Тяжелые времена - Хиллари Клинтон

Затем, после потрясений «арабской весны», которая перемешала все на ближневосточной шахматной доске, «ХАМАС» оказалась в совершенно иных условиях. Ее традиционный покровитель в Сирии, диктатор-алавит Башар Асад, начал жестокое подавление выступлений преимущественно суннитского населения страны. «ХАМАС», организация суннитского толка, оставила свою штаб-квартиру в Дамаске. В то же время суннитская исламистская партия «Братья-мусульмане», имеющая связь с «ХАМАС», пришла к власти в послереволюционном Египте, с которым граничит Сектор Газа.

Для «ХАМАС» это было так, как если бы открылась еще одна дверь, как только закрылась другая. Ситуация еще более осложнялась тем, что «ХАМАС» начала сталкиваться с возрастающей конкуренцией с другими экстремистскими группировками на внутрипалестинском уровне. В частности, речь идет об организации «Палестинский исламский джихад», которая так же, как и «ХАМАС», собиралась бороться с Израилем, но не брала на себя никаких обязательств по управлению Сектором Газа и не стремилась добиваться каких-либо результатов для палестинского народа.

Учитывая то, что Израиль осуществлял блокаду Сектора Газа с моря и постоянно контролировал свои северные и восточные границы, основным путем снабжения «ХАМАС» оставался узкий перешеек южной границы с Египтом по Синайскому полуострову. При Мубараке египтяне достаточно строго пресекали контрабанду и в целом тесно сотрудничали с Израилем, но боевики «ХАМАС» стали с успехом рыть туннели под границей и на территории Египта. После того как в Египте свергли Мубарака и к власти пришли «Братья-мусульмане», нарушать границу с Сектором Газа экстремистам стало проще.

В то же время ослабел контроль египетских властей в целом над Синайским полуостровом. Этот пустынный район площадью 23 тысячи квадратных миль (около 60 тысяч квадратных километров) вдается в Красное море с восточного берега Суэцкого канала. Синай широко известен благодаря библейским текстам и по своему стратегическому местоположению, поскольку он фактически соединяет по суше Африку и Азию. Израиль дважды оккупировал этот полуостров: в первый раз в 1956 году во время Суэцкого кризиса, во второй раз — в 1967 году в ходе Шестидневной войны. В соответствии с условиями Кэмп-Дэвидских соглашений 1979 года, Израиль вернул Синай Египту, а международные миротворческие силы, в том числе и подразделения США, прибыли для поддержания перемирия. На Синае традиционно проживают кочевые бедуинские племена, которые создавали нестабильность на полуострове. Каирские власти долгое время фактически держали их вне социального процесса в Египте. Эти племена воспользовались хаосом, вызванным революцией в Египте, для того, чтобы утвердить свою самостоятельность и потребовать больше экономической поддержки со стороны правительства и больше уважения со стороны правительственных сил безопасности. По мере того как Синай погружался в пучину беззакония, экстремисты, связанные с «Аль-каидой», стали рассматривать его как свое убежище.

В одной из своих первых встреч с новым президентом Египта Мухаммедом Мурси я спросила его: «Что вы будете делать, чтобы помешать „Аль-каиде“ и другим экстремистам дестабилизировать Египет и, в частности, Синай?» Он ответил: «А зачем им это делать? У нас здесь теперь исламское правительство». Ожидать солидарности от террористов было либо совершенно наивно, либо до ужаса зловеще. «Вы никогда не будете достаточно безгрешным для них, — попыталась объяснить я. — Мне все равно, каковы ваши убеждения. Они нападут на вас. И вам придется защитить свою страну и свое правительство». Но он ничего не хотел слышать.

К августу 2012 года угрозу, которую представляла собой ситуация на Синае, уже нельзя было игнорировать. Как-то воскресным вечером вооруженная группа боевиков в масках, численностью примерно тридцать пять человек, напала на египетский армейский блокпост недалеко от границы с Израилем и расстреляла шестнадцать солдат, которые в этот момент садились ужинать. Затем экстремисты угнали бронированный автомобиль и грузовик, погрузили на него взрывчатку и направились в сторону Израиля. Грузовик взорвался, когда они пытались прорваться через пограничный блокпост на КПП «Керем Шалом». Затем израильтяне ударами с воздуха уничтожили бронетранспортер. Все это длилось каких-то пятнадцать минут, но само происшествие глубоко потрясло как Египет, так и Израиль. После этой трагедии Египет, при поддержке США, активизировал свои усилия по борьбе с боевиками на Синайском полуострове, в том числе с применением военно-воздушных сил. Но этот район оставался крайне нестабильным.

