Талисман - Генадий Синицын
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оставив позади вязкий участок пути, мальчишки продолжали преодолевать естественную полосу препятствий, уже карабкаясь вверх по крутому склону противоположной стороны оврага, изнашивая по пути глиняные чулки, приобретённые на его вязком дне. Один за другим они уже, запыхавшись, выскакивают из оврага и, рассыпавшись по пустырю, собирают хворост из прошлогодней травы и картофельной ботвы, находящейся здесь в изобилии. В дело идут и попадающиеся обломанные ветки редкого кустарника, одиноких деревьев. Вскоре из многочисленных охапок вырастают несколько огромных куч. Начинает темнеть. Мальчишки, разделившись на группы, обступают возведённые ими творения, из которых вскоре сначала поднимается густой, едкий дым, затем появляются робкие языки пламени. Окрепнув, они захватывают всё большие участки хвороста, и вот, уже внезапно разорвав только что сгустившиеся сумерки, вырастают огненные столбы, сопровождаемые характерным гулом и треском. Высоко вверх мириадами и, в меньшей степени, в стороны от костров разлетаются искры.
Мальчишки, обдаваемые нестерпимым жаром и донимаемые искрами, нехотя, но вынуждено отступают подальше от огня. Побушевав некоторое время, он постепенно спадает, окружение костров вновь постепенно сужается. Время от времени, желая хотя бы ненадолго продлить удовольствие, в прожорливое лоно огня, задавая ему порцию пищи, летит очередная охапка хвороста. Кто-то из мальчишек, самый нетерпеливый бросает в слабеющий огонь клубни картошки. Наконец, открытые языки пламени, слизав последнюю пищу, исчезают. Почти до самого костра, вернее, до осевшей на его месте кучи тёмно бордовой золы, опускается темнота. Уже дружно, до полного исчезновения запасов, в золу летят многочисленные клубни картошки. Все сосредоточено и заботливо, заранее припасёнными палками из суковатых веток, стараются полностью прикрыть горячей золой картошку. Кто-то выцарапал палкой картофелину, чёрную, обгоревшую до неузнаваемости, брошенную ранее в открытый огонь. Перекидывая её, жутко горячую с ладони на ладонь, сильно обжегшись, вскрикивает от резкой боли. Роняет на землю, наконец, немного остывшую картофелину пытается разломить надвое, ан, нет, не получается. Кусками отваливается толстая, верхняя, горелая её часть, а оставшаяся в руках сердцевина, хотя и горячая, но почти сырая. Сгорая от нетерпения, хочется её попробовать и укусить, но на поверку она слабо поддаётся и хрустит на зубах. Никакого удовольствия, остаётся только выбросить. Приходится терпеливо ждать, когда истомится до готовности та картошка, которая ещё печётся. Нетерпение уже перехлёстывает через край, хочется попробовать на зуб хотя бы одну из картофелин, ещё томящихся в золе. Кто-то не выдерживает, но быстро разочаровывается и ждёт дальше. Наконец-то, терпение вознаграждено. Одна за другой картофелины, под воздействием управляемых палок, выкатываются из золы, уже выгоревшей до белизны.
Какое удовольствие иметь дело с картошкой, доведённой до полной готовности, испечённой в золе! К этому времени то, что осталось от костра, уже не излучает ощутимого тепла. С наступлением темноты становится прохладно. Тогда особенно приятно, даже обжигая пальцы, без особых усилий разломить картофелину пополам, она слегка сверкает на рваном изломе. От обеих её половинок поднимается и доходит до вдыхающих ноздрей пахучий, смешанный с дымком и ещё непонятно с чем, парок. Подсасывая прохладный воздух, чтобы не так сильно было горячо насладиться рыхловатой мякотью, поглощаешь её вместе с обгорелой кожурой, даже без соли она вкусна неповторимо и кажется слегка сладковатой. Если к тому же ты ещё и запасливо прихватил с собой в спичечном коробке немного соли, то, конечно же, не пожалеешь об этом.
Пиршество, ради которого всё затевалось изначально, закончилось. Развороченная зола заметно осела и практически уже остыла. Ощутимее становится опускающаяся на ночь прохлада. Особенно это чувствуют босые ноги, пора домой.
Обратный путь в темноте через овраг дался значительно труднее, хотя об этом никто и не задумывался. Перебравшись через овраг, все разбежались по своим домам, немного уставшие, но вполне довольные, доставив мамам хлопоты по отмыванию чумазых лиц от костровой сажи и конечностей, заляпанных рыжей глиной.
