Талисман - Генадий Синицын

– Детка, погляди, что дядя Боря тебе привёз.

Тот из любопытства повернулся к матери и увидел рядом на табурете диковинные, никогда ранее невиданные крупные ягоды в блюдце, протянул, было, к ним руку, но, несмотря на соблазн, убрал назад и, видимо, не отойдя ещё от испытанного недавно страха, буркнул:

– Я потом … – и снова отвернулся к стенке.

Мать, тяжело вздохнув, погладила его по голове и вернулась за стол.

– Сейчас, я ему подниму настроение, – заговорщически прошептал Борис, стал с места и направился кровати. Подойдя, он присел на её край и, наклонившись к ребёнку, таинственно спросил его: – А настоящий пистолет ты видел?

Дима, услышав магическое слово, резко повернулся к дяде и увидел у него в руке боевое оружие, только что вынутое им из-под пиджака. Пистолет отливал тускловатым вороненым цветом, Мальчик, с замирающим сердцем от предвкушения обладания таким сокровищем, протянул к нему руку. Борис вынул из пистолета обойму, передёрнул затвор, поднял оружие стволом вверх и на всякий случай нажал спусковой крючок. Раздался металлический щелчок, пистолет перекочевал в руки ребёнка. Тот внимательно разглядывал, гладил его и, подняв на дядю полные надежды глаза, тихо спросил:

– А ты мне подаришь его?

– Конечно, он уже твой, – великодушно ответил тот.

– Спасибо! – с восторгом поблагодарил Дима и тут же забрался с пистолетом под одеяло, накрылся с головой, пряча от посторонних взоров своё сокровище.

Он ещё долго под одеялом ощупывал и гладил оружие. До него долетали обрывки негромкого разговора между взрослыми, из которых он сделал вывод, что дядя Боря является маме близким родственником, что едет он по каким-то служебным делам, в Барнауле оказался проездом и решил заскочить к ней, чтобы проведать после столь долгих лет, которые они не виделись. О чём-то ещё они говорили, голоса становились всё отдалённее и отдалённее, малыш засыпал…

Утром, проснувшись и вынырнув из-под одеяла, Дима увидел, что мама хлопочет у обеденного стола. Комнату заливали лучи утреннего солнца, в которых она в лёгком домашнем халате, с ниспадавшими поверх него длинными светло-русыми волосами, казалась настоящей феей. Он невольно залюбовался, представшей перед ним сказочным видением, лицо озарилось неподдельной детской улыбкой. Вдруг что-то ёкнуло в груди, он вспомнил о подаренном вчера оружии, начал лихорадочно шарить под одеялом, заглянул под подушку, пистолета не было.

– Мама, а где дядя Боря? – упавшим голосом спросил Дима.

Та повернула голову на голос сына и, улыбнувшись, ответила:

– Детка, он уже уехал. Ты так сладко спал, что он не решился тебя разбудить, чтобы попрощаться.

– А пистолет …, он забрал его? – с грустью, почувствовав невосполнимую утрату, но ещё, цепляясь за ускользающую надежду, спросил расстроенный мальчуган.

– Детка, – с лёгкой укоризной начала мама и продолжила, – он не мог его оставить. Пистолет служебный, и, вообще, пойми сам – это не игрушка, а опасное оружие. Не обижайся и успокойся, я тебе куплю красивый, но безопасный пистолет или ружьё, или даже автомат. Хорошо, договорились?

Мальчик обречённо вздохнул, но, уже смирившись с невосполнимой утратой, торопливо заговорил:

– Только самый лучший пистолет! – мгновение подумал и добавил. – И автомат тоже.

Мама, улыбнувшись маленькой хитрости сына, пообещала:

– Хорошо, и пистолет, и автомат.

Глава 2

Шёл 1959 год. Далеко позади в прошлом остались годы сталинских репрессий. С лёгкой руки, а вернее, после знаменитого доклада на двадцатом съезде ЦК КПСС Первого секретаря – Никиты Хрущёва, вся страна, да что там страна – весь мир, несмотря на то, что доклад был секретным, прослышал о культе личности Сталина, приведшего к страшным репрессиям, в мясорубке которых были перемолоты судьбы и жизни многих миллионов людей.

Теперь страна купалась в лучах наступившей политической оттепели. Освобождались незаконно осужденные, им возвращались утерянные права. Население страны превысило довоенный уровень. Продовольственное снабжение в городах заметно улучшилось. Это стало возможным благодаря освоению целинных и залежных земель. Страна первой в мире вступила в космическую эру, запустив на орбиту искусственный спутник Земли, стала могучей ядерной державой. Жизнь налаживалась.

