Открытый сезон - Дэвид Осборн

Мартин попытался прикинуть, откуда ее можно ожидать. Но перед его мысленным взором стояла только картина одинокой ленты шоссе, лежавшего в четверти мили позади, среди леса. Насколько далеко в любом направлении есть ближайший дом или деревня? Он пытался вспомнить. В десяти милях позади, не было ли там перекрестка, бара или бакалейной лавки?

Но если бы ему удалось добраться до шоссе, он по крайней мере, был бы на виду. Машины бы проезжали каждые десять минут и никто не осмелился бы преследовать его.

Они были на берегу реки. Он поставил свой баллон, помог Нэнси с ее коробкой. Арт подошел сзади и Кен сказал:

— Я остаюсь здесь. Может вы теперь перенесете лодки, чтобы я мог их сразу загружать.

— О'кей, — сказал Арт. Он махнул стволом в сторону стоящей в отдалении машины так, словно это была дружеская поездка за город, потом добродушно ткнул им Мартина в зад. — Пошли обратно.

Мартин внезапно почувствовал свой шанс и тихонько подтолкнул Нэиси, чтобы она пошла впереди него. Когда они отошли на двадцать ярдов, он специально стал отставать.

— Давай, давай — подгонял Арт.

Мартин протащился еще несколько метров, повернулся и сказал:

— Послушайте…

— Ты будешь двигаться?

— У меня ужасная боль в животе.

Арт ухмыльнулся.

— Как только закончишь разгрузку, мы отведем тебя в лес и позволим тебе сделать что-нибудь по этому поводу.

Он снова ткнул его ружьем, Мартин заметил, что палец его не лежит на курке. Сердце его окаменело. Что-то сжалось у него внутри, мешая ему дышать. В ушах у него стоял рев и серая пелена между ним и Артом.

— В чем твоя проблема? — улыбка исчезла с лица Арта. В глазах его появилось легкое беспокойство.

Мартин ухватил за ствол ружья и двинул им вверх и назад, прямо в лицо Арту. И на какую-то секунду дольше задержался в этом положении, пока Арт пришел в себя, попытался его оттолкнуть и успел положить палец на курок. Грохот выстрела разорвался в ушах.

Нэнси развернулась и увидела схватившихся Арта и Мартина. Она повернулась в другую сторону и увидела Грэга, бросившегося к ружью, стоявшему прислоненным к машине. Потом она еще раз повернулась и позади Мартина и Арта увидела Кена в обрамлении деревьев, у самого края реки. Он уже бежал.

Прошел всего лишь миг. Внезапно Арт упал на спину, держа ружье, а Мартин слепо ринулся в кусты, пробиваясь сквозь ветки и листья. Еще секунда — и он исчезнет позади одной из летних кабин. Выстрел Кена отбил кусок от края кабины и пуля со свистом ушла вбок.

С другой стороны кабины кусты густели. До самого домика было тридцать ярдов, Мартин кинулся к нему и постарался держать его между собой и гаражом, где у фургона стоял Грэг. Сердце его колотилось, а легкие разрывались. Казалось, он бежит уже целую жизнь. Позади он услышал, что Кен что-то крикнул Арту, и Арт стал продираться следом за ним. За домом были леса. Он миновал свалку, проржавевший автомобиль, старую собачью будку и печь для сжигания мусора и деревья сомкнулись за ним. Он не останавливался и услышал звук воды. Он доносился откуда-то справа, поблизости, это была река. Он рванулся и вырвался на чистое место, только для того, чтобы понять, что попал в ловушку.

Там, где он находился, река изгибалась петлей почти возвращаясь навстречу самой себе. Оставшийся позади дом стоял у входа в эту петлю, и когда он кинулся в лес, он находился, сам того не зная, на расстоянии броска от реки и по левую сторону от себя. Сейчас он полностью углубился в петлю, и мог двигаться только вперед.

Он услышал позади себя перекликающихся Кена и Арта, разделенных всего несколькими ярдами. Возможности вернуться назад незамеченным не было.

Впереди на краю реки стоял небольшой ангар для лодок. Дверь была заперта. Без всякого плана, не имея, ни малейшего понятия, чем это ему может помочь, Мартин вышиб маленькое окно и перекинул тело в проем. Любое место вдруг показалось убежищем. Упал он тяжело, лицом вперед, на сырой бетонированный пол. Поднимаясь он чувствовал вкус крови. Она бежала из раны на его боку и сочилась из сильной ссадины на подбородке. Он осмотрелся. В полутьме можно было разглядеть гребные лодки, с полдюжины, и старое каноэ. Он снял засов с щеколды и всем телом бросился на дверь, ведущую в сторону реки. Ржавые петли завизжали, но дверь поддалась и в нее залился свет и звуки с реки.

