Башни Полуночи - Роберт Джордан

Вокруг Перрина появились волки, врываясь в реальность на пике прыжка. Они продолжали выть, прыгая друг на друга, ликуя и танцуя в солнечном свете, когда тот хлынул на них. Они заходились лаем и разбрасывали клочья снега. Прыгун был среди них, он подскочил в воздух, паря над Перрином. Последняя Охота начинается, Юный Бык! – Прорычал Прыгун. – Мы живы. Мы живем! Перрин повернулся к месту, где стоял Ранд. Если бы эта тьма забрала Ранда…но не сумела. Он широко улыбнулся.

- Последняя Охота наступила! – крикнул он волкам. – Давайте начнем!

Волки согласно завыли, столь же громко, как недавняя буря.

Глава 31

Мэт вылил остатки вина себе в рот, смакуя сладкий и прохладный вкус. Он поставил кубок и бросил пять костей. Они покатились по деревянному полу таверны, стуча друг о друга.

Воздух был тяжёлым. Тяжёлым от звуков, проклятий, тяжёлым из-за запахов. Дым, крепкие напитки, стейк, так сильно перчённый, что вкус мяса был едва уловим. Может так и лучше. Даже в Кэймлине мясо портилось непредсказуемо.

Вонючие мужики (один из них вонял чесноком, другой - потом, третий - дубильней) вокруг Мэта смотрели как упали кости. Их волосы были сальными, пальцы грязными, но зато монеты правильными. Игра называлась Плевок Коронко. Она происходила из Шайнара.

Правил Мэт не знал.

- Пятёрки, произнёс мужик, вонявший чесноком. Его звали Риттл. Он казался непредсказуемым. - Проиграл.

- Нет, мягко ответил Мэт. Неважно, что правил он не знал. Он знал, что выиграл, чувстовал это. Его удача была с ним.

Хорошая штука. Сегодня ночью она ему понадобится.

Другой мужик, пахнущий дубильней потянулся к своему поясу, где он носил отравленный нож. Его звали Саддлер, и подбородок у него был такой, что можно было мечи точить. - Я вроде слышал, как ты сказал, что не знаешь правил, дружок.

- Не знаю, сказал Мэт - Друг. Но это победа. Может поспрашиваем по залу, поищем кто ещё может это подтвердить?

Три мужика переглядывались с мрачным выражением лиц. Мэт встал. Стены таверны были тёмными от того, что внутри годами курили трубки, а окна - несмотря на приличное стекло - мутными из-за грязи и дыма. Не чистить их - было традицией. На видавшей виды вывеске на фасаде было изображено колесо повозки и официальное название - Пыльное колесо. Вместо этого все называли её Колесо слухов, поскольку это было лучшее место в Кэймлине, чтобы послушать слухи. Большинство из них не было правдивыми, но это была только половина веселья.

Большинство пило эль, но Мэт в последнее время пристрастился к хорошему красному вину. "Хотите еще, мастер Красный?" спросила служаночка Кэти - красотка с блестящими черными волосами и улыбкой, такой ширины, что покрывала полпути до Кайриэна. Она флиртовала с ним весь вечер напролет. Не обращая внимание, на слова Мэта о том, что он женат. Он даже не улыбнулся ей. Ну, может разок. И едва ли своей самой лучшей улыбкой. Некоторые женщины не в состоянии увидеть правду, даже, если она написана у них на лбу. Это факт.

Он отмахнулся. Только один кубок сегодня, для храбрости. Проклятие, но ему было нужно хоть чуточку. Смиренно он снял платок с шеи и отбросил его в сторону. Вытащил свой медальон с головой лисы, Свет, было приятно носить его снова! - и повесил его поверх одежды. На нём был новый красный с серебром кафтан, купленным Томом.

Мэт взял прислоненный к стене ашандарей, снял c него чехол, обнажив лезвие. Положил копье на плечо и крикнул: "Эй, кто-нибудь в этом проклятом месте знает правила Плевка Коронко?

Три мужика, с которыми он играл оценили оружие, третий из них, Снэлл, встал, засунул пальцы за пояс штанов, распахивая плащ и показывая короткий меч, пристёгнутый к поясу.

Сначала большинство проигнорировали Мэта. Люди беседовали, слышались истории про прошедшую армию Порубежников, беременность Королевы, Возрожеднного Дракона, о таинственных и не очень смертях. Каждый был готов поделиться слухами. Некоторые посетители гостиницы носили едва ли не тряпье, некоторые же имели прекрасные одежды. Дворяне, обыватели и кто угодно между этими сословиями приходил в Колесо Слухов.

Пара человек у барной стойки посмотрела на Мэта со злостью. Один из них помедлил, прищурившись. Мэт протянул руку и взял черную широкополую шляпу со стола, держа ее как корону, а затем одел себе на голову. Один из мужчин подтолкнул локтем напарников. Потный лысеющий мужик с которым Мэт играл в кости, в раздумьях почесывал подбородок, как будто пытался что-то вспомнить.

Снэлл улыбнулся Мэту. "Похоже никто не ответил тебе, друг. Полагаю, тебе стоит нам доверять. Тебе не следовало бросать, не узнав сперва правил. А теперь тебе следует заплатить или -"

Глаза Риттла широко открылись, он поспешно вскочил и схватил друга за руку. Наклонившись к нему он что-то зашептал. Снэлл посмотрел на Мэтов медальон. Потом встретился с Мэтом глазами.

Мэт кивнул.

"Извини нас," сказал Риттл и заковылял прочь. Двое других присоединились к нему. Они оставили кости и свои монеты на земле.

Мэт небрежно опустился на колено, сгреб монеты и высыпал их к себе в кошель. Он оставил кости. Они были обточены всегда выбрасывать тройку. Мэт оценил их парой бросков, перед тем, как забрал монеты.

Шепот побежал по залу, словно рой муравьев, покрывающих труп. Стремительно задвигались стулья. Разговоры поменяли свой темп, одни посетители притихли, другие же затараторили, спеша окончить беседу. Мет поднялся. Люди засуетились освободить ему путь.

Мэт оставил золотую крону на краю стойки, после чего прощально махнул шляпой Хэтчу, хозяину гостиницы. Тот стоял за стойкой протирая бокалы, рядом была его жена. Она была симпатичная, но Хэтч имел специальную дубину для увещевания мужчин, которые излишне долго на нее пялились. Ну, Мэт лишь разок коротко взглянул на нее.

Мэт оставил свой черный шарф лежать на полу. Всё равно теперь он был порван. Он вышел в ночную темноту, и в этот момент кости перестали греметь в его голове.

Пришло время действовать.

Он вышел на улицу. Он весь вечер провел с открытым лицом. Мэт был уверен, что его несколько раз узнали. Преимущественно мужчины, которые выскочили в ночь, ничего не сказав. Когда он спустился с крыльца гостиницы, люди столпились возле окон и дверей.

Мэт постарался не замечать, как взгляды буравят его спину. Свет, он чувствовал, что снова висит в петле. Он поднял руку и нащупал шрам. Прошло много времени с тех пор, как он вышел куда-либо с открытой шеей. Даже с Тайлин он обычно оставлял шарф надетым.

Но этой ночью он танцует с Джаком-из-Теней. Мэт привязал свой медальон к ашандарею. Он был прикреплен так, что лежал на лезвии плашмя и немного выступал за край клинка . Так его было трудно использовать - он должен был бить плашмя, чтобы коснуться плоти, но это давало больше преимущества, чем если бы он размахивал медальоном вручную.