ОНО - Стивен Кинг

— Да, именно так.

— Что за человек! — дрожащим голосом восхищенно сказал Ричи и, чуть не задевая чайную чашку, стал кланяться, как будто повторяя свое «салям». — Что за человек! Что за человек!

— Бип-бип, Ричи, — сказал Бен шутливо, а потом взорвался смехом. Его грудной баритон ничем не напоминал его мальчишеский голос.

— Парни, хотите выслушать мою историю, или нет? — спросил Ричи. — Я не буду вдаваться в подробности, но вы оставьте ваше бипанье, если хотите услышать историю. Иначе я обижусь. Так вот, перед вами человек, который когда-то брал интервью у Оззи Осборна.

— Расскажи, — сказал Билл. Он взглянул на Майка и заметил, что Майк выглядит более счастливым, чем в начале завтрака, а может быть, он просто отдохнул? Или причиной было то, что он уловил незримую нить, которая связывала их всех с прошлым, они так легко вошли в свои старые роли, чего обычно не случается, когда старые друзья собираются после долгой разлуки? Так думал Билл. И еще он думал: «Если есть определенные предпосылки для веры в сверхъестественное, что делает возможным воздействие на него, то может быть, все как-то образуется? Мысль была не слишком успокоительная. Он чувствовал себя человеком, привязанным к носу управляемой ракеты. Вот уж в самом деле «бип-бип».

— Ну, так вот, — начал свое повествование Ричи. — Я могу говорить либо долго и нудно, либо дать вам комическую копию с Блонди и Дэгвуда, но я остановлюсь на чем-то среднем. Через год после того, как я поехал в Калифорнию, я встретил там девушку, и мы почувствовали сильное влечение друг к другу. Начали жить вместе. Сначала она принимала противозачаточные таблетки, но от них постоянно плохо себя чувствовала. Неплохо было бы поставить спираль, говорила она, но я еще не совсем сошел с ума: тогда в газетах впервые появились публикации о том, что они небезопасны. Мы много говорили о детях и отлично договорились, что если мы даже узаконим наши отношения, то все равно не будем их иметь, потому что не хотим. Мы не имеем права бросить детей в этот грязный, перенаселенный, говенный мир… и бам-бам, бабл, бабл, — пойдем положим бомбу в мужском туалете Банка оф Америка, а потом отойдем на безопасное расстояние, закурим и поговорим о разнице между маоизмом и троцкизмом, если вы понимаете, что я хочу сказать. А может быть, я слишком давил на нас обоих. Елы-палы, мы были молоды и разумно идеалистичны. Развязка наступила, когда меня кастрировали, толпа на Беверли Хилл сделала это без всякого сожаления — вульгарный «чик» — и все. Операция прошла без проблем и без всяких последствий. Хотя они могли быть, вы знаете. У одного моего приятеля это место вспухло до размеров колеса от «Кадиллака» образца 1959 года. Мне пришлось подарить ему на день рождения пару подвязок и две бочки, этакий дизайнерский бандаж, но опухоль спала.

— Все исполнено с твоим обычным тактом и чувством собственного достоинства, — отметил Билл.

— Спасибо, Билл, за слова поддержки. В твоей последней книге ты применил слово «совокупление» 206 раз, я считал.

— Бип-бип, Словесный Понос, — сказал Билл важно, и все засмеялись. Биллу показалось невероятным, что десять минут тому назад они говорили об убитых детях.

— Поскорее, Ричи, — сказал Бен. — Время летит.

— Мы с Сэнди прожили два с половиной года, — продолжал Ричи. — Дважды подходили к тому, чтобы пожениться. Когда все кончилось, я подумал, как мы спасли себя от сердечной боли и всего прочего, живя просто так, без всякого объединения в семью. Вскоре она получила предложение работать в юридической конторе в Вашингтоне, а я получил предложение в КЛАД, работать по выходным жокеем — не много, но все-таки. Она сказала мне, что это ее шанс, и я буду самым бесчувственным шовинистом в Соединенных Штатах, если стану вставлять ей палки в колеса; вскоре она навсегда покинула Калифорнию. Я сказал ей, что у меня тоже есть шанс. Так мы все вытряхнули и трахнулись, и в конце концов вытряхнутая и трахнутая Сэнди уехала.

Через год после этого я решил сделать обратную вазектомию. Никакой реальной причины для этого не было, и я знал по литературе, что шансов мало, но подумал — чем черт не шутит.

— У тебя был кто-то постоянный? — спросил Билл.

— В том-то и дело, что нет, это самое смешное, — сказал Ричи, ухмыляясь. — Просто однажды проснулся… с этим в голове.

— Да, хорошенькое дельце, — сказал Эдди. — Общая анестезия, вместо местной? Хирургия? Неделя в больнице!

— Да, доктор предупредил меня об этом, — ответил Ричи.

— Но я настаивал, не знаю почему. Доктор спросил меня, понимаю ли я, что операция будет очень болезненной, а результат — как игра в «орел или решка». Я сказал, что знаю. Он сказал: о'кей. А я спросил, когда же, потому что по мне — чем скорее, тем лучше. Тогда он сказал: «Попридержи коней, сынок, попридержи коней. Первым делом надо взять анализ спермы, чтобы убедиться, что операция необходима». Я сказал, что сдам анализы после вазектомии. Это сработало. Но он сказал мне, что иногда операция не нужна, потому что все происходит само собой. «Ой, мама! — сказал я. — Никто мне этого не говорил». Он сказал, что шансы невелики, почти равны нулю, но раз такая серьезная операция, мы должны все проверить. Ну, я и пошел в мужской туалет с каталогом голливудских красоток Фредерика и спустил в Дикси-чашку…

— Бип-Бип, Ричи, — сказала Беверли.

— Да, ты права, — сказал Ричи, — часть о каталоге Фредерика — ложь, конечно, вы никогда не найдете ничего подобного во врачебном кабинете. Тем не менее, доктор вызывает меня через три дня и спрашивает, какие новости я хочу услышать сначала — плохие или хорошие.

«Конечно, хорошие», — сказал я.

«Хорошие новости, что операция не нужна, — сказал он. — А плохая новость в том, что каждая, с кем ты был в постели последние два или три года, может предъявить к тебе иск как к потенциальному отцу своего ребенка».

«Вы говорите то, что я слышу, я не ослышался?» — спросил я его.

«Я говорю и повторяю, что ты способен к деторождению, в твоей сперме миллионы живых клеточек. И дни твоего скакания на неоседланных лошадках сочтены, Ричард».

Я поблагодарил его и встал. Потом я позвонил Сэнди в Вашингтон.

«Ричи, — сказала она мне. И голос Ричи неожиданно стал голосом той девушки Сэнди, которую никто из них никогда не встречал. Это была не имитация и не простое копирование, это было, как если бы она сама присутствовала здесь. — Здорово, что ты позвонил! Я вышла замуж!»

«Здорово! — сказал я. — Ты должна была дать мне знать. Я бы прислал тебе смеситель». Она продолжала: «Все тот же старый Ричи, всегда переполнен шутками». «Да, — сказал я, — все тот же старый Ричи, всегда переполненный шутками. А между прочим, Сэнди, у тебя не случилось ребеночка, после того как ты уехала из Лос-Анджелеса, или может быть, какие-то неприятности с циклом?»