Открытый сезон - Дэвид Осборн

Его прервал поток проклятий, испускаемых Грэгом, Он обернулся и увидел, как по лицу Грэга расползается выражение бешенства и удивления. — В чем дело? — он автоматически замедлил скорость.

Нэнси съежилась, прикрывая лицо руками и опустив голову. Грэг наполовину выскочил из сиденья приподняв свой зад в воздух, опираясь на изогнутую спину.

Потом Арт заметил промокшее сиденье и мокрые брюки Грэга. Он начал хохотать, раскачиваясь взад и вперед, с наполненными слезами глазами.

— С Нэнси случилась маленькая неприятность, — сказал он.

— Иисус Христос! — сказал Кен в благоговении. Он тоже начал хохотать. А потом и Грэг тоже, обняв Нэнси и прижав ее поближе к себе.

Кен нажал на педаль и снова прибавил скорость.

Глава 9

У них ушло не так уж много минут, чтобы проглотить девять миль безлюдной дороги северного полуострова между шоссе Солт Сент Мари и Маркеттом. Движение было очень редким, по обеим сторонам дороги были глухие леса и опасаться можно было только деревеньки Рэко, Хэлберт Копарс, Су Джапкин, Мак Милан и Сени. Они замедляли скорость до обозначенных знаками пределов. Никогда не знаешь, откуда может появиться патрульная машина, с сидящими в прогретой кабине полицейскими, прислушивающимися к периодическим стокатто своих радио п, вероятно, прикончившими полпинты.

В самом сердце Скулкрафт Каунти Кен съехал с трассы 28 и через мгновенье форд был проглочен обступившими кустами.

Арт почувствовал облегчение. Тогда как Кен и Грэг были расслаблены, ему было не по себе. Вид Мартина не внушал ому доверия. Была в нем какая-то замкнутость, которая могла неожиданно разразиться во что-нибудь непредсказуемое. В конце концов, это было одним из условий игры. Но, тем не менее, беспокоило его. Он бы предпочел явного скандалиста, которого можно было поколотить, или слюнтяя — труса, одно или другое. Бросив несколько взглядов на Нэнси и Мартина, он уже больше не смотрел на них. Он бы предпочел девушку помоложе, поэнергичнее, не такую женственно робкую. Не то, что это имело для него большое значение. Когда он всерьез думал о женщинах, они были для него лишь безликими сгустками плоти. Единственная, с кем он имел контакт, была Пэт. Несмотря на всю ее язвительность и презрительность, она была настоящая. Между нами была почти ощутимая физическая ненависть, так что в те редкие случаи, когда она позволяла, бывало по крайней мере возбуждение, в котором находила выход враждебность. В уме, неведомо для нее, он наказывал ее, наслаждаясь тем, что ей доставляло отвращение каждое движение его короткого сексуального ритма. С другими женщинами, однако, контакта не бывало и он просто использовал их тела, чтобы предаться фантастическому миру тайн, другим путем недоступных. Ибо секс с незнакомой женщиной позволял ему в глубине себя воображать, что он с мужчиной. А если вдруг это оказывалась женщина, которую он делил с Кеном и Грэгом, то тогда бывало еще и дополнительное, горько-сладкое ощущение, когда глядя, как они овладевают ею, он представлял себя на ее месте. Догадывался ли кто-то из них? Да и имело ли это значение? Разве доктор Кинси, да и психиатр заодно, которого по настоянию Пэт, они оба периодически посещали, не уверили его в том, что чувства его вполне нормальны и разделяются многими мужчинами. Во всяком случае, он ни разу не обнаруживал ни малейшего подозрения на лицах Кена и Грэга и не слышал ни самого отдаленного намека ни в чем, о чем они говорили.

Они подъехали к воротам. Он вышел, открыл их. Форд медленно вьехал. Он снова закрыл ворота и сел в машину. Никто не произнес ни слова. Нэнси и Мартин сидели бледные и молчаливые. Грэг подтер под Нэнси и брюки его почти высохли.

Дорога тянулась еще на сто ярдов и потом ворвалась в потрепанный туристический лагерь, запертый на зиму. Здесь был какой-то ржавый металлический забор и обшарпанный дом, с ободранной краской и еще полдюжины покосившихся однокомнатных кабинок, не менее нуждавшихся в ремонте. С самого августа траву никто не подстригал и по краям дороги зелень росла повсюду, коричневая и обмякшая после ноябрьских морозов, опутывая деревья голыми ветками, выглядевшие так же убого и жидко. Кен подрулил к осевшему гаражу. Двери были заперты. Он потянул ручной тормоз и выключил мотор.

— Достал ключ?

Арт вынул его из нагрудного кармана своей охотничьей куртки и снова вылез из машины.

Кен обратился к Нэнси и Мартину:

— Теперь слушайте вы оба. Попытайтесь кое-что уяснить. Нам надо спустить все это с крыши, накачать пару лодок и все это уложить в них. У нас есть моторы, так что грести никому не придется, но путь очень долгий.