Мартин перевернул каноэ в поисках весла, его нигде не было. Он схватил большое весло, стоящее в углу вместе с кучей таких же. Подтащив каноэ к реке, столкнул его в воду и сел в него. Уперев весло в берег, он напрягся и оттолкнулся. Каноэ резко дернулось и боком скользнуло по воде.

Вот тут-то он и увидел Кена с Артом. Они находились не более, чем и десяти футах от ангара, разглядывая его с небрежно перекинутыми через плечи ружьями. Он понял, что они были здесь все то время, что он открывая, дверь и вытаскивал каноэ. Просто стояли рядом, выжидая.

Кен сказал:

— Что ж, твоя промашка, Арти, так что этот голубок твой.

В последовавшую за этим вечность. Мартин следил за тем, как Арт прицеливается, видя вместо Арта безобразную круглую дырочку, которая была стволом его ружья. Она указывала точно в него. Через мгновение, из этой самой дырочки примчится что-то такое быстрое и сильное, что он даже не успеет разглядеть его. Он почувствует страшный удар и темноту. Самое ужасное было то, что слишком поздно было для того, чтобы предпринять что-нибудь для предотвращения этого. Вот она, смерть. Он почувствовал, что всхлипывает внутри себя, но ни звука не прошло через его губы.

Потом послышался грохот выстрелов. Одни за другим, так быстро, как только Арт мог их выпускать. И одновременно жестокий толчок под ногами у Мартина. Полетели щепки и что-то холодное тут же покрыло его ноги. Он тупо сел, возвращаясь к реальности. Борт каноэ был наполовину снесен выстрелами, в него свободно вливалась река. Менее чем через две минуты каноэ нашло пристанище среди двух футов ледяной воды и грязи, покрывающей дно реки.

Кен засмеялся, покачал головой и отвернулся. Арт ждал, без улыбки, пока Мартин доковыляет до берега.

Глава 10

В сумерках они достигли места назначения. Река расширилась в озеро около четверти мили шириной и в милю длиной. Потом она снова вытекала, чтобы извиваться дальше между бесконечными рядами молчаливых лесов.

Эта зона была безжалостно вырублена в канун нашего века. Теперь она разрослась заново, с добавлением клена, ясеня, бука и лесного дуба к более распространенной белой сосне, которая дала ростки и уже достигала зрелых размеров. В то позабытое время на полуострове, который словно язык выдавался в озеро и был раньше покрыт скалами, была на скорую руку построена небольшая лесопилка. Здесь бревна, сплавлявшиеся через озеро или по течению, собирались и распиливались до стандартной длины, прежде чем их переправляли на давно заброшенную железнодорожную линию в нескольких милях отсюда и потом в новые расцветающие города Срсднезападных равнин.

Сейчас, благодаря усердию бобров, уровень озера поднялся. Низкая, тонкая шейка полуострова исчезла, превратив высокую зону самого полуострова в остров, отделенный от берега несколькими сотнями ярдов застойной воды, глубиной до плеча, через которую то там, то здесь пробивались растрепанные холмики болотной травы и изредка ствол дерева, лишенный веток, пронзал поверхность воды, как заброшенные мачты затонувших кораблей.

Саму лесопилку еще можно было увидеть среди деревьев, ее кирпичный дымоход разрушился, грубо покрытая дранкой крыша была испещрена дырами и покрыта темными пятнами мха, а дощатые стенки обшарпались декадами северных морозов и короткими жгучими солнечными лучами июля и августа.

Недалеко от нее, в стороне от озера на расчищенной опушке, стоял охотничий домик Кена, Грэга и Арта.

Мартин заметил его, когда они подплыли с озера, похожего сейчас на зеркально-спокойное фиолетовое полотно.

Он подтолкнул Нэнси. Дрожа от холода, она украдкой бросила взгляд. Глаза ее, полуприкрытые, быстро обежали озеро и скользнули по темным скалам берега, свисающими вечнозелеными деревьями и густому кустарнику, тут и там перечерченному серебристым каркасом давно повалившихся деревьев, искореженных и изглоданных временем, льдом и озерной водой.

Она увидела, и не без труда, так как он настолько вписывался в окружение, что почти сливался с добротно построенной хижиной, внешние бревенчатые стены которой были тщательно прокопчены. У нее была низкая покатая крыша, крытая дранкой, которая со стороны озера выступала над дощатой верандой в нескольких футах выше земли. К веранде вели две каменные ступеньки. Окна с обеих сторон двери были закрыты тяжелыми ставнями от возможного вторжения, и общий вид хижины, несмотря на ее привлекательность, производил угрожающее впечатление, вероятно, из-за ее полной изоляции. Глядя на нее, Нэнси ощутила чувство, какое, наверное, ощущает заключенный, когда после суда и приговора, дверь камеры закрывается за ним. У нее было темное предчувствие того, что наверняка, вскоре начнется какой-нибудь новый, невообразимый кошмар.