Затем, в конце октября, одно сразу за другим произошли еще два события, которые наглядно показали, насколько теперь осложнилась и прежде нестабильная ситуация.

23 октября эмир Катара шейх Хамад бен Халифа аль-Тани по приглашению «ХАМАС» посетил Сектор Газа. Впервые с 2007 года глава государства приехал в изолированный анклав под контролем «ХАМАС», и обе стороны старались всячески подчеркнуть символичность этого события. Эмир приехал из Египта в роскошном кортеже из почти пятидесяти черных «Мерседесов» и бронированных «Тойот». «ХАМАС», в свою очередь, принимал его со всей возможной пышностью и великолепием. Исмаил Хания, премьер-министр Палестинской автономии, представитель группировки «ХАМАС», заявил, что катарский визит ознаменовал конец «политической и экономической блокады, в которой оказался Сектор Газа». Кроме того, он представил свою супругу, для которой это было первое появление на публике. В свою очередь, эмир Катара выделил 400 миллионов долларов в качестве помощи на развитие, что было больше, чем Сектор Газа когда-либо получал от всех других международных спонсоров, вместе взятых. Эмира в поездке сопровождала его супруга, шейха Моза, и его двоюродный брат Хамад бен Джасим аль-Тани, который был премьер-министром и министром иностранных дел Катара.

Это была возможность для Исмаила Хании и «ХАМАС» выйти из тени президента Палестинской автономии Махмуда Аббаса и получить признание международного сообщества в качестве законного лидера палестинского народа, а также показать, что у них светлое будущее, несмотря на отчуждение от Сирии и Ирана. Для Катара же это был шанс проявить себя как нового регионального лидера и закрепить за собой статус главного сторонника палестинского движения в арабском мире. Для Израиля это стало причиной повышенного беспокойства. Для Соединенных Штатов, которые по-прежнему считают «ХАМАС» опасной террористической организацией, поведение Катара было загадкой, которая вновь свидетельствовала о сложности борьбы на Ближнем Востоке в это неспокойное время.

Географически Катар выглядит как небольшой пальчик, вытянутый в сторону Персидского залива из Саудовской Аравии. Страна площадью чуть более 4400 квадратных километров, что составляет меньше половины территории штата Вермонт, наделена, однако, обширными запасами нефти и природного газа и, в расчете на душу населения, является одной из самых богатых стран в мире. Гражданами Катара являются всего около четверти миллиона человек, но, чтобы обслуживать потребности коренного населения, требуется многократно превышающее это число количество иностранных рабочих. Шейх Хамад сверг своего отца и стал эмиром в 1995 году, вскоре после этого положение Катара на международной арене упрочилось. Под его руководством бурно развивающаяся столица Доха стала соперничать с Дубаем и Абу-Даби в роли региональных центров торговли и культуры. Катарский спутниковый телевизионный канал «Аль-Джазира» стал самым влиятельным источником новостей в регионе Ближнего Востока и информационной платформой, с которой Катар может оказывать действие на весь регион.

Как его соседи в зоне Персидского залива, Катар не является строго демократической страной, и уважение прав человека там находится не на самом высоком уровне, однако он установил с Соединенными Штатами прочные стратегические связи, а также связи в сфере безопасности. Здесь находится крупнейшая авиабаза США. Вся эта непростая эквилибристика прошла непростое испытание во время «арабской весны».

Эмир и Хамад бен Джасим аль-Тани маневрировали, чтобы использовать потрясения, происходящие в регионе, для укрепления позиции Катара как поборника революций. Их целью было превратить свою маленькую страну в значительное ближневосточное государство, оказывающее поддержку «Братьям-мусульманам» и другим исламистам по всему региону. Другие монархии Персидского залива опасались, что такой курс может привнести нестабильность и в зону Персидского залива, но Катар видел свой шанс создать свою сферу влияния среди новых региональных сил, выходящих на сцену, и оказывать им поддержку в отстаивании своих консервативных культурных ценностей, одновременно отвлекая внимание от того факта, что у себя в стране власти Катара не проводили никаких реформ.