Лавровый венок для смертника - Богдан Иванович Сушинский

— Развивать его, как и в былые времена, когда, по иронии судьбы, вы сотрудничали не со мной, а с Томом Шеффилдом, придется вам, Эллин. Я же предлагаю вместе подумать над умопомрачительным сюжетом, который поможет нам обоим.

Эллин недоверчиво взглянула на Согреда, поднялась и, согревая бокал ладошками, прошлась по комнате. Рой проследил за ее походкой, отметив про себя, что ноги у нее куда красивее, нежели ему показалось поначалу.

— Сюжет этот связан с Шеффилдом?

— Можно даже предположить, что в основу будет положена операция, связанная с его побегом.

— «Можно предположить»? — очень точно уловила смысл его слов Эллин. — Предполагать можно, что угодно. Вопрос в ином: зачем вам понадобился этот «умопомрачительный сюжет»? — молвила она, остановившись в двух шагах от Роя. — Трудно дождаться очередной пятницы? Хотите, чтобы приговоренного застрелили в четверг, во время побега?

— Во-первых, успокоим его демонстрацией своей преданности. Во-вторых, еще раз, в последний, воспользуемся услугами его… литературного опыта, — молвил Согред, удачно избегая слова «талант». — Рассказ Шеффилда, представленный на конкурс уже не под его именем…

— Не под его именем? — прервала его адвокат. — Какая деликатная формулировка!

— Вот именно, не под его… — способен принести очень солидную премию, которая позволит нам, как минимум, три месяца провести на лучших курортах мира, или же приобрести ранчо, и вообще, спокойно поразмышлять о будущем.

Эллин остановилась в шаге от Согреда, и он не удержался. Обняв ее за бедра, привлек к себе, уткнулся лицом в шелковистую ткань платья, в манящую пряность тела. Почти с минуту женщина оставалась неподвижной, давая ему возможность насладиться своей близостью и погасить, или, наоборот, разжечь страсть. И лишь почувствовав, что объятия его ослабли, мягко, артистично освободилась.

— Извините, Рой, — вернулась она в свое кресло, — но пока что я не уловила хотя бы основы вашего замысла. Цель — да, ясна, замысел — нет.

— Он намного прояснится, как только узнаете, что на борту «Странника морей» на остров прибыл некий литературный пилигрим по имени Грюн Эвард.

— Вы имеет в виду писателя Грюна Эварда?

— Вам знакомо это имя?

— Как и сотни других литературных имен обоих полушарий планеты. Уж не помню, что я там читала из Эварда, но Шеффилд не раз упоминал о нем. Да и критика не замалчивала. Интересно, что ему-то могло понадобиться на этом забытом богом островке?

— Он стремится занять место Шеффилда.

— В тюрьме?! — хохотнула Эллин.

— Пока что только в литературе.

— В наглости ему, конечно, не откажешь.

— Да только в жанре детектива он совершеннейший новичок, хотя и с претензией на законодателя мод в стиле сюрреализма, или что-то в этом роде. Прибыл сюда, надеясь ознакомиться с тюремным режимом и с камерой смертников, в которой рассчитывает найти героя своего будущего рассказа или романа. По его замыслу, это должен быть некий психологический детектив, главным героем которого станет обитатель камеры смертников. Вам приходилось когда-нибудь встречать человека, который бы рвался в тюрьму за вдохновением?

— Так помогите же ему «вжиться в образ», Рой! — мгновенно оживилась Грей. — Предложите провести ночь-вторую в той же камере, в которой обитает Шеффилд… Пройти весь путь, которым проходит смертник от камеры до электрического стула.

— Мне почему-то верилось, что вы сразу же уловите нить моего замысла, Эллин.

— Так, именно в этом и заключается весь ваш замысел? — сыграла разочарование эта несгибаемая авантюристка.

— Очень важный для меня и конечно же для Шеффилда. Который прежде должен будет воплотить всю эту интригу в лучшем из своих творений. Пусть даже пока что в сокращенном виде. Именно в лучшем — такова цена его спасения от электрического стула.

— Спасения?

— В этот раз вы слишком невнимательны, мисс Грей. Я всего лишь сказал: «спасения от электрического стула». Всего лишь…

15

На рассвете Согреда разбудил телефонный звонок. Подняв трубку, он, сонно щуря глаза, уставился в окно. Солнце, восходящее из глубин океана, уже обагрило его первыми мазками огня, крови и человеческих страданий. Часы, которые он проспал, были в одинаковой степени прекрасными и бесполезно прожитыми.

— Привет, Рой, — донесся до него все из тех же глубин океана на удивление нежный, едва слышимый голос женщины: то ли недавно проснувшейся, то ли так и не познавшей сна. — Я могла бы разбудить вас и пораньше, но, как видите, пощадила.

— Вы, Эллин?!

— По логике событий, мне следовало бы сейчас пригласить вас к себе…

— По логике событий, мне попросту не следовало бы уходить от вас вчера.

— Оплошность, которую вам еще придется очень долго искупать, — согласилась Грей. — Но, как вы понимаете, пригласить вас сейчас я не смогу.

— Только что я поймал себя на том, что проживаю первое утро на рейдере, в которое меня поднимает с постели нежный женский голос. Пусть даже доносящийся не из ванной, а из телефона.

— Знала бы я, что вам это так приятно, звонила бы каждое утро.

— Теперь у вас будет такая возможность. Поскорее одевайтесь и приезжайте ко мне.

— Для этого следует одеваться?

— Про одежду — это я так, по инерции. Вы согласны приехать?

— Хотела предложить вам то же самое, только встречу наметить в ресторане отеля «Норд-вест». Он открывается в восемь.

— Это не подлежит обсуждению, Эллин: мы встречаемся у меня, — настоял Рой. — Адвокат осужденного нанес визит начальнику тюрьмы. Ни одна сплетница не осудит вас за это. А уж затем решим, что предпринимать дальше, в каком ресторане продолжить деловую часть нашей встречи.

Вместо ответа, Эллин коротко, призывно рассмеялась. В этот раз бархатный смешок ее показался еще более нежным, чем прежде, и Согреду подумалось, что в такую женщину лучше всего влюбляться по телефону, не видя циничного оскала ее улыбки и оценивающего прищура глаз.

«Но ведь ты сам вынуждал ее к строгости, — попытался защитить женщину от самого себя. — Вечер близкого знакомства и любви ты превратил в вечер шантажа и допроса».

— В таком случае, неминуемо вынуждена буду познакомиться с вашим постояльцем, Рой.

— Черт, об этом я почему-то не подумал. — Согред и в самом деле только сейчас вспомнил, что этажом выше досматривает утренний секс-сон Грюн Эвард.

«На кой черт ты оставил его у себя? — проворчал он. — В этом паршивом городке пять отелей и две ночлежки».

— А ведь мое знакомство всегда таит в себе опасность.

— Опасность для кого: для Эварда или для меня?

— Для вас обоих, — отшутилась Эллин. А немного помолчав, уже более сдержанным, трезвым голосом уточнила: — Но и нам с вами следует подумать, должна ли я подобным образом засвечиваться. Вы понимаете, о чем речь?

Двумя пальцами, большим и средним, Согред помассировал виски с