— Что он хочет сказать, — сказал Грэг, — это то, что вы оба будете немного счастливее, если станете сотрудничать.

— Именно, — Кен изучал Мартина. — Мартин, естественная для тебя мысль — сбежать. Ну что ж, могу только посоветовать, не пытаться этого делать.

Грэг сказал:

— Нэнси ведь не убежит, правда Нэнси? — Он обнял ее за плечи, засмеявшись, когда она съежилась.

— О'кей? — спросил Кен, — мы поняли друг друга? Мартин прочистил горло.

— Послушайте, мистер, вы сделали ошибку, у нас нет денег.

Грэг придал своему голосу растерянность.

— Друг, деньги есть у всех.

— У нас нет. Мы не смогли бы и вдвоем собрать десять тысяч.

— Пожалуйста, — тихо произнесла Нэнси, — у меня дети.

— Еще не поздно нас отпустить — убеждал Мартин, — мы же не знаем ваших фамилий. У меня нет номера вашей машины. Я его не видел.

Грэг только смотрел. Кен слабо улыбался.

— Не видел, — умоляюще произнес Мартин, — честное слово, клянусь Господом.

Нэнси выдавила сдавленным шепотом:

— Пожалуйста, пожалуйста.

Кен жестко бросил:

— Ну, ладно, займемся делом, — он вышел из машины.

Грэг открыл дверь со стороны Нэнси, слегка подтолкнул ее, вышел следом за ней.

— Сюда, — сказал он Мартину.

Мартин скользнул по сидению и вылез за ним. Грэт кивнул на крышу:

— Сначала резиновые шнуры, берегите глаза, если сорветесь.

Мартин вскричал:

— Черт возьми, вы же ненормальные!

Сладкая улыбка Грэга испарилась. Но Мартин продолжал кричать:

— Какого черта вы от меня хотите?

Грэг сказал тихо:

— Слышь, о чем мы договорились в последний раз, когда ты доставил мне хлопоты?

Глаза Мартина встретились с глазами Нэнси. Голова ее едва заметно качнулась и глаза молча взмолились «нет». Он замолк и стал помогать отстегивать натянутые шнуры и сворачивать резиновое полотно, которым был прикрыт груз. Нэнси повернулась ему помочь. Потом она услышала тяжелый льющийся звук рядом справа от себя. Она посмотрела туда. Совершенно безмятежно, словно ее и не существовало, Грэг зажал свое ружье под мышкой, расстегнул брюки и мочился. Не в состоянии поверить своим глазам, Нэнси стояла как вкопанная, зачарованная. Дело было вовсе не в его огромных размерах — это само по себе было слишком не реально, чтобы поверить, она никогда не представляла, что какой-нибудь мужчина может быть таким. Скорее дело было в явной оскорбительности его поведения. В ужасе она продолжала смотреть, пока ее не ударило сознание того, что она на самом деле наблюдает за ним. Она оторвалась, повернулась снова к Мартину, пытаясь не слышать. Голова ее плыла — все силы вытекли из ее ног, оставив ее беспомощно слабой. Когда Грэг закончил и подошел помочь, она почувствовала неприкрытый ужас от его близкого присутствия и не могла заставить себя посмотреть на него.

В несколько минут они разобрали весь груз и добрались до резиновых лодок, запакованных в полотняные мешки, двух подвесных моторов, четырех баллонов с сжиженным газом и новой трубой для колодца, прихваченной Кеном. Грэг отпер крышку багажника.

— Вот. Начнем с этого, Нэнси? — он передал ей тяжелую коробку с продуктами. И указал головой на тропинку, ведущую сквозь заросли. — Вон туда.

Мартин и Кен уже двинулись, Кен впереди. Через пятьдесят ярдов находилась река, с черной как грифель водой, шириной примерно в пятьдесят ярдов. Она была медленной и глубокой, и за ней сплошной стеной стоял лес вечнозеленых деревьев. Нэнси шла следом за Кеном и Мартином, а Арт брел позади нее. Грэг остался с машиной.

Тропинка была узкой. Мартину пришла в голову мысль нырнуть в заросли у края тропинки, но он не осмелился. Весь путь от реки до фургона он будет на виду. И Арт, и Грэг наблюдали за ним. Он замедлил шаг, давая Нэнси возможность догнать его, переложив баллон с газом с одного плеча на другое. Тяжелая сталь давила неумолимо и болезненно.

Позади, прямо возле него она прошептала:

— Мартин, чего они хотят?

— Не знаю. Что-то связанное с банком, — он говорил, не поворачивая головы.

— Попытайся скрыться.

— А ты как же?

— Ты должен. Нам необходима помощь.

Мартин попытался прикинуть, откуда ее можно ожидать. Но перед его мысленным взором стояла только картина одинокой ленты шоссе, лежавшего в четверти мили позади, среди леса. Насколько далеко в любом направлении есть ближайший дом или деревня? Он пытался вспомнить. В десяти милях позади, не было ли там перекрестка, бара или бакалейной лавки?