Эмма - Джейн Остин

I should myself have shrunk from any thing so hasty, and she would have felt every scruple of mine with multiplied strength and refinement.—But I had no choice.

Я бы посовестился выказать столь неприличную торопливость, а она, при ее деликатности и щепетильности, тем более.Но у меня не было выбора.

The hasty engagement she had entered into with that woman—Here, my dear madam, I was obliged to leave off abruptly, to recollect and compose myself.—I have been walking over the country, and am now, I hope, rational enough to make the rest of my letter what it ought to be.—It is, in fact, a most mortifying retrospect for me.

Скоропалительное ее согласие поступить к той женщине. В этом месте, сударыня, я был вынужден прервать письмо, чтобы унять волненье и собраться с мыслями.Я выходил пройтись немного, и теперь мне, надеюсь, уже достанет самообладанья, чтоб дописать письмо вразумительно. Речь пойдет о вещах, в которых стыдно признаться.

I behaved shamefully.

Я вел себя безобразно.

And here I can admit, that my manners to Miss W., in being unpleasant to Miss F., were highly blameable.

В одном, я согласен, мое обхождение с мисс В. было в высшей степени предосудительным — оно ранило мисс Ф.

She disapproved them, which ought to have been enough.—My plea of concealing the truth she did not think sufficient.—She was displeased; I thought unreasonably so: I thought her, on a thousand occasions, unnecessarily scrupulous and cautious: I thought her even cold.

Раз она его не одобряла, то, кажется, одного этого было уже достаточно. Я отговаривался необходимостью скрывать правду, но ее это не убеждало. Она изъявляла неудовольствие — необоснованное, на мой взгляд; тысячу раз я находил ее во многих отношеньях излишне строгой, осторожной, я даже укорял ее про себя в холодности.

But she was always right.

А ведь она во всем была права.

If I had followed her judgment, and subdued my spirits to the level of what she deemed proper, I should have escaped the greatest unhappiness I have ever known.—We quarrelled.— Do you remember the morning spent at Donwell?—There every little dissatisfaction that had occurred before came to a crisis.

Если бы я руководствовался ее суждениями, держался в тех границах, каковые она почитала приличными, то избегнул бы величайших терзаний, какие знал в своей жизни.Мы поссорились. Вы помните то утро в Донуэлле?Там-то все мелкие несогласия, которые накопились между нами, и завершились взрывом.

I was late; I met her walking home by herself, and wanted to walk with her, but she would not suffer it.

Я опоздал — и по дороге встретил ее, когда она одна возвращалась пешком домой, — хотел проводить ее, но она воспротивилась.

She absolutely refused to allow me, which I then thought most unreasonable.

Она не позволила мне пойти с нею ни под каким видом, в чем я тогда усмотрел одно лишь упрямство и неуступчивость.

Now, however, I see nothing in it but a very natural and consistent degree of discretion.

Теперь я в этом вижу не что иное, как вполне естественную и уместную осмотрительность.

While I, to blind the world to our engagement, was behaving one hour with objectionable particularity to another woman, was she to be consenting the next to a proposal which might have made every previous caution useless?—Had we been met walking together between Donwell and Highbury, the truth must have been suspected.—I was mad enough, however, to resent.—I doubted her affection.

Нынче я для отвода глаз, чтобы не догадались об нашей с нею помолвке, усердно делаю вид, будто увлечен другой, а завтра требую от нее согласия на поступок, который разом перечеркнет все наши предосторожности?..Всякий, который встретил бы нас с нею по дороге из Донуэлла в Хайбери, должен был заподозрить правду. Но меня, в моем помраченье, это оскорбило.Я усомнился в ее чувствах.

I doubted it more the next day on Box Hill; when, provoked by such conduct on my side, such shameful, insolent neglect of her, and such apparent devotion to Miss W., as it would have been impossible for any woman of sense to endure, she spoke her resentment in a form of words perfectly intelligible to me.—In short, my dear madam, it was a quarrel blameless on her side, abominable on mine; and I returned the same evening to Richmond, though I might have staid with you till the next morning, merely because I would be as angry with her as possible.

Назавтра, во время прогулки на Бокс-хилл, сомнения мои усугубились, когда в ответ на мое недопустимое поведение — мое вызывающее бессовестное пренебреженье — в ответ на мое подчеркнутое внимание к мисс В., которого не потерпела бы ни одна уважающая себя женщина, она ясно и недвусмысленно изъявила мне свое возмущенье. Короче говоря, сударыня, она была неповинна в нашей ссоре; я — чудовищно виноват; в тот же вечер я уехал в Ричмонд — хотя мог бы до утра остаться у вас — затем, что был невероятно зол на нее.

Even then, I was not such a fool as not to mean to be reconciled in time; but I was the injured person, injured by her coldness, and I went away determined that she should make the first advances.—I shall always congratulate myself that you were not of the Box Hill party.

Правда, я все-таки не окончательно лишился рассудка и предполагал со временем с нею помириться, но считал, что раз она меня обидела, оттолкнула меня своею холодностью, то я уеду и пусть первый шаг к примирению сделает она. Всегда буду благодарить судьбу за то, что вы не поехали с нами на Бокс-хилл.

