Элис. Навсегда - Гарриэт Лейн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Полли корчит рожицу, словно все это заурядно, но я понимаю, как нравится ей эта часть истории своей жизни.
– Купив дом в Хайгейте, родители вернулись на родину, а вскоре нашлось это местечко в Бидденбруке, где мама смогла разбить сад своей мечты. Чудесный сад! И кто теперь станет приглядывать за ним?
Полли кладет локти на край стола и закрывает ладонями лицо. Затем неожиданно вскидывает голову.
– А ведь ты превосходный слушатель, Фрэнсис. Знаешь об этом? – произносит она и внимательно смотрит на меня.
Под радужными оболочками глаз Полли пролегли темные полосы, и это делает ее глаза необычайно притягательными.
– То есть слушать умеют многие, но ты заинтересовалась моими словами.
Я понимаю: ей нравится, что я перебиваю ее не так часто, как другие, хотя не могу не признать, что в ее мнении обо мне есть доля правды. Я хороший слушатель. Большинство людей предпочитают говорить сами. Они буквально сражаются за право быть услышанными, за возможность болтать без умолку, причем нести в основном чушь. Рассказывать тупые анекдоты, хвалиться успехами или оправдывать неудачи. Это и называется «белый шум». Пустое сотрясение воздуха.
Но порой, если проявить внимание, можно услышать нечто полезное.
– Всегда к твоим услугам, – отзываюсь я.
Полли допивает кофе. Фарфоровая миска наполовину пуста, но я начинаю подозревать, что она вообще не привыкла плотно завтракать.
– Мне пора бежать, – произносит Полли, забирая со стола мобильник и протягивая руку за сумкой, которую повесила на спинку сиденья. Это дизайнерская вещь из серебристой кожи. С виду очень простая, но, несомненно, стоящая немалых денег. – Прости, что использовала тебя, чтобы… немного спустить пар.
– Но я ведь говорю совершенно серьезно, Полли, – отвечаю я, начиная обматываться шарфом. – В любое время, когда захочешь пообщаться, тебе нужно лишь набрать мой номер. Правда, не уверена, помогут ли тебе беседы со мной.
– Фрэнсис! – Полли встает из-за стола и по-кошачьи потягивается, отчего свитер задирается, обнажая полоску худощавого бедра. – Мне стало немного спокойнее. Теперь остается поразмыслить над тем, что ты мне сказала. Думаю, мне действительно будет лучше оставить все как есть. Не бросаться никуда очертя голову. В понедельник я, может, даже забегу в колледж. Любопытно взглянуть на физиономию Тони Бамера. Сэм говорит, что репетиции начнутся только летом. У него на следующей неделе работа в Нью-Йорке. Он там снимается в кино. Всего лишь в эпизоде, – добавляет она, заметив выражение моего лица. – Его отец дружит с оператором.
Она произносит это так, словно хочет добавить в свой рассказ последнюю нотку правдоподобия.
Полли склоняется, чтобы чмокнуть меня в щеку на прощание в тот момент, когда появляется официантка с листком на серебряной тарелочке.
– Дай мне знать, как у тебя все сложится, – прошу я.
Она кивает, разворачивается и уходит, ловко лавируя между столиками, на ходу поправляя свой головной убор, а я остаюсь сидеть и машинально протягиваю руку за счетом.
* * *Некоторое время ничего не происходит.
На Пасхальную неделю Эстер и Чарли снимают коттедж в рыбацкой деревушке в Корнуолле и приглашают меня провести там несколько дней. Погода сырая и ветреная. Их мальчишки, которые никогда не встают позже половины седьмого утра, мгновенно подхватывают сильнейшую простуду, и в качестве платы за маленькую комнатушку с видом на поросший мхом задний двор коттеджа мне приходится присматривать за ними по ночам.
Мэри поручает мне написать пару рецензий. Я знаю, что она делает это потому, что как штатной сотруднице мне не нужно платить гонорар, а все равно приятно.
Однажды вечером я стою в лифте и до меня доносится голос:
– Эй, Фрэнсис! Придержи двери, пожалуйста!
И хотя я поспешно нажимаю кнопку первого этажа еще раз, чья-то ступня успевает просунуться между створками закрывающихся дверей. Это Том из отдела путешествий.
– Спасибо, – вздыхает он с облегчением, протиснувшись в кабину.
Я чуть заметно улыбаюсь и достаю из кармана сотовый телефон, желая избежать с ним общения, но Том не обращает на это внимания.
– Калпеппер превзошел на сегодняшней летучке самого себя, – начинает сплетничать Том. – Так отлизал Робину задницу по поводу редакционного комментария о положении в Китае! Этот тип болтает без остановки. У него что, какое-то нервное расстройство?
Я пожимаю плечами.
– Надеюсь, что он здоров, – произносит Том, когда двери распахиваются внизу. – Меньше всего хотелось бы испытывать к этому придурку еще и сострадание.
