За Ленинград! За Сталинград! За Крым! - Петр Кошевой

Вперед на врага, на его территорию!»

Эту телеграмму читали и перечитывали во всех ротах. Воины повторяли горячий призыв: «Вперед на врага, на его территорию!» Мы понимали, конечно, что туда ведет длинный и трудный путь, не все из нас дойдут до цели. Но вера в победу на исходе памятного 1941 года была необыкновенно сильной.

20 декабря – еще одно радостное для нас сообщение: 54-я армия генерал-майора И.И. Федюнинского, наступавшая правее нашей 4-й армии, разгромила войбокальскую группировку противника: 11, 291 и 254-ю пехотные дивизии.

А в январе нового, 1942 года к нам прибыли члены Военного совета 4-й армии – дивизионный комиссар И.В. Зуев, полковой комиссар Л.П. Грачев – и представитель Президиума Верховного Совета СССР В.П. Кондратьев. 20 января И.В. Зуев вручил дивизии орден Красного Знамени.

Под сенью зимнего леса мы построили всех, кто мог на время оставить позиции за Волховом, которые мы тогда заняли. Церемониал был краток, но не помню в моей жизни минуты торжественнее той, когда читался Указ о награждении дивизии боевым орденом.

Вечером на нашем командном пункте были вручены ордена и медали некоторым награжденным. Затем И.В. Зуев и Л.П. Грачев отправились со мной и сопровождавшими их товарищами на позиции за Волхов. Л.П. Грачев вспоминал впоследствии, что, получив награды прямо в окопах, воины клялись сражаться еще лучше. Запомнился сибиряк, могучий, кряжистый. «Награду оправдаю. Как стоял, так и буду стоять насмерть, – сказал он. – А прикажут – пойду вперед…»[11]

По возвращении на КП долго беседовали с нашими гостями в землянке. Выпили за будущую победу. Мы с интересом слушали И.В. Зуева. За плечами этого человека лежали военные дороги в Испании, приграничные сражения Великой Отечественной. Ему понравились «волховские богатыри», как он назвал воинов 65-й дивизии. Недолгой была жизнь дивизионного комиссара Ивана Васильевича Зуева, верного сына ленинской партии, великолепного политработника. Погиб он в 1942 году как подлинный герой.

В штабной землянке после вручения правительственных наград. Слева направо: И.В. Зуев, Н.Г. Кондратьев, А.З. Тумаков, Л.П. Грачев, П.К. Кошевой

Леонид Павлович Грачев был членом Военного совета 4-й армии по тылу. В довоенном прошлом – рабочий, коммунист, он вырос в видного руководителя промышленности: занимал пост заместителя наркома целлюлозно-бумажной промышленности. Когда началась война, его назначили членом Военного совета нашей армии. Леонида Павловича часто видели на путях подвозов боевой техники, боеприпасов и различного снаряжения, при эвакуации раненых, в полевых госпиталях. Всем, кому приходилось общаться с ним, бросалась в глаза его удивительная человечность.

Встреча с Зуевым и Грачевым запомнилась нам надолго.

Снова потянулись напряженные фронтовые будни. Во взаимодействии с соседями мы освободили районный центр Грузино, расположенный на правом берегу Волхова. Однако нам не удалось взять казармы, построенные когда-то Аракчеевым. Казармы примыкали прямо к реке и были окружены вековым парком. Толстые мрачные стены их отличались необыкновенной прочностью. Снаряды не причиняли им заметного вреда.

Шел день за днем, а мы не могли овладеть казармами. Командарм генерал-майор П.А. Иванов, назначенный вместо К.А. Мерецкова, нервничал и откровенно бранился. Беспокоился и К.А. Мерецков, который стал командовать созданным 17 декабря 1941 года Волховским фронтом. Он тоже торопил нас. Но дело от этого не улучшалось: чтобы разрушить массивные стены, требовались мощные артиллерийские системы.

Вскоре после очередной неудачи у аракчеевских казарм и невеселого разговора с П.А. Ивановым по телефону меня опять вызвали к аппарату. Телефонистка предупредила: «Вас вызывает товарищ Иванов».

С момента тихвинского случая с «Ивановым» я был уже настороже. Когда же в трубке послышалось короткое покашливание и со мной поздоровались, решительно отчеканил:

– Здравствуйте, товарищ Верховный Главнокомандующий!

– Долго ли собираетесь вы, товарищ Кошевой, прогуливаться по парку Грузино? – последовал вопрос.

Намек был совершенно очевидным.

– Как только получим необходимую артиллерию, – отвечал я напрямик, – аракчеевские казармы будут взяты. Наши дивизионные калибры такие стены не в состоянии разрушить. Прошу помочь.

Верховный Главнокомандующий помолчал, что-то, видимо, обдумывая.

– Хорошо, – сказал он. – Дадим орудия. Желаю удачи.