***Вот и наступило долгожданное лето. Возле детского сада многолюдно и шумно. В приподнятом настроении резвятся дети, за ними присматривают родители, в ожидании отправки неугомонных отпрысков на загородную летнюю дачу. В основном это молодые женщины с вещмешками в руках, поношенными армейскими или собственного пошива. К всеобщему ликованию детворы, один за другим подъезжают и останавливаются несколько автобусов, совсем ещё новеньких, с предупреждающими табличками на лобовых и задних стёклах – «Осторожно дети!» Автобусы не просто новые, а ещё и весьма диковинные – большие, светлые, разительно отличающиеся от привычных собратьев, бегающих по городу, небольших и носатых. Вот и двери у необычных автобусов открываются особенным образом, с непривычным шипением складываются и раздвигаются двумя половинками в разные стороны. Не дожидаясь приглашения, дети наперегонки устремились к ним, буквально врываясь, кто в передние, кто в задние двери. Первые из них, попав в просторный пустой салон, бегают по нему, перескакивают с одного на другое сидение, выбирая лучшее место. Наконец, все дети расселись по местам, двери закрылись, автобусы, предупредительно просигналив, один за другим тронулись с места. Детсадовцы, прильнув к широким окнам, отчаянно машут руками, прощаясь с родителями, которые машут в ответ, что-то говорят, спеша дать последние наставления, но в автобусах их практически никто не слышит.
Пока ехали на железнодорожный вокзал, детвора под руководством воспитателей не очень стройными, но звонкими голосами пропела несколько задорных песен. Автобусы остановились на привокзальной площади. Дети вышли, воспитатели построили их в колонну по трое, возглавив и замкнув её на небольшом расстоянии с красными флажками в руках. Тем временем, голос из громкоговорителя извещал о прибытии на перрон пригородного поезда, к нему и поспешила направиться детская колонна.
На первом пути у перрона уже стоял пригородный поезд. На окнах нескольких вагонов, кроме традиционных с наименованиями пунктов отправления и назначения, висели таблички с надписью «Дети», в них воспитатели с предосторожностями стали заводить своих подопечных, помогая им подниматься по ступеням подножки. Вагоны оборудованы скамейками со спинками. К металлическим их каркасам прикреплены гранёные деревянные бруски, покрытые лаком жёлтого цвета. Дети, входившие в вагон, занимали места, в первую очередь, у окон.
Минут через десять после завершения посадки, раздался паровозный гудок. Состав, лязгнув сцепками, тронулся с места и, набирая ход, отправился в путь. За окнами всё быстрее и быстрее стали пробегать городские здания и деревья. Скоро многоквартирные двух и трёхэтажные кирпичные дома стали уступать место приземистым деревянным домам частного сектора, когда поезд приблизился к мосту через реку Обь, дома исчезли и вовсе, город закончился. При въезде на мост раздался протяжный гудок, от эха металлических конструкций моста многократно усилился стук вагонных колёс поезда и также неожиданно он стих, когда мост остался позади. За окнами проплывали пойменные луга, многочисленные небольшие озёра и старицы с невысокими деревьями и кустарниками на их берегах. Вслед за лугами внезапно возникла стена высокого соснового бора, недалеко отступившая от полотна железной дороги. Поезд стал замедлять свой ход, приближаясь к полустанку. «Дети, приготовьтесь, подъезжаем, сейчас будем сходить!» – раздался голос воспитательницы.
В вагоне наступило оживление, воспитанники засуетились, вытаскивая из-под сидений вещмешки, кто-то уже складывал в них вынутые ранее игрушки или просто безделушки. Раздался паровозный гудок, за ним последовал резкий металлический скрежет тормозных колодок, от вагона к вагону пробежал грохот прицепных устройств, поезд ещё прокатился, постепенно теряя инерцию, и, наконец, остановился. Две воспитательницы направились к выходу из вагона, открыли дверь и спустились на перрон, встав по обе стороны подножки вагона. Остальные воспитатели помогали собираться детям в вагоне.
Высадив подопечных с поезда, сопровождающие построили их в колонну и повели по дороге в направлении к летней даче. Песчаная, усыпанная хвойными иглами дорога петляла по сосновому бору. Прохладный лесной воздух, настоянный хвоей, приятно освежал в этот знойный летний день. Под разноголосый птичий гомон, сопровождавший всю дорогу, сосновый бор внезапно расступился, и детсадовцы вошли на огороженную территорию с разбросанными на ней аккуратными деревянными строениями. Все свежеокрашенные домики были разрисованы изображениями известных сказочных персонажей.