Белая орчанка и оборотень (СИ) - "Li Litvinenko"

— Ну… Было у тебя, когда ждешь какого-то подарочка. Он завернут и не видно, что внутри? — Продолжал намекать волк, с хитрым видом.

Единственное завернутое, что попало к ним в дом, и чего она очень ждала, были сапожки. Они со Сфеном долго копили на них. Сшиты они были на заказ. Сапожник снимал, даже, с нее мерку. Увидел что нога еще очень маленькая, пожалел их денег и посоветовал пошить обнову на пару размеров больше. Она носила их и сейчас. Теперь они ей немного давили, но продолжали исправно служить.

— Сапоги? — Сделала логический вывод Бёрк.

— Нет, нет. Не сапоги. Что-то ну… Ягодки или вишенки… Или яблочки! — Волк даже облизнулся, взглядом, дырявя область груди у зазнобы. — Только посмотреть хочу и все. Даже не трону. — Нежным голосом, с надеждой, спрашивал оборотень. — Да?

— Нет. — Твердо, не допуская других вариантов, отрезала Бёрк.

Гелиодор недовольно рыкнул и выпрямился. Убрал с курточки руку.

— Знаешь Бёрк, ты хорошая и сильно мне нравишься, но что-то у нас не заладилось. — Отстраненно, чужим уже голосом, сказал Гел. И добавил, глядя в сторону. — Не ходи сюда больше. Не мучь меня, не надо. — Развернулся и, не сказав больше ни слова, ушел.

7 глава. Альбинос

Берк хотела, чтоб у них с Гелиодором все получилось. Она уже давно была взрослая (ей было двадцать) и представление об отношениях между мужчиной и женщиной, хоть и смутное, но имела. Только каждый раз, когда Гел, пытался расстегнуть заветную застежку, перед глазами у нее появлялся образ эльфа, а в голове звучало, то самое: «какая мерзость!» Она жутко боялась потерять любимого. Да любимого. Орчанка чувствовала, она влюбилась. Сильно. Навсегда. И если в его глазах она увидит отвращение, жизнь потеряет для нее всякий смысл. Берк думала, что узнай он всю правду, что она не только карлик, но и альбинос, Гелиодор побрезгует ею и больше никогда не подойдет.

На следующее утро, как всегда теперь, топталась она возле крайней телеги. Топталась долго, но Гел к ней так и не подошел. Оборотни бросали на нее украдкой, сочувствующие взгляды, а на вопросы о вожаке только пожимали плечами. Альфа умчался на охоту и, уезжая, приказал:

— С девкой не разговаривать.

Вечером ужиная у костра, как бы между делом Гессон, рассказывал Туму как сегодня раз десять, приходила орчанка собирать вещи на стирку. Все думали, вожак взбесится, но Гел так устал, что уполз в палатку, не выдав, ни одной эмоции и не сказав, ни слова.

На другой день, когда Берк проходила раз в третий по лагерю, какой-то скучающий весельчак крикнул, что командир у веселых девчонок. Орчанка разрыдалась и убежала. Больше в тот день она не появлялось, а неудачливый шутник отхватил от Тумита хорошую трепку.

Через три дня Гел решил, что мяса у них теперь больше, чем они могут съесть и остался валяться в палатке, собираясь, весь день бездельничать. Вошел Тум, плюхнулся рядом и многообещающе посмотрел на альфу. По его довольной роже, Гелиодор понял, что речь пойдет о Бёрк.

— Ни слова! — Серьёзно прервал он, не начавшийся еще рассказ.

Лицо друга разочаровано вытянулось. — Но…

— Не хочу ничего о ней слышать! — Замотал головой оборотень.

— К черту слышать. Ты должен это видеть! — Очень убедительно заверил Тумит.

— Ладно. — Заинтересовался Гел. — Но если это какая-то глупая шутка…

Гелиодор поднялся и вышел. Очень необычное, искать, долго не пришлось. Там же где и всегда стояла Берк, но выглядела девушка совсем не привычно. У нее были распушены волосы, на голове нет шапки, а одета была в кофту и юбку, слишком легкие для этого осеннего утра. Вещи сидели на ней мешковато, видимо были чужими, наверняка принадлежали какой-нибудь гномке. Оборотень внимательно разглядывал ее некоторое время. Она стояла перед ним потупившись и молчала.

— Ты так, что, через весь хутор шла? — Спросил волк, недовольно, даже не поздоровавшись.

— Да. — Не поднимая глаз, ответила Берк.

— Небось, все пялились? — В голосе Гела отчетливо проскочили нотки ревности.

— Смотрели… — Уже увереннее глянула на него Берк.

