Лавровый венок для смертника - Богдан Иванович Сушинский

— Нет, конечно. Теперь Коллин не имеет ничего общего с полицией и даже втихомолку гордится этим. Милый, добрый старикашка, честно жующий свой тюремный бутерброд, в ожидании выхода на пенсию, которую рассчитывал получать уже на небольшом ранчо в окрестностях столицы. В тот день, когда вы с ним познакомились, он покончил с формальностями, связанными с его приобретением. Рассчитывал, что, после операции, Господь подкинет ему еще пару лет бытия.

— Кажется, вы уходите от темы, Рой. Сейчас меня интересует не столько его ранчо, сколько вопрос: почему он не заявил в полицию и каким образом узнали о взрывчатке вы?

— Ответ кроется в логике вашего вопроса. В полицию он не заявил только потому, что прежде сообщил о своем открытии мне. Этот человек слишком многим обязан мне, вот почему уже несколько дней он вежливо раскланивается с начальником местной полиции, не утруждая его никакой служебной информацией.

— Так он молчит уже несколько дней?! — впервые ужаснулась Эллин.

— Втайне рассчитывая на то, что не станете запускать свою адскую машину прямо здесь, в стенах его дома.

— Теперь я уже в этом не уверена, — процедила Эллин. — Ибо неизвестно, сколько еще продлится его молчание.

— Мне нравится, что на сей раз вы играете в открытую. Тем не менее вашу угрозу пока что воспринимаю, как минутную несдержанность.

— Лучше воспринимайте, как обычную угрозу. Кстати, я до сих пор не задала вам вопрос, не задать который попросту не имею права.

— До каких пор буду молчать о вашей бомбе я?

— Не понимаю, почему ваши романы не находят издателей, — подбодрила его великосветской улыбкой Эллин. — При такой-то проницательности…

— Мое молчание безгранично.

Эллин хотела что-то заметить по этому поводу, но по окну прошлись лучи машинных фар, а затем послышалось приглушенное урчание двигателя. Они одновременно поднялись и, приблизившись к окну, проследили, как Коллин загоняет машину в гараж.

— Он часто наведывается в этот флигель? — вполголоса спросил Согред, словно Стив мог услышать его.

— Если и наведывается, то в мое отсутствие. Несколько раз мы беседовали, сидя в кафе на соседней улице. Но машину вашу наверняка заметил.

— Я предусмотрительно оставил ее возле отеля «Островитянин», — осклабился в воинственной улыбке Согред.

— Так, пожалуй, лучше. Будем надеяться, что и на сей раз Коллин не заглянет сюда.

Эллин и Рой вернулись к журнальному столику, уселись каждый в свое кресло и несколько минут молчали. Они прислушивались к тому, как все усиливающийся ветер крушит ветки деревьев и испытывает на прочность крышу строения.

— Однако в рассказе Коллина меня заинтриговала не столько ваша взрывчатка, — возобновил прерванный разговор Согред, — сколько обстоятельство, приведшее этого человека именно ко мне, а не в полицию.

Эллин вопросительно взглянула на гостя, а когда тот затянул с ответом, вежливо возмутилась:

— Не заставляйте вытягивать из вас по слову, Рой!

— О’кей. — Согред извлек из внутреннего кармана небольшой конверт и высыпал на стол несколько снимков.

Эллин скорее из вежливости, нежели из интереса, склонилась над ними, пытаясь рассмотреть изображение.

— Может быть, вы еще и объясните, чем это вы хотите сразить меня?

— Фотокопии двух вариантов сюжета нового романа Шеффилда, который он не успел написать. А вот это — более старые записи. Вот набросок фабулы уже изданного романа все того же Шеффилда: «Убийство старой девственницы». Название, кстати, тоже было предложено вами.

— Тем, в чем вы пытаетесь уличить меня, обычно гордятся, — спокойно парировала Эллин, вальяжно откидываясь на спинку кресла.

— Я ни в чем не пытаюсь изобличать вас, Эллин. Тем более что, к вашей чести, вы ничего не пытаетесь отрицать. Правда, следователь взглянул бы на ситуацию иначе. Он задался бы вопросом: так кто же все-таки сочинял сюжеты, следуя которым Том Шеффилд не только создавал свои романы, но и совершал преступления? Для него это было нетрудно, поскольку жертвами ваших интриг становились люди, хорошо известные вам обоим, довольно состоятельные и почти беззащитные в своей наивной дружбе с вами.

— В дружбе с Шеффилдом, Рой, с Шеффилдом, — зачем-то уточнила Эллин, хотя замечание показалось Согреду совершенно несущественным. — Его друзьями я интересовалась лишь постольку, поскольку они виделись мне в качестве прототипов.

— В качестве жертв, мисс Эллин.

— …И никогда не подпускала их к себе ближе, — проигнорировала уточнение Согреда, — чем этого требовало познание некоторых деталей их бытия. И потом, мне совершенно непонятно, почему роль следователя выпала именно вам, мистер Согред? И почему вы решились на нее сразу же после того, как буквально изнасиловали меня? Кого теперь я должна опасаться больше: вас или Коллина? — Согред не мог не заметить, что в голосе мисс Грей прозвучали угрожающие нотки и вся она напряглась, слегка развернув бокал так, словно собиралась выплеснуть его содержимое ему в лицо.

14

Потянувшись за бутылкой, Согред таким образом потянул время, которое понадобилось, чтобы успокоиться и проанализировать ситуацию.

— Мы и в самом деле говорим не о том, Эллин. — Он наполнил свой бокал, долил вина в бокал женщине и, мягко улыбнувшись, немного отпил.

— Видите ли, когда приговоренным уже нечего терять, они иногда прибегают к последним, спасительным, как им кажется, уловкам.

— Просветите, к каким именно.

— Например, меняют адвоката, пишут разоблачительные письма прокурорам округа, в которых излагают новые, ранее не выясненные судом факты своих собственных преступлений, или же дополнительно разоблачающие их сообщников, и тем самым уменьшающие их собственную вину. Начинается новое расследование, подключается общественность, появляется пресса… Адвокат и прокурор, теперь уже совместными усилиями, добиваются пересмотра судами их дел. Я все верно излагаю? Никаких ошибок, с точки зрения юриспруденции и процессуальных канонов, не допускаю?

— Прекратите паясничать, Согред, иначе вы сами все испортите. Пока что вы мне все еще нравитесь. По крайней мере, как мужчина, а потому можем говорить совершенно спокойно.

— Просто мне вдруг показалось, что ваш дружок, Том Шеффилд, вполне созрел для подобных реверансов в сторону законоблюстителей. — Согред откровенно провоцировал ее. Никаких фактов, никаких намеков на то, что Шеффилд может повести себя подобным образом, у него не было, никаких подозрений не возникало. Тем приятнее было ощущать, что западня срабатывает.

— Именно поэтому я все еще здесь, на этом проклятом всеми богами клочке суши, а не в Лас-Вегасе, Париже или еще где-либо. Поэтому и настояла, чтобы Том отказался от прежнего адвоката.

«Она намного умнее, чем я предполагал, — с некоторой опаской признал Согред. — Конечно, в данном случае срабатывает еще и профессиональный опыт. Тем не менее…»

— И что из всего этого следует? — вернул его к действительности бодрящий голос Эллин. — Развивайте ваш сюжет, развивайте. Не вижу динамики, интриги, не чувствую