Had you witnessed my behaviour there, I can hardly suppose you would ever have thought well of me again.

Если б вы видели, как я себя вел там, я бы скорей всего навсегда лишился вашего расположенья.

Its effect upon her appears in the immediate resolution it produced: as soon as she found I was really gone from Randalls, she closed with the offer of that officious Mrs. Elton; the whole system of whose treatment of her, by the bye, has ever filled me with indignation and hatred.

Она — видела, и следствием этого явилось мгновенное решение: обнаружив что я покинул Рэндалс, она сразу дала согласие поступить на место, добытое для нее этою не в меру ретивой миссис Элтон, которой с нею фамильярное обхожденье, замечу кстати, меня с первого дня приводило в негодованье и бешенство.

I must not quarrel with a spirit of forbearance which has been so richly extended towards myself; but, otherwise, I should loudly protest against the share of it which that woman has known.—'Jane,' indeed!—You will observe that I have not yet indulged myself in calling her by that name, even to you.

Мне негоже восставать против терпимости, которой я сам столь многим обязан, иначе я бы не преминул заявить, что этой женщине ее выказывают напрасно.«Джейн»!Скажите на милость!..От вас не укрылось, конечно, что сам я ни разу не позволил себе назвать ее по имени, хотя бы даже и в письме к вам.

Think, then, what I must have endured in hearing it bandied between the Eltons with all the vulgarity of needless repetition, and all the insolence of imaginary superiority.

Вообразите же, каково мне было слышать, как перебрасываются этим именем Элтоны, трепля его к месту и не к месту, с наглым видом ничем не оправданного превосходства!..

Have patience with me, I shall soon have done.—She closed with this offer, resolving to break with me entirely, and wrote the next day to tell me that we never were to meet again.—She felt the engagement to be a source of repentance and misery to each: she dissolved it.—This letter reached me on the very morning of my poor aunt's death.

Я, вероятно, уже истощил ваше терпенье, но потерпите еще немного, я скоро кончу... Итак, она согласилась поступить в гувернантки, решив окончательно порвать со мною, и на другой же день написала мне, что мы с нею больше не увидимся. Эта помолвка не принесла нам обоим ничего, кроме горя и сожалений, — она ее расторгает.Письмо это пришло в то самое утро, когда не стало бедной моей тетки.

I answered it within an hour; but from the confusion of my mind, and the multiplicity of business falling on me at once, my answer, instead of being sent with all the many other letters of that day, was locked up in my writing-desk; and I, trusting that I had written enough, though but a few lines, to satisfy her, remained without any uneasiness.—I was rather disappointed that I did not hear from her again speedily; but I made excuses for her, and was too busy, and—may I add?—too cheerful in my views to be captious.—We removed to Windsor; and two days afterwards I received a parcel from her, my own letters all returned!—and a few lines at the same time by the post, stating her extreme surprize at not having had the smallest reply to her last; and adding, that as silence on such a point could not be misconstrued, and as it must be equally desirable to both to have every subordinate arrangement concluded as soon as possible, she now sent me, by a safe conveyance, all my letters, and requested, that if I could not directly command hers, so as to send them to Highbury within a week, I would forward them after that period to her at—: in short, the full direction to Mr. Smallridge's, near Bristol, stared me in the face.

Я тотчас ответил на него, однако в голове у меня тогда творился сумбур, тысячи хлопот и дел свалились разом на мои плечи, и в суматохе, вместо того чтобы отправить этот ответ, с кипой других писем, я запер его в ящике письменного стола, и в уверенности, что в нем все сказано, хотя и вкратце, чтобы она поняла и успокоилась, сам больше ни о чем не тревожился.Правда, меня немного удивило, что от нее потом долго ничего не слышно, но я находил этому какие-то объяснения, а сам был так занят и — что греха таить! — так самоуверен, что не придавал значения такого рода мелочам. Мы отъехали в Виндзор, а через два дня от нее пришел пакет, и в нем — все мои письма к ней!С тою же почтой пришла и короткая записка: она крайне изумлена, что я никак не отозвался на ее письмо, и так как молчание в подобном случае может означать лишь одно, а стало быть, чем раньше со всем этим будет полностью покончено, тем лучше для нас обоих, то она возвращает по почте все мои письма и просит — либо до конца недели прислать ее ко мне письма в Хайбери, либо, ежели у меня их нет при себе, отправить их после по такому-то адресу.Я не поверил своим глазам! — далее следовал подробный адрес миссис Смолридж.

I knew the name, the place, I knew all about it, and instantly saw what she had been doing.

Я узнал это имя, это место под Бристолем — она мне рассказывала о предложении миссис Элтон, — и сразу понял, на что она пошла.

It was perfectly accordant with that resolution of character which I knew her to possess; and the secrecy she had maintained, as to any such design in her former letter, was equally descriptive of its anxious delicacy.

Такой поступок был вполне в ее характере, решительность которого мне хорошо известна, а то, что она не заикнулась о таковом намерении в первом своем письме, лишний раз свидетельствовало о ее сугубой щепетильности.

For the world would not she have seemed to threaten me.—Imagine the shock; imagine how, till I had actually detected my own blunder, I raved at the blunders of the post.—What was to be done?—One thing only.—I must speak to my uncle.