Хроники Нарнии - Клайв Льюис

— Нет у меня никакой шпаги! Я пацифист. Ни оружия, ни поединков не признаю.

— Должен ли я понимать твои слова в том смысле, что ты отказываешься дать мне удовлетворение? — спросил Рипичип. Шпагу он опустил, но голос его звучал сурово.

— О чем ты вообще толкуешь? — пробормотал Юстейс, держась за поврежденную руку. — Шуток, что ли, не понимаешь? Чего ты от меня хочешь?

— Я хочу, — с расстановкой произнес Рипичип, — научить тебя хорошим манерам. Чтобы ты относился с надлежащим уважением к рыцарям, к мышам и к мышиным хвостам, — и каждая пауза между словами сопровождалась хлестким ударом шпагой плашмя, а гибкий, гномьей закалки клинок бил получше любой розги.

Юстейс, само собой, ходил в школу современную, где не применялись телесные наказания. Родители его находили такой способ воздействия на ребенка непедагогичным, и потому ощущения, которые он испытал, были для него совершенно новыми. И весьма неприятными. Так и получилось, что, несмотря на неумение ходить в качку, он мигом проскочил всю палубу и влетел в каюту, преследуемый разгоряченным Рипичипом. Стоит отметить, что такой же горячей, прямо-таки раскаленной, перепуганному беглецу казалась и проклятая шпага.

К глубокому разочарованию мальчика, в каюте все отнеслись к абсурдной идее поединка с мышью вполне серьезно. Каспиан даже предложил Юстейсу свой меч, а Эдмунд с Дринианом принялись обсуждать, какое преимущество следует предоставить Рипичипу, чтобы восполнить недостаток роста. Поняв, что иначе ему от драки не отмазаться, Юстейс уныло попросил у задиристого мыша прощения и удалился в свою каюту, где Люси промыла и перевязала его рану. Заснуть в ту ночь ему удалось не сразу, в конце концов он задремал, осторожненько устроившись на боку. И спать пришлось, не ворочаясь.

Глава 3

Одинокие острова

— Земля! — разнесся по кораблю громкий возглас впередсмотрящего.

Люси, болтавшая на юте с Ринсом, быстро сбежала по трапу и поспешила к носу корабля. Эдмунд припустил. за ней, и на полубак, где уже стояли Каспиан, Дриниан и Рипичип, они поднялись вместе.

Утро выдалось холодным, бледное небо нависало над темно-синим, с редкими барашками белой пены, морем. По правому борту из воды, словно невысокий зеленый холм, вставал Фелимат, ближайший из Одиноких островов, а позади него уже вырисовывались серые склоны Дурна.

— Добрый старый Фелимат! Добрый старый Дурн! — захлопала в ладоши Люси. — Они все те же. Ох, Эдмунд, как давно мы с тобой их не видели!

— Я никогда не мог понять, почему они считаются нарнианскими владениями, — заметил Каспиан. — Их что, завоевал верховный король Питер?

— Нет, — ответил Эдмунд. — Они принадлежали Нарнии задолго до нас, еще при Бледной Ведьмарке.

(Должен сознаться, что сам я тоже понятия не имею, по какой такой причине эти острова числятся нарнианскими. Если узнаю и если эта история окажется заслуживающей внимания, то непременно все расскажу, но уже в другой книге.)

— Прикажете причаливать здесь, ваше величество? — спросил Дриниан.

— По-моему, не стоит, — сказал Эдмунд. — Помнится, в наше время Фелимат был почти необитаем, и судя по виду, он таким и остался. Люди селились больше на Дурне да на Эвре — это третий остров, его отсюда не видно, — а на Фелимате только овец пасли.

— Значит, надо обогнуть этот мыс и подойти к Дурну, — сказал Дриниан, — Придется поработать веслами.

— А жаль, что мы не побываем на Фелимате, — вздохнула Люси. — Мне бы хотелось побродить по нему снова. Он хоть и одинокий, но ни чуточки не скучный и не печальный. Там чудесный воздух, а трава такая мягкая и зеленая…

— Я тоже не прочь размять ноги, — промолвил Каспиан. — Знаете что, давайте отправимся к берегу на шлюпке, а потом отошлем ее назад. Мы пересечем остров посуху, а корабль обогнет его и подберет нас с другой стороны.

Будь Каспиан опытным путешественником, каким со временем сделало его это плавание, он едва ли выступил бы со столь опрометчивым предложением, однако тогда оно показалось заманчивым не только радостно поддержавшей Каспиа-на Люси, но даже и Юстейсу, заявившему, что, на его взгляд, любой берег предпочтительнее ходящей под ногами ходуном палубы этого «дурацкого суденышка».

— Почему «дурацкого»? — обиделся за свой корабль Дриниан.

— Да потому, — отвечал Юстейс, — что настоящие корабли, на каких плавают в моей стране, такие большие, что, когда сидишь внутри, тебе и не понять, на суше ты или на море.

— Зачем тогда вообще выходить в море? — пожал плечами Каспиан. — Дриниан, прикажи спустить шлюпку.

На остров отправились сам король, Рипичип, брат и сестра Певенси и Юстейс. Высадив их, лодка отправилась обратно, а они, провожая ее взглядами, удивлялись тому, каким маленьким кажется с берега «Поспешающий к восходу».

Люси, конечно, была босиком, ведь туфельки она скинула, когда ее смыло в воду, но в этом нет ничего страшного, когда гуляешь по мягкой, шелковистой травке. После долгого плавания все были рады оказаться на суше, вдыхать запахи земли и травы, хотя поначалу, не иначе как с непривычки, показалось, будто почва под ногами качается на манер палубы. Выяснилось, что на острове гораздо теплее, чем в открытом море, и Люси особенно понравилось ступать по нагретому прибрежному песку. В небе звенела песня жаворонка.

Направились в глубь острова, вверх по невысокому, но довольно крутому склону. На гребне холма обернулись и увидели медленно плывший к северо-западу корабль, сверкавший на солнце, словно большущий золотистый жук. Потом путь пошел под уклон, и корабль пропал из вида.

Зато по ту строну холма взорам открылся широкий пролив, а за ним острова: Дорн и лежавший чуть подальше и левее Эвры. На Дорне можно было без труда разглядеть белые строения Тесной Гавани — прибрежного портового городка.

— А это что еще за компания? — внезапно спросил Эдмунд.

В зеленой долине, куда они спускались, сидели, развалясь на траве, шесть или семь довольно грубых и подозрительных на вид вооруженных мужчин.

— Не говорите им, кто мы такие, — предупредил спутников Каспиан.

— Но почему, ваше величество? — удивился Рипичип, после долгих уговоров все же позволивший Люси нести его на плече.

— Сдается мне, — отвечал король, — что о Нарнии здесь давным-давно никто и слыхом не слыхивал. Возможно, здешние жители вовсе не считают себя нашими подданными, а в таком случае называться королем небезопасно.

— Но у нас есть шпаги, ваше величество! — пылко возразил Рипичип.

— Знаю, друг мой, — откликнулся король. — Но будь у меня намерение вновь завоевать эти острова, я предпочел бы иметь отряд побольше.