Разговор прекратился. Я доложил о нем командарму, и тот был доволен, что нам дадут тяжелую артиллерию.

К сожалению, 65-й дивизии не пришлось участвовать в разгроме противника в аракчеевских казармах. Соединение перебросили в состав 52-й армии генерал-лейтенанта В.Ф. Яковлева в район Мясного Бора, и мы сразу же вступили в тяжелые оборонительные бои.

Этот участок Волховского фронта привлекал к себе пристальное внимание Верховного Главнокомандования, поскольку здесь проводилась операция с целью создать условия для освобождения Ленинграда от гитлеровской блокады.

Вскоре на Волховский фронт прибыл представитель Ставки Маршал Советского Союза К.Е. Ворошилов, чтобы побывать на участке наступления 2-й ударной армии. Его путь лежал мимо моего командного пункта на опушке леса у Мясного Бора. Командарм В.Ф. Яковлев прибыл на наш КП. Он предупредил, что Ворошилов, возможно, заглянет к нам. Чтобы встретить маршала, я вышел на опушку леса.

К.Е. Ворошилову между тем стало известно, что у Мясного Бора обороняется знакомая ему 65-я дивизия. Он решил заехать на КП и узнать, как воюет соединение. Мне недолго пришлось ждать его прибытия. Подошла автомашина и остановилась рядом со мной. Из нее вышли маршал и сопровождавшие его К.А. Мерецков и член Военного совета фронта армейский комиссар 1-го ранга А.И. Запорожец. Они поздоровались со мной.

– Как дела? – спросил Ворошилов.

Я подробно доложил.

– Вот и хорошо, – сказал маршал, услышав, что свои боевые задачи дивизия выполнила успешно. – А теперь поедем в любой батальон на передний край.

Мерецков и Яковлев стали подавать мне знаки, которые могли означать только одно: ни в коем случае на передовую представителя Ставки не вози.

Я понял и заявил Клименту Ефремовичу, что в батальон не проедешь, можно лишь пройти, да и то перебежками и по-пластунски переползая опасные участки местности. А на пути – шоссе и железная дорога.

– Ну что же, будем перебегать и переползать и через шоссе и через железку. Если это, конечно, потребуется. А теперь веди.

К.А. Мерецков и В.Ф. Яковлев опять подали знак: отказывайся, мол. Я предпринял еще одну попытку:

– Не могу, товарищ маршал. Шоссе и железная дорога пристреляны противником. Там всегда, когда появляются люди, бьет артиллерия и бывает плотный пулеметный огонь.

– Боишься? – спросил К.Е. Ворошилов. – А я считал тебя человеком неробкого десятка. Пошли, пошли…

На передний край отправились мы вдвоем. Всем остальным маршал приказал остаться на моем КП.

Наблюдательный пункт командира 3-го батальона 311-го стрелкового полка майора И.П. Канищева находился всего в 200 м от противника. Он был хорошо замаскирован и почти не выдавался над уровнем земли. Глубокий лаз в помещение НП был так узок, что пройти через него мог только один человек. Внутри царила полутьма, которую не прогонял фронтовой светильник из артиллерийской гильзы.

К.Е. Ворошилов, опасаясь, что из-за широкой бекеши застрянет в лазу, не стал спускаться в помещение НП. Я же прошел туда и направил командира батальона наверх для доклада маршалу. Иван Петрович командовал батальоном еще в мирное время и считался у нас самым старым комбатом. Ему тогда стукнуло 32 года. Плечистый, кряжистый, широколицый сибиряк, он был смел и находчив, но не силен в грамоте. Это последнее долго мешало ему занять должность командира полка.

Климент Ефремович не позволил И.П. Канищеву подняться на поверхность земли и приказал докладывать со дна рва. Стоя руку под козырек, он выслушал доклад, а затем стал расспрашивать комбата, как идут дела, какой перед ним противник, как вооружен батальон, как кормят бойцов. Произошла, я бы сказал, беседа равных людей. Маршал всем интересовался и отнюдь не собирался скрываться от пуль, которые то и дело свистели рядом с нами и вспахивали снег.

…Прошло более часа, как мы находились на переднем крае вблизи от противника. К.Е. Ворошилову понравилась организация службы и бдительность воинов. Он похвалил комбата и предупредил, что надо готовиться к наступательным боям.

…Мне очень нагорело тогда от К.А. Мерецкова за длительное пребывание с К.Е. Ворошиловым на переднем крае. Сам же маршал был крайне доволен и отбыл из дивизии в отличном расположении духа.

Вскоре после отъезда К.Е. Ворошилова в 65-й дивизии побывал еще одни замечательный человек – академик Александр Васильевич Вишневский, отец начальника медицинского управления нашего фронта генерала А.А. Вишневского. Произошло это в разгар тяжелых оборонительных боев, когда сотни раненых проходили через медико-санитарный батальон соединения.