Он взял ее за руку и потянул за повозку. Орчанка не сопротивлялась. Оборотень не стал уводить ее далеко, просто зашел за угол, чтобы их не было видно, любопытным братьям. Развернув к себе, глядя ей в глаза, он положил руку на верхнюю пуговицу её тонкой кофточки и демонстративно начал ее расстегивать. По привычке она дернулась чтобы убрать руку, Гел остановился и поднял вопросительно бровь. Берк опустила руки и хлюпнула носом, стало ясно, что она сейчас разревется. Гел тяжко вздохну и развернулся, чтоб уйти. Орчанка с плачем вцепилась в его рукав, так, наверное, хватаются за протянутую палку утопающие. Он нежно прижал ее к груди и обнял.

— Ну чего ты, маленькая? — Гладя ее по волосам, забормотал тихо, уткнувшись ей в макушку. — Ну, я же не заставляю… Не хочешь, ничего большего — просто не приходи.

— Я должна рассказать тебе страшную тайну. — Сквозь всхлипы проговорила девушка.

Гел закатил глаза. Хорошо, что Берк не видела в этот момент его лицо. Она готовилась открыть ему самое сокровенное, а он относился к этому явно несерьезно.

«Наверняка сейчас расскажет историю про свою мать и гнома». — Подумал оборотень.

— Я не зеленая. — Сказала Бёрк и выдохнула.

— Что? — Слова были неожиданными.

Уже громче орчанка повторила. — Я — не зеленая!

Она подняла заплаканные глаза на любимого. Волк смотрел на нее с непониманием.

— Я альбинос.

— И? — Все еще не видя причину для слез, спросил Гелиодор.

— Орк — карлик-альбинос! Ясно?

Гелу было все ясно. — «Папочка гном сильно наследил».

Не увидев в глазах любимого отвращения, Берк удивилась и обрадовалась. Слезы высохли.

— Неужели тебе все равно?

— Все равно.

— И совсем не противно?

— Нет. — Оборотень улыбнулся его начала забавлять, её серьезность к такой мелочи. — В общем-то, белокожая ты мне даже больше будешь, нравиться. — Уверено заявил Гелиодор. — Вся проблема была только в этом?

— Да. — Заулыбалась ему в ответ Бёрк, у неё словно камень с души свалился.

— Ну, раз мы во всем разобрались…

Он легким прыжком заскочил в телегу и затащил Берк за собой под полог. В телеге было почти темно, полог был плотный и не пропускал свет. На дне лежало немного мешков, видимо с мукой и крупой. На них без лишних слов и повалил волк орчанку. За эти три дня он страшно по ней соскучился и жарко целуя, дал ей это понять.

Он целовал её торопливо, как будто заново помечая свою территорию и жадно вдыхал аромат, обвивавший ее как чудесное растение. Обоняние оборотня, ощущая запах словно рисовало в его мозге картинку, вот и теперь он «видел» как сквозь золотые листья на лиане её запаха, появились бутоны цветков, которые вот-вот раскроются. Чужых запахов на девушке не было, никто другой к ней не приближался и не прикасался за время пока они не виделись. Звериная натура внутри него успокоилась, поняв, что на его собственность никто не покушался.

Руки Гелиодора обнимали ее лицо, придерживая запрокинутую голову. Его губы жадно отнимали у нее поцелуи. Он раздвинул ей ноги, удобно между ними расположившись, опираясь на локти, чтоб не раздавить свою малышку. Одна рука, медленно лаская, скользнула по щеке, кончиками пальцев проведя вниз по шее. Он задвигал бедрами и в такт, начал ласкал ее рот языком. Бёрк нравилось, когда он так делал, она начала двигать под ним, терлась о его пах чуть выгибаясь, Гел, глухо застонал. Их тела, уже привычно, поймали общий ритм.

Берк неловко чувствовала себя в юбке. Под ней были надеты высокие вязаные гольфы и тонкие, коротенькие, полотняные панталончики. Ветер, залетавший под края полога, непривычно холодил кожу. Но телу, было жарко. Бёрк вообще была мерзлячкой, ей постоянно было холодно, но рядом с оборотнем орчанку словно согревало персональное солнце. Губы оборотня заскользили вниз по дорожке, где только что прошлись пальцы. Из петельки выскочила пуговица, потом другая. Вытащив края кофты из-за пояса юбки, он расстегнул весь ряд. Гелиодору стал виден переход цвета из зеленого в белый, он был не ровным и проходил ниже ключиц. На руках, оборотень специально подтянул рукава, чтобы посмотреть, окраска заканчивалась на середине предплечий. Вид был забавный. Но Орчанка от этого совсем не теряла для него свою привлекательность.