Para Bellum - Геннадий Хазанов

– Зачем мне два купе, лучше бы вы десяток бутербродов спроворили, – попенял Сергей. Он был голоден, зол из-за того, что с Ленкой не удалось поговорить даже по телефону. Не от Поскрёбышева же было звонить и не из Генштаба.

– Во втором купе поедет охрана, – пояснил полковник. – Это не моя инициатива. А насчёт бутербродов, – с обидой продолжил он, – вот, – и протянул корзинку из ивовых прутьев, накрытую полотенцем. – Всё ещё тёплое.

Генерал с чувством пожал руку человеку с лицом убийцы и предусмотрительным и заботливым складом характера. Или умением точно рассчитать свои поступки, чтобы они способствовали карьерному росту. Даже если так, желудку Маркова всё равно, наполнили его из добрых побуждений или ради исполнения небескорыстных планов. Главное, наполнили.

Едва он вошёл в купе, в дверь негромко стукнули. На пороге показались двое парней в штатских костюмах, огромный и ростом, и комплекцией блондин и огненно-красноволосый, который рядом с товарищем казался даже щуплым.

– Товарищ комфронтом, – без уставной формалистики обратился блондин, – разрешите представиться. Мы ваша охрана. Старший лейтенант Загайнов. Это – лейтенант Хуршудянц, – указал он на рыжего. Марков невольно улыбнулся. – Вот, все так реагируют, – сообщил лейтенант и тоже улыбнулся.

– Вы от какой службы? – поинтересовался Сергей Петрович.

– Разведка Генштаба. К Наркомату внутренних дел отношения мы не имеем. Равно как и к Наркомату госбезопасности, – ответил Загайнов. – Мы слева от вас. Если что, стукните в стенку. Но мы постараемся, чтобы «если что» не произошло.

Под белоснежным полотенцем таился не десяток бутербродов. Там был изрядный кусок буженины, свежайшие белые булочки, зелёный лук, лимон и бутылка грузинского коньяка. Ещё обнаружились пара вилок и стаканов, столовый, но острый нож. Словом, всё необходимое для того, чтобы утолить голод и не без приятности провести несколько часов в поезде. Как минимум, скоротать время до того момента, когда откроется вагон-ресторан.

Марков ещё раз помянул добрым словом полковника Иванова, плеснул в стакан остро пахнущей жидкости и взялся за еду. Под стук колёс он и не заметил, как уничтожил все припасы. Бутылка опустела едва на треть. С чувством приятной сытости Сергей откинулся на мягкую полку и заснул.

Утром почему-то остро захотелось есть. Чувство было таким сильным, что Сергей решил отправиться в вагон-ресторан. В конце концов, состав международный, так что кормить должны были прилично. А желудок требовал жидкого и горячего.

Генерал набросил на плечи пиджак, который на всякий случай всегда лежал на дне чемодана. Щеголять мундиром в общепите было неловко. И отправился по подрагивающим в ритме рельсовых стыков коридорам в соседний вагон, гастрономическую Мекку.

Из пары десятков столиков заняты были не больше половины. Приличные штатские костюмы, полевые формы командиров Красной Армии. Человек пять женщин разного возраста.

Официант принёс меню. Сергей Петрович сделал заказ. Ждать пришлось минут пять-семь, и перед Марковым появилась исходящая паром и мясным запахом тарелка щей. Однако не успел он окунуть в варево ложку, раздался громкий голос: «Граждане, прошу немедленно покинуть помещение». В ресторан вошли пятеро бойцов под предводительством остролицего лейтенанта с петлицами Наркомата внутренних дел. Рядовые поднимали посетителей из-за столов, даже подталкивали замешкавшихся в спины. Маркова поразило, что никто не попытался протестовать, ни штатские, ни армейцы. Не реагировали даже на грубые тычки. Начальник группы смотрел на происходящее спокойно, как пастух глядит на собак, сгоняющих в кучу стадо овец.

Один из солдат подошёл к Маркову:

– Освободите вагон. Дозавтракаете позже.

– А в чём дело? – спросил генерал.

– Вас это не касается. Спецобслуживание, – бросил сверху вниз служивый.

Сергей Петрович откинулся на спинку стула.

– Пока я не закончу есть, никуда не уйду.

Боец оглянулся на остролицего, и тот бросился к возмутителю спокойствия.

– Очистите зал, – приказал он металлическим голосом.

Марков встал.

– Представьтесь, товарищ младший командир, и потрудитесь объяснить, что происходит.

– Вы кому приказываете? – прошипел чекист. – Вы НКВД приказываете? Вон отсюда, пока я не приказал арестовать.

– Поезд находится на территории Особого Западного фронта, я его командующий генерал-полковник Марков, – тихо отчеканил Сергей. – Немедленно отзовите своих людей и убирайтесь.

– Документы, – потребовал лейтенант.

– Удостоверение в моём купе. Пройдёмте туда.

– Ну нет, мы сейчас пойдём в наше помещение и там разберёмся, кто ты на самом деле и почему выдаёшь себя за командующего фронтом, – осклабился командир группы. В спину упёрся ствол, двое рядовых стали по бокам. Остролицый оглядел опустевший ресторан и сделал издевательски-приглашающий жест: – Прошу.

В это время в проходе появился худощавый блондин в чёрной форме с серебряными рунами в петлице. Его сопровождал человек в штатском костюме. Он отодвинул стул, усаживая арийца, и только теперь заметил Сергея Петровича, застывшего в окружении рядовых сотрудников органов. Жестом он подозвал лейтенанта, что-то прошептал ему. Лицо младшего командира побагровело. Оправдаться штатский не позволил, сделал энергичный жест, и начальник отряда опрометью бросился выталкивать Маркова из зала. Комфронтом протащили по коридору, втолкнули в сдвоенное купе, где располагались охранники. Двое вошли вместе с генералом и остролицым, трое остались караулить снаружи.

Лейтенант уселся на диван, вынул из кобуры пистолет, щёлкнул предохранителем.

– Рассказывай, сволочь, зачем устроил провокацию и привлёк излишнее внимание к секретной операции органов НКВД? С какой целью выдаёшь себя за командующего фронтом и кто ты такой на самом деле?

Остролицый говорил тихо, но физиономия краснела с каждым произнесённым словом. Видно было, как он заводит сам себя, доводит до полубезумного состояния.

– Будешь молчать, прострелю тебе ногу. Потом вторую. Считаю до трёх.

– Прекратите истерику, – брезгливо произнёс Сергей. – И пригласите кого-нибудь из ваших руководителей.

– Только и забот у человека, который выполняет личное распоряжение товарища Берии, разговаривать с какими-то отбросами, – сказал, словно плюнул, лейтенант и поднял «ТТ».

В это время за стенкой купе в коридоре раздалась приглушённая возня, дверь купе отъехала в сторону. Оба конвоира, стоявшие у входа, тихо сползли на пол. И тихий напряжённый голос произнёс: