Золото и мишура - Стюарт Фред

Убийца так и не был обнаружен.

В «Верайети» 8 ноября 1928 года был такой заголовок:

НЕИЗВЕСТНАЯ МАЛЫШКА НА РОЛЬ ГЕРОИНИ ГАНГСТЕРСКОГО ФИЛЬМА

Лаура Лорд будет играть главную роль в фильме про гангстеров!

Джоэл Коллингвуд уверен в возможностях новой актрисы:

«Она им всем еще покажет!» — уверен он.

«Леди ночи», история о сексапильной блондинке, которая является подружкой нью-йоркского буттлегера и которого она в конечном итоге выдает полиции и которую затем, изрядно нашпиговав пулями, превращают в кусок мяса, — история эта появилась в кинотеатрах по всей Америке буквально через десять дней после биржевого краха 1929 года. Странно даже, но для выхода картины лучшего времени Коллингвуд и пожелать не мог бы. Напуганные биржевым обвалом, люди стремились убежать от страшной реальности в успокоительную темноту кинозалов, а сексапильность Лауры Лорд доставила им огромное наслаждение. Фильм собрал отличную кассу и буквально в одночасье Лаура стала кинозвездой.

Для Джоэла, однако, эта победа оказалась пирровой. Его слепая любовь к кино умерла тотчас же, как только он понял, что публике в кино нужна не красота, а титьки, задницы и изрыгающие огонь стволы. К вящей радости отца, Джоэл объявил, что сыт кино по горло. Сдав Студию в аренду компании «MGM» за огромные деньги, он вернулся в Сан-Франциско, чтобы учиться азам семейного бизнеса.

В январе 1930 года, к огорчению семьи, Джоэл все-таки женился на Лауре Лорд. В июне того же года Лаура родила сына, нареченного Спенсером. Те из семейства Коллингвудов, кто взял на себя труд посчитать месяцы, вздохнули — и ничего не сказали.

В мае 1933 года, в самый разгар Великой Депрессии, Кертис Коллингвуд умер от сильнейшего удара. Джоэл стал главой «Коллингвуд корпорейшн», а Лаура после нескольких успешных фильмов объявила о своем уходе с экрана.

В 1936 году Джоэл Коллингвуд объявил о создании «Коллингвуд фаундейшн». Были выпущены акции на пятьдесят миллионов долларов группы «В», не дающие права участия в голосовании. «Коллингвуд фаундейшн» постоянно финансировала медицинские исследования Мемориальной больницы Арчера Коллингвуда. Джоэл, сделавшись таким же известным филантропом, как его бабка Эмма, предоставил несколько миллионов долларов из собственных средств на благотворительные нужды, а также продолжал поддерживать Музей изящных искусств Арчера и Арабеллы Коллингвуд: этому музею он передал отцовскую коллекцию картин импрессионистов и постимпрессионистов. В память об оставившей ему миллионы долларов Зите Джоэл основал для Стенфордского университета фонд в размере одного миллиона долларов. Из этого фонда получали средства нуждающиеся студенты, продемонстрировавшие незаурядный талант в сфере дизайна.

Джоэл так никогда и не научился играть в бейсбол, а Лаура так никогда и не была «принята» обществом Сан-Франциско. Они счастливо прожили до 1956 года, когда Джоэл умер от рака.

Спенсер Коллингвуд, которому исполнилось двадцать шесть лет, выпускник Принстона, наследовал все отцовское богатство, которое, по оценке журнала «Тайм», превосходило сумму в пятьсот миллионов долларов. Но на встрече всех членов семьи, а встреча такая состоялась в особняке Коллингвудов в Сан-Франциско, Спенсер объявил о своем нежелании заниматься семейным бизнесом, сказав при этом, что больше всего ему нравится жить на ранчо и заниматься фермерством. По условиям соглашения, выработанного семейными адвокатами, Спенсеру были переданы в собственность 25 процентов ранчо «Калафия». Контроль за «Коллингвуд корпорейшн» был передан 31-летнему кузену Спенсера, сыну Алистера и Шарлотты Бретт. Это был выпускник Гарварда Джеффри Бретт.

В 1960 году Спенсер Коллингвуд женился на Сильвии Девитт, занимавшей видное положение в обществе Лос-Анджелеса. На следующий же год Сильвия родила ему девочку, которой мать и отец дали имя Клаудиа.