В детском саду стояла тишина. Дима, как и все дети, в этот тихий час отдыхал на раскладушке. Он не спал, лежал с открытыми глазами и время от времени, засунув руку под подушку, с внутренним восторгом поглаживал лежащий новенький ученический портфель из мягкой и гладкой на ощупь кожи, запах которой приятно щекотал ноздри. Подросток снова и снова переживал приятную церемонию проводов воспитанников детского сада в школу.

После торжественных речей заведующей детским садом – полной, всегда строгой женщины и нескольких воспитательниц – молодых, стройных и куда добрее заведующей, всем выпускникам вручили подарки. Это были чёрные блестящие портфели из кожи со школьными принадлежностями в них. Дима чувствовал себя счастливым обладателем такой красивой и, как ему казалось, безумно дорогой вещи. Лежал и представлял, как уже в этом году, первого сентября вместе со своей любимой и самой красивой в мире мамой, он в строгой школьной форме с железными блестящими пуговицами и с чёрным, новеньким портфелем в руке первый раз войдёт в школьный двор полноправным учеником. Затем переступит порог школы и, наконец, сядет за парту в классе, где ему предстоит учиться. А ещё он думал о том, что уже через неделю в последний раз поедет на всё лето на детсадовскую летнюю дачу, где привычно будет ловить на заветном дереве больших стрекоз – громовиков. Это дерево перед отъездом с дачи он великодушно передаст во владение кому-нибудь из пацанов, остающихся в детсаде. Вот, если бы его лучший друг Петька не уходил вместе с ним в школу, то, конечно же, это дерево он передал бы ему. Неожиданно его мысли прервал громкий голос вошедшей в комнату воспитательницы: «Дети, подъём, тихий час закончился!» Никто в это время уже не спал, все дружно и с радостью повыскакивали из раскладушек и, по установленному в старших группах порядку, стали убирать спальные места. Сначала аккуратно сняли с подушек белые наволочки, сложили простыни и отнесли на стол, стоявший у окна. Затем матрасы, одеяла и подушки поместили в боковую комнату, которую в обиходе называли боковушкой. После этого сложили раскладушки, которые также вскоре исчезли там же. После незатейливой перестановки спальня превратилась в большой игровой зал.

Сегодня была суббота, Дима очень любил этот день недели. Во-первых, по субботам мама забирала его домой и до понедельника заканчивалась ненавистная для него продлёнка, то есть круглосуточное его пребывание в детском саду. Во-вторых, хоть один день в неделю он не будет видеть эту противную манную кашу и не менее противный кисель. А в-третьих, вместе с пацанами он сегодня вечером, по сложившейся традиции, пойдёт за овраг, на пустырь, где все вместе будут жечь костры и печь в горячей золе картошку. Она такая душистая, вкусная получается! Проглотив, слюну, образовавшуюся от почти физического ощущения дымящейся печёной картошки, он вприпрыжку побежал из помещения во двор детского сада.

Стоял солнечный тёплый день на излёте поздней весны, в преддверии лета. Воздух настоян душистым и нежным ароматом молодой ярко зелёной листвы и пёстрых ранних цветов, обильно распустивших свои бутоны на многочисленных, заботливо ухоженных клумбах. Над ними в изобилии трепетали бабочки, как будто, невесомые, различных цветов и оттенков. Они беспрерывно то садились на лакомые бутоны, сложив свои крылышки миниатюрными парусами, трепещущими от малейшего движения воздуха, то, насытившись божественным нектаром, вновь взмывали и парили над клумбами, подыскивая очередную, ещё нераспечатанную кладовую. Временами эту уравновешенную идиллию вдруг нарушало резкое жужжание. Это, словно тяжёлый бомбардировщик среди лёгких бесшумных планеров, появлялся грозный шмель. Сделав пару кругов над клумбой, он стремительно снижался, также резко прекратив движение, зависал несколько мгновений над раскрывшимся бутоном, и вдруг неожиданно, сменив объект внимания, садился совсем на другой цветок. Жужжание внезапно обрывалось, воцарялась неуловимо звенящая тишина.

На голубом небосводе, в ещё наполненном весенней влагой воздухе, разворачивалась своя карусель. Зависнув высоко над землёй, вдохновенно выводят свою песнь жаворонки. В нижнем ярусе нарезают круги с крутыми разворотами стремительные ласточки. Время от времени, одна из них резко меняет курс и неожиданно влетает под свод крыши к своему глиняному гнезду, прилепленному под стрехой, там её уже встречают с открытыми клювиками жадные до пищи птенцы.