Я не могу сдержать смеха, но стоит нам выйти в вестибюль, как я пытаюсь отстать от него, делая вид, будто у меня расстегнулась пуговица. Том задерживается у вращающейся двери и терпеливо дожидается меня. На улицу мы выходим вместе.
– До свидания, – говорю я, поворачиваясь в сторону станции подземки.
– У тебя какие-то планы на вечер? – интересуется он, вышагивая рядом. – А то мы с парнями решили заглянуть ненадолго в «Альбатрос». Не хочешь пропустить с нами полпинты?
Проще всего отказаться, что я обычно и делаю. Или, вернее, делала. Но теперь, когда я задумываюсь об этом, то понимаю, что коллеги совсем перестали приглашать меня в паб или на недорогой обед. Может, следует выяснить, отчего так происходит?
– Хорошо, почему бы и нет? – говорю я, и Том реагирует на мое согласие удивленной улыбкой.
Я вдруг замечаю, что у него очень хорошие зубы, а ресницы длинные и густые, как у пони.
– Вот и отлично, – кивает он.
Мы заходим в «Альбатрос». Джерри Эджуорт уже там, а еще наш фотограф Сол и Майк – заместитель редактора отдела новостей. У всех глаза успели чуть остекленеть. Они горстями кидают в рот жареный арахис, а пустые пивные бутылки выстроились в конце стола, как кегли в боулинге. Том идет к стойке, чтобы купить нам с ним выпить, а я неловко пристраиваюсь на затянутый в чехол стул, смущенная вниманием к своей персоне, особенно после того как Джерри замечает:
– Давненько я тебя здесь не видел.
– Меня Том затащил, – объясняю я. – И не заставляй меня пожалеть, что согласилась.
Поднося бокал с пивом к губам, он усмехается. Ему явно не хочется признавать, что я отпустила уместную шутку. Кстати, газетчики все такие. Блистать остроумием дозволено только им.
Вскоре и он, и Сол, и Майк перестают даже делать вид, будто я их интересую, и продолжают обсуждать дальнейшую судьбу редактора отдела экономики и бизнеса, чья проблема с алкоголем перестала быть секретом, когда он отстал от остальных представителей прессы и устроил громкий скандал во время недавнего официального визита премьер-министра в Индию. Никто не знает, где он сейчас. Вероятно, его отправили в известную клинику в Суррее, где лечатся от зависимости почти все знаменитости.
– Ему будет о чем рассказать, когда он оттуда выпишется, – говорит Майк чуть ли не с завистью.
Возвращается Том, садится рядом и ставит передо мной бокал.
– Тебе не удалось выудить у Мэри хоть какую-то информацию? – спрашивает он.
– Если ты не успел этого заметить сам, скажу лишь, что у Мэри ничего выудить невозможно в принципе, – отвечаю я. – А какие слухи ходят у вас?
– Да так, лишь строят догадки. Никто ничего толком не знает, но это их не останавливает.
– А зачем строить догадки? – удивляется Джерри. – Тоже мне, игры ума! Все делается по старой доброй методе. Они запугивают нас и готовят к худшему, чтобы мы потом вздохнули с облегчением, когда все окажется плохо, но не до такой степени.
– Будет хуже, чем вы можете даже предположить, – мрачно изрекает Сол. – Попомните мои слова.
После этого Том поворачивается ко мне, как бы отсекая от остальных.
– Сколько ты уже проработала с книгами? – спрашивает он.
Я отвечаю, и Том интересуется, чем я занималась раньше. Приходится рассказать ему о той цепочке ничем не примечательных событий, которая привела меня в отдел к Мэри. Он слушает вроде бы внимательно, но я замечаю, что Том невольно пытается ловить обрывки сплетен на другом конце стола: Джемма Коук, Робин, жена Робина.
– А как складываются дела у тебя? – спрашиваю я.
Он объясняет, что нынешняя должность его полностью устраивает. Она дает ему ощущение стабильности и служит источником постоянного заработка, пока он работает над сценарием фильма. Причем он достаточно чувствителен, чтобы слегка покраснеть, упомянув об этом.
Я начинаю расспрашивать его, и выясняется, что писать сценарий как таковой Том еще даже не брался. Разрабатывает сюжетные линии, делает наброски характеров героев, собирает необходимый материал.
– Нелегкое это дело, – признает он. – Я имею в виду – складно изложить все на бумаге. Но оно того стоит. Ты же слышала о Парвани?
Парвани работала у нас такой же мелкой сошкой, как я, но вскоре стала победительницей молодежного литературного конкурса, организованного под патронажем королевской семьи. Судя по последним слухам, студия Вайнштейна предложила ей стать соавтором сценария сериала. Еще упоминалось, что сама Кейт Уинслет готова сняться в главной роли.