаша зевнула. – Теперь моя очередь. Можно интимный вопрос? Почему-то именно на эту тему мне хочется поговорить.

– Конечно, задавай свой вопрос, – с готовностью согласился Петров, словно его абсолютно не смутило слово «интимный».