В 1980 году, через два года после смерти Беулы Снодграсс, она же Дикси Давенпорт, она же Лаура Лорд Коллингвуд, а смерть эта была вызвана передозировкой барбитуратов (о смерти не говорили как о самоубийстве, несмотря даже на то, что после смерти мужа Лаура пристрастилась к выпивке и у нее были серьезные проблемы со спиртным) — так вот, после ее смерти Отдел кинематографии музея Современного искусства в Нью-Йорке устроил первую ретроспективу фильмов Лауры Лорд. Критики назвали исполнение ею роли в фильме «Леди ночи» классическим.

Эпилог

Настоящее золото: ничья цена

Когда «Боинг-747» начал снижаться, подлетая к лос-анджелесскому аэропорту, Клаудиа Коллингвуд посмотрела в иллюминатор салона первого класса на пурпурный смог, который подобно гигантскому покрывалу висел над огромным мегаполисом. Солнце медленно садилось за Тихий океан, осталась лишь небольшая полоска светила.

— Жутковатая эта все-таки красота, не так ли? — заметил средних лет бизнесмен, сидевший в кресле рядом с Клаудией. Во время длительного перелета из Нью-Йорка он заговаривал с ней о самых различных предметах, а также выпил две бутылки превосходного «Джордан Уайнери каберне савиньон» урожая 1980 года.

— Это смог-то? — спросила Клаудиа. — Вы думаете, он красив?

— В нем красота смерти, — ответил мужчина. Заметив, что он уже не вполне четко произносит слова, она решила, что «каберне» оказало на него большее, чем она думала, воздействие. — Все эти миллионы автомобилей там, внизу, все производят и производят свои выхлопы… И это никогда не прекратится, смог будет делаться все более и более густым — до тех пор, пока все люди не задохнутся. И — пффф! — конец Калифорнии.

Клаудиа опять посмотрела в иллюминатор. Самолет сейчас находился в самой гуще смога, и огни города были сейчас неразличимы. Конец Калифорнии.

С такой мыслью не очень-то приятно возвращаться домой.

— Папочка, я сейчас в Бель-Эйр, — говорила она по телефону два часа спустя.

— Добро пожаловать домой, девочка, — сказал Спенсер Коллингвуд, находившийся сейчас в гараже, расположенном в полумиле от главного дома на ранчо «Калафия».

— Я взяла машину напрокат и завтра утром, как только проснусь, сразу же приеду. Подумал ты насчет Джеффри с тех пор, как я звонила тебе из Парижа?

— Разумеется, подумал. Трусливый, подлый подонок, пытающийся за моей спиной продать ранчо кучке иностранцев! Впрочем, и черт с ним! Я отлично знаю, почему он пытается это сделать, завтра я все тебе расскажу. Как там твой супруг?

— Папочка, я с ним развожусь.

— Что?

— Во время полета я приняла окончательное решение. Кстати, о трусости и подлости: он подставил меня лорду Нортфилду и Билли Чингу, и теперь я больше ни в чем не могу ему доверять. Ты был прав, я сделала ошибку.

— Аллилуйя! Значит, ты возвращаешься домой насовсем? Не вернешься больше во Францию?

— Совершенно верно.

— Черт возьми, это самые приятные слова, какие я слышал за много лет. И никакого разбитого сердца?

— Чуть-чуть разбито. Ты ведь знаешь, я так любила Ги, но его интересует лишь его замок и его коньяк. Мне понадобилось два года, чтобы понять это. Конечно, мне тяжело, ну да как-нибудь переживу.

— Детка, знаешь ведь, как я ненавижу разговаривать по телефону, — прервал Спенсер дочь. — Кроме того, вот и Микки дает мне понять, чтобы я закруглялся. Я все-таки купил «порше-926» и утром хочу впервые его опробовать. Давай так: ты завтра приедешь, и мы обо всем переговорим. О'кей?

— Хорошо, папочка.

— Доброй ночи, родная. И еще раз добро пожаловать домой. Ты сделала своего папочку счастливым.

Он повесил трубку. Клаудиа, которая сидела в постели, также положила трубку и слегка улыбнулась. Истинной и единственной страстью отца были спортивные автомобили, равно как единственной страстью Ги был коньяк.