Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— Курруи⁈ — страж встряхнул головой; взгляд у него был ошалелый. — Ни разу не слышал, чтоб курруи растили в пещерах!

Кто-то из Броннов отдёрнул ладонь от его посоха, повернулся к соплеменникам и пронзительно заверещал. Они запищали в ответ. У Гедимина зазвенело в ушах. Вепуат пару раз что-то взвизгнул, но скоро сдался — и верещание перешло в приглушённый писк по углам. Височные пластины Гедимин не трогал — смысл и итог переговоров и так были ясны. «Традиции, чтоб их! „Бронны так не делают.“ Хочешь что-то сделать — делай уже сам!»

Из шлюзовой камеры прибежал Бронн с миской и пучком тонких костей. На них что-то шкворчало, капая на пупырчатую массу в миске дымящимся жиром. Хассинельг шумно втянул воздух и широко ухмыльнулся.

— А тут говорят, что нельзя есть и куджаглу, и курруи, — задумчиво заметил Вепуат, глядя, как страж запивает грибы и жаркое разбавленным ягодным соком. — Не переварится.

Хассинельг махнул хвостом. Для посоха рук не хватило, и страж поставил его к стене, чуть придерживая хвостовой клешнёй. «А тускло он светится,» — отметил про себя Гедимин. «Разрядился, что ли?»

— Тут у кого как, — он проглотил всё, чем набил пасть, и остановился отдышаться. — Кому нельзя курруи, кому куджаглу. А кому всё впрок. При совете грибы, конечно, лучше не есть. А без совета… ну, Гор их сам лопает, не оттащишь!

Он сдержанно фыркнул и снова набил пасть.

Оттуда, где стоял Гедимин, просматривалась оранжерея — и подрастающие грибы, размером уже с Броннский кулак. Часть воронок, врастающих в гравий, увяла и сморщилась, и стебли из них уже не торчали, — но местами, всё так же неравномерно, прорастали новые.

— Ну что, ты сиди, а мы пойдём, — сказал Вепуат. — Вон, можешь искупаться — у Броннов чан есть. А не хочешь — зайди в душевую, пока свободна.

Хассинельг поспешно проглотил всё, что осталось, и выпрямился. Хвостовая клешня перебросила посох в ладонь. Бронны заверещали.

— Значит, Пламя уже горит в полную силу? — спросил страж, смущённо разглядывая стену. — И к своей силе уже привыкло? А мне бы чуть-чуть зачерпнуть. Вот…

Он поднял на ладонях тусклый посох и смутился ещё сильнее. Сарматы переглянулись.

— Разрядился? — Вепуат повернулся к Гедимину. — Тут надо на пустой склад — и экраны в три слоя. У тебя реактор рабочий? Поможешь энергией?

— Могу, — сармат, пожав плечами, протянул руку к посоху. Страж проворно отступил к стене.

— Я не хочу брать силу у Дим-мина. Есть же Пламя, и оно могущественно! Если это не запрещено…

Вепуат растерянно хмыкнул.

— Да Пламя-то Пламя… Гедимин! Как-то эту штуку можно засунуть в реактор? Она ведь сама по себе неопасна? Просто поглощает излучение…

Гедимин резко качнул головой.

— Взорвётся. Сунуть в отток — взорвётся. В активную зону — тем более. Отвести какой-то луч вбок…

— В камеру сброса! — Вепуат ударил ладонью о ладонь, «трилобиты» зашипели. — Можно же выдавить чуток энергии со сборки? Или она только раз в десять дней…

Гедимин с сомнением покачал головой.

— Не взорвалось бы. Какая у этой штуковины ёмкость?

Он перевёл взгляд на стража. Тот смотрел на сармата растерянно, приоткрыв пасть. Гедимин хотел повторить вопрос, но тут же понял, что на Равнине такие величины едва ли могут измерить. «Это ж не руда в мешках и не мерный шнурок… А ведь как-то их заряжают. И Кайшу, и то существо в подвале…»

— Идём в машзал, — сказал Гедимин Вепуату. — Энергию будем подавать по кьюгену. Когда посох хорошо заряжен — это по нему видно?

Хассинельг щёлкнул хвостовой клешнёй.

— А я тоже пойду — и скажу, если что не так. Он вообще вместительный. Я ведь просил Дуунгуа, чтоб он…

— Погоди с Дуунгуа, — Вепуат придержал его за плечо. — Тебе туда нельзя. Сгоришь. Брони для тебя у нас нет. Ты вот что…

Он на долю секунды задумался.

— Шлюз перед реактором. Он выдержит в этом шлюзе? Или сразу за ним, — там ведь не так фонит…

— Там не фонит, — буркнул Гедимин. — Хассек, ты лучше смотри сюда, на фонарь. Вот так — чуть-чуть — посох светится сейчас. Если он вот так загорится — этого хватит? Или надо вот так, совсем ярко?

Страж смигнул и на секунду сжал посох у самого навершия. Кость засветилась, но тут же, замигав, потускнела снова.

— Вот. Я сделал, чтоб светилось. Когда будет совсем ярко, вы мне покажите, ладно? Может, ещё мало будет.

Вепуат с сомнением покачал головой.

— Если мы тебе его попортим — новый-то сделать непросто… Ладно, иди с нами. Постоишь между шлюзами. Только внутрь не лезь!

…Красные кольца размеренно проворачивались то в одну сторону, то в другую. Яркий луч упирался в них и таял, впитываясь в темнеющее «стекло». Гедимин осмотрел накопительные сборки и одобрительно хмыкнул. «При такой мощности двух сборок даже мало. На десятый день их заполнит под завязку. Надеюсь, Айзек это учитывает…»

— Встань боком, — велел он Вепуату. — Эту штуку держи на отлёте. Луч пойдёт вот сюда.

— Ага, — Вепуат подался в сторону, держа посох на вытянутой руке. Гедимин отступил за вращающуюся колонну. Облучатель мигнул и погас — и тут же из красного «стекла» пророс тонкий, но яркий луч. Он коснулся белой кости и упёрся в неё. По поверхности побежали светящиеся кольца. Навершие вспыхнуло зеленью.

— Эй! — под ладонью Вепуата зажглось пульсирующее свечение, и сармат перехватил посох второй рукой. Луч, пройдя мимо, зацепил стену. Тут же вспыхнула цепочка индикаторов. Гедимин с сердитым шипением прикрыл источник ладонью.

— Не хватит ему ещё? — Вепуат повертел светящуюся кость в руках и подсунул под луч. Узкие