Ожог от зеркала - Александр Доставалов

Флейта махнул рукой и вышел во двор. Там он достал метательные ножи, обошёл дом так, чтобы не мешал ветер, и примостил берёзовый чурбак в качестве мишени. И принялся отрабатывать дальние броски.

Глава 42

– Баская была девка... Эта, светленькая. Ещё бы разок...

– Разыгрался. Там теперь всё. Заперли их в голбец.

– Какой голбец, они уже в прирубе.

Коренастый крепыш Мыло шептался с высоким крючконосым разбойничком.

– У школяров, что ли?

– Ну да. Туда точно не подлезешь. Эх, ещё бы разок...

– Мне и раза-то не досталось.

Мыло хмыкнул.

– Сходи к девкам.

– Да надоели. Тут, сучье вымя, две свежие тёлки... Может, подкопаться?

– Хвощ тебе подкопается. Сказал же, яйца отрежет. Слышь, а Маринка-то сегодня опять одна. Муха на крыше, на дежурстве.

– Маринка... Она орать начнёт.

– Заткнуть ей сразу пасть, всего и делов. И не узнает даже.

– И на морду она...

– Да в темноте какая разница? – Мыло был явно настроен попробовать. Его собеседник, похоже, хорохорился только для разговора, но отступать было уже поздно.

– Ну давай. Только попозже.

– Когда совсем стемнеет.

Грач лежал на сафьяновом диванчике и играл на флейте. Рядом стояли ваза с фруктами и бокал красного вина. Резные двери без стука отворились, вошли сухопарые близнецы и одновременно приветственно кивнули. Грач вопросительно поднял бровь. Один из близнецов толкнул другого локтем, и заговорил Сински:

– Тверские бояре их потеряли. Причём основательно, поскольку место, где погиб Костин, на их картах отмечено как уже прочёсанный квадрат.

– Идиоты, – огорчился Грач. – Торопятся. Летают на грани видимости, а потом найти ничего не могут.

– Слишком большая площадь. Плюс удача. Возможно, беглые весталки подключили какие-нибудь башенные артефакты.

– Да, сейчас эти ребята... Не то что прежде. Если сумели Костина укатать...

Грач задумался. Близнецы терпеливо ждали.

– Хорошо. Лась.

– Слушаю.

– Ты говорил, у тебя там есть какие-то подхваты.

– Есть пара людишек. Не хотелось бы их в трату отдавать.

– Нет, в трату не нужно. – Грач снова задумался. – Ты, пожалуй, выведи тверских бояр, мягко, на пропущенный квадрат. Мол, сигнал оттуда пришёл. Даже ложный. Требуется проверка. Или ещё что-нибудь.

– Сделаю. Но, может, нам лучше самим...

– Промесить эти болота? Они могут быть уже в ста верстах. Нет уж, пусть ищут. Мы придём, когда найдут. Или ты хочешь, чтобы мы там всю сеть всколыхнули?

Лась потупился. Ведуны искали не только школяров, к некоторым валчам претензии были равнозначны. Лезть самим в эту паутину действительно не следовало.

– Лизо можно не информировать?

– Выводи тамошних ребят на след. Под мою ответственность.

Ночлег под крышей воспринимался уже как роскошь. Метель постепенно стихала. Впереди предстоял тяжёлый переход, но Тарасу не спалось. Варька посапывала у него под боком, стонал во сне Ярослав. Кроме школяров, в комнате никого не было. Поворочавшись с боку на бок, Тарас повернулся в сторону Никиты. Тот лежал вроде бы с открытыми глазами.

– Слышь, Никита, – тихо прошептал Тарас, – ты ещё не спишь?

– Нет, – отозвался Никита.

– Вы когда с валчем цокнулись, хоть маленько струхнул? У тебя ведь всего один жезл оставался.

– Не успел.

– Да, быстро всё закончилось. – За стеной заскрипело. Из соседней комнаты кто-то выходил на двор. – А ты когда больше всего пугался?

– Да я не то чтобы герой. Часто. Только в руках себя держишь.

Тарас заворочался и сел. Ему явно не спалось.

– Да я не об этом. Когда вот больше всего? Так, чтобы мороз по коже. Чтоб на всю жизнь запомнить?

– Мы страшилки будем рассказывать?

– Ладно тебе. Небось признаться стыдно. Ты ж всё-таки мой цветный.

– Официально в цвет мы теперь вряд ли погрузимся.

– Всё равно. Официально, не официально... Это ничего не меняет.

– Да расскажу, не жалко. – Никита вытянул руку и снял с нитки сушёную рыбу. – Я тогда мальчишкой был, спал себе дома. Так же, как сейчас. Я темноты боялся. И было у меня что-то вроде домашнего пугала – за стеклом, на балкончике, костюм висел отцовский. И так он был подвешен, что мне всегда казалось – человек там. Так что я, если проснусь да в окошко гляну, в первое мгновение прямо обмирал. Потом, конечно, вспоминал, что всё нормально. Да и откуда взяться на балконе человеку? У нас там стекла везде, вообще на улицу не пролезть.

– Я в курсе, я знаю этот балкон.

– Ну вот. И так оно и шло. Не каждую ночь пугался, но бывало. А потом... Даже сейчас мурашки... В общем, как-то просыпаюсь, вроде зовет меня кто-то. Тихо так, вкрадчиво... Проснулся – никого нет. Думаю, почудилось, со сна блазнится. Тут глядь – человек на балконе. А я ещё в дрёме, соображаю плохо. Потом – тьфу, это ж костюм. Попустило. Я опять засыпать, а он вроде зашевелился. У меня сразу сон слетел. Я давай приглядываться. Думаю, может, ветром? Хотя какой ветер на балконе. А темно, видно-то плохо. И тут я вдруг понимаю, что там действительно человек. Действительно, человек, понимаешь? И на меня смотрит.

– Кошмар.

– Именно кошмар. Я, как контуры прорисовались да как зашевелился он, хотел заорать, а не могу. И смотрит, и вместо лица такая маска, только глаза блестят. И маска жуткая. Я тогда вообще не понял, что это маска, это потом уже.

– Так он в самом деле там стоял?

– Ну да. Именно там, где обычно висел костюм. Стоит и смотрит. Ничего больше не делал. И рукой мне так, чуть-чуть, знак какой-то. То ли привет, то ли иди сюда.

– Действительно, кошмар. А потом что?

– Ну, потом я заорал.

– Вор, что ли?

– Да нет, братишка двоюродный. Он в гостях был, пошутить надумал. Я ему как-то про костюм рассказывал, а он запомнил. Маску в лавке купил. И сообразил, как её использовать. Змей.

– Подрались?

– Какое там. Он на четыре года старше.

– Не подрались?

– Ну, я его потом всё-таки отмутузил. Но напрыгнул со спины.

– А так нормально с ним жили?

– Да мы и встречались-то всего несколько раз.

– А где он сейчас?

– Его в зельце прожевало. Лет шесть назад.

Тарас какое-то время молчал, потом сказал:

– Извини, если задел.

– Да нет, нормально. Мы не особенно дружили.

Тарас наконец умостился, как ему хотелось, и совсем уже собрался спать, когда подал голос Никита:

– Слышь, цветный.

– Слышу, но сплю.

– А ты за что Варьку любишь? – проигнорировал деликатности Никита.

– Не понял, – зевнул Тарас.