Тайна Старого Леса - Тори Халимендис

-Не знаю, - ответила я с легким удивлением, - но полагаю, что немало: косы-то у нее совсем седые.

-А ты внимательно разглядывала ее лицо?

-Нет, - я даже поежилась от подобного предположения. - И уверена, что никто из горожан не рискнул бы. Понимаешь, при встрече со знахаркой все обычно отводят взгляд. Не знаю, почему, но даже дети так делают. Хотя, если учесть что именно ведьмой мамы пугают непослушных малышей - оно и немудрено.

-Ну я-то лишен местных предрассудков, - усмехнулся Этьен. - И разглядел ее как следует. Так вот, у нее совсем нет морщин, чистая гладкая белая кожа. И глаза у нее яркие, и спина прямая, и движения гибкие, и голос не дрожит. Да и в целом могу отметить, что она очень красивая женщина. Даже седина ее не портит.

Вероятно, после этих слов мне полагалось ощутить ревность, но я для этого была слишком озадаченна - или же все-таки понимала, что ревновать Этьена к Элсмет попросту глупо. Но действительно, похоже, что никто в городке не задавался вопросом о возрасте колдуньи. Раз седая - значит старая, вот и все. К тому же, насколько я помню, седой она была давно, во всяком случае я ее с иным цветом волос не припоминала. И, как назло, обсудить этот вопрос не с кем. Хотя...

-Этьен, - решительно заявила я, - нам надо поговорить со священником.

Старик, придя на зов Арье, с готовностью согласился ответить на наши вопросы. Услышав же, что мы желаем поговорить об Элсмет, он нахмурился - похоже, что симпатии у него местная колдунья не вызывала.

-Эта женщина появилась в нашем городке около двадцати лет назад. Откуда она приехала - никто не знает, впрочем, как и о ее прошлом. Вела она себя весьма нелюдимо, что только способствовало появлению самых разнообразных слухов. Впрочем, полагаю, что ни одна из этих сплетен не походила на правду, потому и пересказывать их вам не вижу необходимости. На окраине стоял заброшенный домик, там она и поселилась. Да и поныне там живет. Единственным человеком, с кем она сдружилась, был Ганс, бобыль, живший неподалеку.

-Их связывала только дружба? - спросил Этьен.

-О большем я достоверно не знаю, - отрезал священник, - стало быть, и говорить не буду. Возводить поклеп не в моих привычках. Но Ганс ей помогал, дом привел в порядок, кровлю перекрыл, шкаф сколотил, еще что-то по хозяйству делал, сейчас всего уже и не припомню.

-И где этот Ганс сейчас?

-Уехал спустя год. Сказал, что отправляется в большой город счастья пытать. Отъезд его наделал много шума, нечастое это у нас событие, чтобы человек насиженное место покидал. Но со временем разговоры затихли, а Элсмет так и жила одна, дружбы более не с кем не водила. Однако же горожане прознали каким-то образом, что она микстуры составляет и начали забегать к ней. Говорят, будто бы ее снадобья действуют лучше, нежели средства господина аптекаря, но здесь я, опять же, судить не берусь, поскольку никакими лекарствами, произведенными упомянутой дамой, не пользовался.

-Как вы полагаете, может ли она быть причастна к тем событиям, из-за которых вы вызвали нас в ваш городок?

Священник ответил столь быстро, словно ожидал услышать этот вопрос и давно уже продумал ответ:

-Увы, но здесь я вам помочь не смогу. Ни в чем дурном эта женщина замечена не была, а обвинять человека бездоказательно не в моих правилах.

-Он ее подозревает, - сказал Этьен, когда старик оставил нас одних.

-Да, - кивнула я, - но догадками делиться не будет. Слушай, а почему я не знала о том, что Элсмет - приезжая? При мне никто никогда об этом не упоминал.

-Потому что к тому времени, когда тебя начали интересовать пересуды, новость уже порядком устарела, - хмыкнул Арье. - Вот когда она только появилась здесь, разговоры только вокруг нее и крутились. И когда она сошлась с этим Гансом - тоже. А потом все перемывали им кости, когда он уехал. А теперь, спустя только лет, что за интерес об этом говорить? Живет себе ведьма на окраине, зельями приторговывает, вот и все. Старшее поколение эту историю знает, но им она неинтересна, а молодым никто рассказать не удосужился.

В этих его словах промелькнуло нечто очень важное, но что именно, я осознать не успела, мысль быстро ускользнула. А Этьен, не подозревая о моей досаде из-за неудавшейся попытки сообразить, что же меня так насторожило, продолжал:

-Надо сказать Филу, пусть обаяет какую-нибудь кумушку подходящего возраста да порасспросит ее как следует.

Я подумала, что Филиппу не позавидуешь: Вероника отличалась весьма буйным нравом, так что за сбор сплетен двадцатилетней давности несчастному писарю, скорее всего, придется дорого заплатить.

Этьену пора было возвращаться в ратушу, он и так достаточно задержался и на его отсутствие могли обратить внимание, а нам вовсе ни к чему было, чтобы кто-нибудь заметил, что помощник Старшего Дознавателя посещает храм в то самое время, когда я помогаю священнику разбирать бумаги. На прощание он еще раз поцеловал меня и я не сразу после его ухода смогла вернуться к храмовым книгам - стояла, прижав ладони к горящим щекам и смотрела на захлопнувшуюся дверь невидящим взглядом.

На следующий день Этьен пришел в храм вместе с Филиппом. Дюкре галантно поцеловал мне руку и произнес:

-Значит, теперь мы с вами, Анна, будем работать вместе? Рад, весьма рад, что у меня появилась столь очаровательная помощница.

-Надеюсь, ты не позабудешь, что главная твоя задача - охранять Анну? - Этьен был мрачен и шутливого настроения друга не разделял. - Фил, я тебя очень прошу, проследи, чтобы с ней все было в порядке.

-Да ладно, ты ведь знаешь, что всегда можешь на меня положиться, - мигом стал серьезным писарь. - Не беспокойся, обещаю, что под моим присмотром твоя девушка будет в безопасности.

Я бросила на Этьена укоризненный взгляд - вот о наших отношениях он мог бы другу пока и не рассказывать. И не смогла удержаться от шпильки в адрес Дюкре:

-Боюсь, если ты будешь приглядывать за мной слишком уж пристально, то наибольшая опасность будет мне грозить со стороны Вероники - она очень не любит, когда покушаются на что-нибудь ей принадлежащее.

Филипп рассмеялся, а Этьен улыбнулся, но голос его звучал озабоченно:

-Я как раз хотел рассказать тебе, Анна, о своей находке. Фил уже знает, я его полностью ввел в курс дела. Помнишь наш разговор о пожаре на том месте, где сейчас пустырь?

-Забудешь такое, - поежилась я, вспоминая приснившийся мне в ту же ночь кошмар.

-Так вот, я обнаружил одну интересную бумагу. Своего рода признание, невесть зачем написанное. Вероятнее всего, что это все-таки отрывок из письма - но кто спрятал его, отправитель или адресат, узнать нам уже, скорее всего, не удастся. Оно было засунуто в древнюю книгу с перечнем уплаты налогов. Сам же листок едва не рассыпается от ветхости, так что вынести его из ратуши не представляется возможным. А место, в котором я его обнаружил, заставляет предполагать, что это признание желали скрыть от посторонних глаз, причем в спешке. Что помешало забрать его, нам остается только гадать.

Но вопрос, кто и зачем спрятал лист бумаги в учетную книгу, меня интересовал куда меньше, чем тот, что сразу же сорвался с губ:

-Там было написано что-то важное, да? - я переводила взгляд с одного мрачного лица на другое.

-Пожар вспыхнул не случайно. Это был поджог и в огне погибли люди. А одну девушку, успевшую выпрыгнуть из окна, все равно догнали и убили.

-Значит, она не выжила, - прошептала я.

-Кто она, Анна?

Я пересказала Дознавателям свой сон. Похоже, им это совсем не понравилось. И если Филипп выглядел просто встревоженным, то на лице Этьена читался почти ужас.

-Фил, я очень прошу тебя...

-Я понял, - перебил друга Дюкре.

-Да что это с вами такое? - не выдержала я.

-Это плохо, очень плохо, Анна, что ты видишь такие сны. Да еще и твоя связь с Лесом и Волком... Видишь ли, женщин, сгоревших в том доме, как и девушку, выпрыгнувшую из окна, убили религиозные фанатики. Жестоко расправились с несчастными только потому, что посчитали их ведьмами.

-Как Элсмет?

-Боюсь, - с горечью сказал Этьен, - что как раз Элсмет местные жители недооценивают. Немного побаиваются, не отрицаю, но в целом относятся как к обычной травнице. А я уверен, что она куда опаснее обычных знахарок и умением варить зелья ее способности не ограничиваются.

-К тому же, - добавил Филипп, - абсолютно непонятно, что такая женщина, как она, делает в этой глуши - извини, Анна.

-Ничего, - отмахнулась я, - я и сама прекрасно знаю, что живу далеко не в большом городе. Но если Элсмет не считают опасной - во всяком случае, не до такой степени, чтобы пытаться лишить ее жизни, то что сделали те несчастные, что заслужили столь страшную участь?

-Спасли своих убийц, - зло ответил Этьен.

Я была поражена:

-Как это?

-Помнишь, я рассказывал тебе о двух девушках, спасших городок от голода?

Я кивнула.

-Так вот, их обвинили в связи с дьяволом. Их и еще трех женщин, что вместе с ними жили в доме около Леса. Не знаю, были ли они родственницами или их связывало что-то иное, да и о том, почему они поселились в столь странном месте, никаких упоминаний я не обнаружил - возможно, вы с Филиппом потом и найдете какое-то объяснение. Но этих женщин обвинили в злом колдовстве и наведении порчи, а то, что они живут особняком, послужило дополнительным аргументом. Ты даже не представляешь, Анна, насколько легко люди могут поверить в любую ерунду, если обвинитель будет достаточно настойчив. И с какой радостью перекладывают вину за собственные неудачи на чужие плечи. За время службы я видел немало таких случаев, хотя до столь ужасных последствий там не доходило. Здесь же жертв обвинили в том, что это они вызвали засуху.